Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №06 за 1960 год
Выезжаем на автостраду с двухсторонним движением; по ней современные автомобили везут иностранцев с расположенного неподалеку аэродрома Ешилькёй. А вот и сам Ешилькёй, бывший городок Сан-Стефано, который мы не могли найти утром на карте Турции! Город, где 3 марта 1878 года была поставлена точка на русско-турецкой войне. Город, где султан Абдулхамид II подписал мирный договор, подтверждающий образование свободной Болгарии. Здесь, в этих местах, таится ключ ко многим событиям кануна первой мировой войны.
Но Сан-Стефано принадлежит прошлому, сегодня это — Ешилькёй.
А Ешилькёй представляет собой воздушный порт современного Стамбула, который как бы пробил средневековые крепостные стены и валы, протянул через них автостраду и с помощью итальянских архитекторов украсил въезд в сегодняшний Стамбул ослепительной пальбой электрических огнеметов.
Одурманенный этим световым аттракционом, чужеземец попадает в ночной Стамбул, чуть было не прозевав тот момент, когда мост Ататюрка переносит его через бухту Золотой Рог.
«Гюле, гюле»
— И не думайте, с фотоаппаратом на Галатскую башню вас не пустят, — сказали нам в Стамбуле. — Это стратегический пункт.
Галатская башня стоит на левом берегу Золотого Рога, в самом современном квартале Стамбула — Бейоглу. С 1348 года, когда ее приказал построить Анастасиос Дикорос, с этой башни наблюдали не только за пожарами, но и за судами, появлявшимися в горловине Босфора. Фундамент ее заложен на высоте ста метров над поверхностью близлежащего моря, сама башня насчитывает в высоту 68 метров. Она примечательна еще и тем, что непосредственно под ней проходит самая старая в Европе подземная дорога. И хотя длина этой дороги всего лишь шестьсот метров, тем не менее она значительно сокращает путь на крутой склон, вздымающийся над бухтой.
Башня — средневековая постройка с толстыми каменными стенами, с узкой спиралью ступеней. Каждый из оконных проемов обдает нас тяжелым запахом отхожего места. Башня, стало быть, используется прохожими не только для наблюдения за пожарами и судами. Наверху нас встречает сторож. Едва мы наводим видоискатель зеркалки, как он тут же кивает головой и причмокивает, что на турецком языке означает то же самое, что «йок» — «нет». Но вот в руке у него шелестит бакшиш, сторож посматривает на прочих посетителей, улыбается, бежит открывать окошки и даже советует, откуда лучше снимать.
Что ж, знайте, Стамбул на самом деле превосходный город. Для того чтобы высказать столь безапелляционное мнение, надо подняться именно сюда, на Галатскую башню, нужно надлежащим образом отступить от излишних деталей, таких, как грязные улочки, затхлые закоулки, домишки, готовые развалиться, свалки гниющих отбросов и прочие вещи, о которых не упоминают путеводители по городу. Несколько мешают и близлежащие детали — облупленные, с отвалившейся штукатурной фасады старых домов, взбирающихся по косогору на Галатский холм и своими крышами напоминающих зевак в островерхих шляпах, которые задрали головы к небу и окаменели в этой смешной позе.
Но то, что находится за пределами неприглядного, смело может быть названо одним из прекраснейших городов мира. Здесь есть два необходимых для этого компонента — вертикальная пластичность и вода.
Воды здесь больше, чем земли. На южном горизонте она мерцает мраморными бликами изумруда, бирюзы и малахита — одно слово, Мраморное море. Слева, между мысом Европы и полоской отдаленного материка, Азии, начинается Босфор — тридцатикилометровая канава воды, разделяющая две части света и взамен соединяющая два моря. По ней друг за другом, величественно, как лебеди, плывут морские суда. Хотя нет, сейчас они стоят на якорях. Это флотилия английских военных кораблей, прибывшая сюда вчера с визитом вежливости и согласно международным конвенциям не имеющая права зайти дальше.
Византийцы в свое время иначе останавливали нежелательных гостей. Как раз здесь, слева от Галатского моста, по которому сейчас катится поток машин в направлении к мечети Енк Джами, под водой была скрыта массивная железная цепь длиною в семьсот метров, закрывающая путь из Босфора в бухту Золотой Рог. От Манганской башни под Сералем отходила вторая цепь длиной в тысячу семьсот метров, другой ее конец был укреплен где-то на островке, у самой Азии, там, где ныне стоит маяк Кызкулеси.
В правую сторону тянется водная гладь, усеянная бесчисленным множеством лодок, барж, буксиров, яхт, грузовых судов, танкеров и сверкающих океанских колоссов, которые каждое утро дожидаются, когда между пятью и шестью часами будут разведены два моста, чтобы выпустить их в открытое море.
А вот Золотой Рог предлагает свои извечные приманки — кабаки, игорные дома и улочки любви. Здесь и в самом деле не знаешь, верить ли той версии, по которой Золотой Рог представляет собой рог изобилия, или другой, гораздо менее романтичной, объясняющей происхождение названия бухты от желтоватого цвета воды. Этот цвет вызван грязью из болот в восьми километрах отсюда. Видимо, вторая версия более достоверна: ведь оба моста, Галатский и Ататюрка, являются понтонными, так как негде было установить опоры: столько грязи и ила в бухте Золотой Рог.
А посреди всей этой воды возвышается город, очертаниями своими напоминающий голову орла: клюв — это Сераль, дворец, султанов, а зоркий глаз — роскошная мечеть Ая-София, бывший византийский храм Божьей мудрости. Город этот, стоящий на семи холмах, подобно древнему Риму, и обнесенный вокруг остатками крепостных валов, живет здесь, греясь в лучах своей былой славы. Ему свыше двух с половиной тысяч лет, этому городу, одному из самых старых городов мира.
Давайте теперь спустимся с высот Галатской башни, поблагодарим сторожа, который за бакшиш понял нашу журналистскую страсть к фотографированию, и посмотрим. впрочем, еще несколько минут! Вежливость обязывает гостя спуститься с балкона на этаж ниже, в помещение пожарников, со шлангами, ведрами воды и кадками с песком, и по турецкому обычаю выпить здесь по стакану золотого чая.
Потягиваешь горячий чай из пузатого стаканчика и смеешься вместе с бдительными стражами:
— Правда, ребята, у вас замечательный город, спасибо за чай и будьте здоровы.
— Аллаха ысмарладык (До свидания (говорит уходящий) (турецк.))!
— Гюле, гюле. (До свидания (говорит остающийся) (турецк.))
Два базара
Не так-то легко спутать золото с творогом. Но такое может приключиться с вами в Стамбуле, в Капалы чаршы.
Туда нужно идти мимо деревянных разваливающихся лачуг, покосившихся настолько, что они давно уже рухнули бы, если бы не были зажаты между двумя каменными домами. Верхние этажи их выступили над нижними на целый метр, двери и окна искривились в косоугольники. Просто не представляешь себе, как можно закрыть их.
Туда нужно идти по кривым и сырым улочкам, полным кошек и детей, носильщиков, сгибающихся под шаткими пирамидами мешков и ящиков. Туда нужно идти мимо маленьких кофеен, где у стен дремлют над чашечками чая старики, где шлепают по столам карты и стучат кости, где люди бьют баклуши, потому что время здесь — самое дешевое из того, что они могут иметь: ведь за время не надо платить.
Капалы чаршы — это турецкий крытый базар. Он возник в семнадцатом столетии, служил султанскими конюшнями, то и дело сгорал; последний пожар был в 1955 году. Капалы чаршы — это город в городе, занимающий несколько кварталов по соседству с мечетью Баязита. В нем насчитывается свыше шести тысяч лавок. Некоторые улицы перекрыты сводами, под ними царит таинственный полумрак. Электрические лампочки чуть освещают груды дамасских мечей, украшенных перламутром кинжалов, чеканных подносов, чаш и бокалов, кривых сабель и пистолетов со стволами, где укрыты откидные кинжалы.
Другие улочки идут вдоль аркад, откуда можно войти в такие тесные лавочки, что там у прилавка не поместиться трем покупателям.
В следующей части базара торговля сгруппирована по ремеслам, здесь находятся корзинщики, кожевники, сапожники, скорняки, далее идут часовщики, точильщики, чеканщики по серебру и меди. Вы только посмотрите, как эти огромные круглые латунные листы слушаются рук мастера с длинными усами; как после каждого удара молоточком, оставляющего на латуни совершенно одинаковые черты узора, они поворачиваются на совершенно одинаковую долю; как затем чудесная Виктория регия загибает края своего металлического листа и как мастер, сделав последний удар, строгим взглядом окинет свое изделие и бросит его на груду других. Если ты, турист, станешь покупать на память этот огромный поднос, не сомневайся: эта работа воистину ручная, никакой машины тут не было и в помине.
Но откуда взялись здесь, среди мастеров по металлу, торговцы изделий из творога? На витрины они выставили сверкающие золотом кругляшки сыров, а чтобы привлечь покупателей, соорудили из своего товара разнообразные пирамиды, озарив их светом электрических ламп. И вот ты уже попался на удочку, как и много других людей, которые впервые появляются на улочках города Капалы чаршы в городе Стамбуле.
