Руфус Рисс, ненависть к чаю и не только - Ермак Болотников
- У меня есть крайне назойливая мысль… Что выбраться оттуда тем же путем, каким мы придем, не удастся. Поэтому… Придется рисковать. Мне нужно создать и открыть портал, а твоя кровь подойдет лучше всех. Как минимум, в сочетании с моей.
- Хм… Я не против, но не значит ли это, что остальные просто останутся там? - Весьма разумно заметила Люсиль. Она не была столь глупа, как казалась, но и я не был идиотом, чтобы не просчитать этот вариант. Хотя ладно, перефразирую, я часто углублялся в проблемы, поэтому просчитал этот вариант заранее.
- Разумеется не останутся. Я просто соединю это место с нами двумя… И в случае чего, каждый из нас сможет открыть проход до сюда. - Нащупав в куртке свой верный ножик, я принялся вырезать на коре дерева пентаграмму. Она выглядела как дверь, очерченная внутри “ровной” звезды. Люсиль покачивалась из стороны в сторону, стоя позади и рассматривая мою работу. - Достаточно большой проход, чтобы они могли туда попасть.
- Как это будет реализовано? Придется чертить пентаграмму и там? По-моему, на это времени просто не будет, если мы действительно окажемся в щекотливой ситуации, которую ты ожидаешь.
- Не совсем, я просто вырежу такой же символ на твоей ладони. Будет достаточно пролить на него крови, после чего врата откроются. Правда, единожды.
- Почему? Что за тупое условие.
- Они и так не предназначены для четырех душ, скажи спасибо, что я вообще нашел способ реализовать их именно так. - Пентаграмма на дереве была начерчена, причем на удивление аккуратно, для моей то дрожащей руки. (Разумеется, она была кривая, если смотреть объективно) - Ты согласна или нет?
- Будто у меня есть выбор, помирать мне вообще не хочется. - Люсиль протянула руку, после чего каверзно улыбнулась. - Только будь нежнее… ~
- Всенепременно. - Ответил я, грубо берясь за ее кисть и начиная медленно резать плоть. Кровь не сразу проявилась на руке, с трудом пробиваясь сквозь высохшие вены и артерии, что было мне на руку. Но вскоре, с ладони уже капала густая, насыщенная жизнью алая жидкость, заключавшаяся в себе незапертые остатки силы и жизни Люсиль. Пентаграмма на руке тоже оказалась готова, причем тут уже она даже по моему мнению была отвратное. Приказав Люсиль примкнуть к дереву, она к слову даже не пискнула, я принялся читать заклятие собственного производства, связывая между собой вход и выход. Плоть и кору, кровь и… древесный сок, не знаю.
- Foedus pactum verum erit sibi. Vinculum sanguinis viam intus sternet, ostendens lucem salutis ad desperatum in tenebris. Per potentiam meam, pactum voco in actionem, donec adhibetur! - Я видел как кора дерева покрылась языками пламени, что слизывали кровь с раскрытой ладони девушки. Огонь менял свой цвет, с красного на черный, после на белый… Пока в итоге, рука Люсисль не осталась в саже, в то время как на дереве осталась печатка, защищенная моей магией и хранящая в себе память о заклятии. Вампирша испуганно сжимала и разжимала пальцы, гладя не собственную, изрубленную и обожженную ладонь. Пентаграмма двери, казалась свежими шрамами, глубокими рубцами, на которые было просто больно смотреть. Мне было даже чуть жаль Люсиль, я не ждал… что оно оставит такую память.
- Надеюсь, оно того стоило. - Люсиль аккуратно и стыдливо убрала руку, после чего развернулась, направляясь к остальным. Меня же, ждало повторение ритуала, но в этот раз на собственной плоти. Благо, правая рука уже в целом мало что могла чувствовать, постоянные раны закалили ее, поэтому я верил, что особой боли точно не испытаю. И на удивление, оказался прав.
Вырезать было правда больновато, особенно из-за того, что моя кровь лилась крайне активно. Рухнув на колени я смог завершить начатое, не в силах даже сжать пальцы на раскрытой ладони. Больно. Но терпимо. Поднявшись с земли, я быстро приложил кровавую печать к дереву, повторяя заклинание. Сам процесс был схож с приятным покалыванием в руке, что даже сняли напряжение в руке. Было неплохо, если не считать того, что я чувствовал как кожа сгорает. Оказывается, шрамы можно оставить с помощью магии, хотя мне всегда казалось, что это удел лишь холодного оружия и неудачных выстрелов из огнестрела. Остальные ждали меня около одной из дорожек. Разумеется, она выглядела хуже всех остальных, что
