На осколках памяти (СИ) - Татьяна Анатольевна Катаева
— Не знаю, но кажется ты пленил сердце моей сестры. Будешь сам потом с ней объясняться. Когда она узнает, кто стала твоей женой. Ведь она самое дорогое, что у меня есть, и я не хочу её расстраивать.
— Я что-нибудь придумаю, что бы не ранить её детское сердечко. Тебе пора, будущая мисс Лисицкая. И пусть после фразы: "Объявляю вас мужем и женой" тебя поцелую не я. Всё равно помни. Ты моя!
Кровать заскрипела, и я открыл глаза. София перевернулась набок и теперь спала лицом ко мне.
Провел рукой по её щеке, задержал пальцы на губах.
— Женюсь на тебе, как ты и хотела. Ты же этого хотела, София? Быть самой красивой для меня женщиной? Будешь.
Или уже есть?!
Глава 14. София
Громкий стук в дверях разбудил. В голове шумно, а за дверью кто-то очень громкий.
— Ааа, та хватит тарабанить. Голова сейчас лопнет.
Дверь распахнулась и в неё вошла, та недовольная женщина, которую я встретила, когда убегала.
— Стоп, — первое, что пришло в голову?! — Как я оказалась у Егора дома? Попыталась подняться с постели, но перед глазами поплыло, а к горлу подступила тошнота. Вскочила и побежала в туалет. Умылась холодной водой, вроде полегчало. Взглянула в зеркало. Сейчас моё лицо, цветом таким же, как и глаза. Зелёная. Что же вчера произошло? Надо вспомнить.
Снова стук в дверь. Эта женщина, что не понимает, что мне плохо. Пусть исчезнет. Стоит возле открытой двери и не уходит.
— София, как ты себя чувствуешь? Я принесла тебе бульон, тебе надо поесть, чтоб стало легче.
— Я ничего не хочу. Уходите.
— Если ты сейчас не выйдешь, и не поешь, я позову Егора. Пусть сам с тобой разбирается.
Вот старая ведьма, пристала. Ну она вовсе и не старая, и не ведьма. Но бесит ужасно. Егора меньше всего хочу видеть, после вчерашнего.
— Сейчас.
Пока сидела и ела лёгкий куриный бульон, вспоминала вчерашний вечер. Женщина села напротив, и пыталась завести разговор. Но мне нужно было вспомнить, как я сюда попала.
— Меня, кстати, зовут Наталья Степановна. Можешь звать, просто Степановна. Если тебе что-то нужно, скажешь мне, я помогу.
— Спасибо.
— Наше знакомство сразу не задалось, но мы это исправим. Ты хорошая девочка, я чувствую это.
Лёгкий румянец появился на моих щеках. А она и правда не ведьма оказалась.
— Хорошо. А скажите, Егор дома?
— Нет, он уехал ночью. Через пару часов как привёз тебя.
— А куда уехал?
— Не знаю, милая, он никогда не отчитываеться.
— Я поняла. Спасибо.
В груди защемило. Куда поехал? Ночью. Привез свою проблему домой, и поехал дальше развлекаться. Конечно же. Я же его проблема.
Я доела, и Степановна вышла с комнаты. А я упала на кровать, и укрылась по шею. Воспоминания отрывками всплывали, и теперь щеки горели огнём.
Денис. Поцелуи. Егор. Я голая.
— Какой ужас.
Подношу ладошки к глазам, закрываю их. Как будто это поможет мне скрыться.
— Как я буду смотреть ему в глаза?! И что означает, его фраза: " Ты уволен?!" Денис как-то связан с Егором? Быть этого не может.
Лежать больше нет сил. Нужно что-то сделать, как-то занять себя. Нашла в шкафчике спортивные шорты и майку, одела и спустилась в спортзал. Видела его ещё в первый день прибывания.
В зале стояли парочка тренажеров, гантели, гири, но все что мне нужно, висит сейчас напротив меня. Груша. Огромная.
Взяла перчатки. Меня кстати немного удивило, что тут были две пары. Одна явно женская, вторая мужская. Попыталась не думать, о том, чья же эта пара женских перчаток.
Для начала разогрелась. Пару дней всего не занималась, а кажется целая вечность. Лишь благодаря боксу я смогла выжить. Одиночество казалось не таким страшным, потому что у меня был бокс. Он заменял мне семью.
Пришла очередь груши. Бью с силой, злостью. Злюсь на себя, за то, что пила. Злюсь на Дениса, он, получается, врал мне. Снова на себя. Если б Егор вчера не приехал, чтобы было? Я могла переспать с Денисом, из-за этого ещё больше злюсь на него.
Егор?! На него тоже злюсь. Почему долго ехал? Или вообще зачем приехал? Что он теперь подумает обо мне. Он видел меня почти голой. На этой мысли останавливаюсь. Обнимаю грушу, и закрываю глаза. Пытаюсь успокоиться. Но щеки всё равно краснеют.
Слышу за спиной шаги. Они затихают в паре метров от меня. Стою и боюсь открыть глаза. Боюсь повернуться и увидеть его. Не готова ещё с ним видеться и говорить.
— Как чувствуешь себя, чемпионка?
Его голос нарушают царственную тишину зала, а у меня мурашки пробегают по коже. Становится сложно дышать, а язык и вовсе кажется, что отсутствует у меня. Молчу. Стою как дура, в обнимку с грушей. И молчу. Может в надежде, что он растворится, исчезнет, или хотя бы просто уйдёт.
Слышу шаги, которые уже приближаются ко мне.
— София, ты меня слышишь?
Он кладет мне на плечо свою теплую руку, а меня словно током ударило. Бросаю грушу и отскакиваю от него. Что за странная реакция на его прикосновения? Вспоминаю, что он видел меня почти голой, и ток шарашит в голове. Открываю глаза, и встречаемся взглядами.
Подумаешь, дотронулся опекун. Он же мой опекун?! И никаких других чувств у меня не может к нему быть. Мы чужие, хотя вроде бы и родственники.
Фу, думать о нём как о родственнике неприятно.
Он прожигает меня взглядом. Словно дырявит. От силы его взгляда хочется вжаться в стену. Он отрываеться от глаз, опускает взгляд на мокрую майку. Ну конечно же. Я без лифчика спустилась. Ну молодец. Реакция моего тела, не предсказуемая. Соски твердеют, и майка натягивается ещё сильнее. Егор возвращается к моим глазам.
Его взгляд огненный.
Тёмный.
Я ещё сильнее краснею. Мне кажется, что я сейчас стою перед ним, цвета помидор. Но ничего не могу с собой сделать. Тяжело вдыхаю, и облизываю пересохшие губы. Делаю всё на автомате. Но Егор странно реагирует на эти движения. Приближается.
Он стоит в паре сантиметров от меня. Ноги меня еле держат, в глазах темнеет, но я не отвожу от него взгляд. Как завороженная смотрю.
— Соня… его голос звучит с хрипотцой.
Так ласково, что я закрываю глаза. У него на устах моё имя звучит по-другому как-то. Словно я принадлежу только ему.
Глупости. Снова я придумываю всякие глупости.
— Все хорошо, — наконец-то говорю я, и открываю глаза.
Говорить о вчерашнем
