Босиком по волнам - Софья Валерьевна Ролдугина
— Да с полгода, — пожал плечами лекарь. — Может, и год… Но странно не это, а вот что: они, приятель, во сне точно молодеют. Ей-ей!
— Что, и Тея?
— Нет, ну эта, кажется, просто спит… А что, боишься, что твоя жёнушка снова девчонкой обернётся и погонит тебя, старого? Хе-хе!
— Помолчи ты! — вырвалось. — Одно слово — Дурноречивый…
Хоть Корво и бранился вслух, но всё же с облегчением выдохнул: похоже было, что беда миновала. Вот только отпуск — выстраданный, обманом выманенный — откладывался по меньшей мере на год, а то и больше. Но это-то как раз было нестрашно: ведь время подобно океану. Оно безбрежно и неутомимо; волны то вскипают белой пеной, то бессильно опадают, а следом за штормом неизбежно наступает штиль. Любые беды, пусть даже и похожие на гранитные скалы, время неизбежно подтачивает, размывает, обращает в песок.
А потом глядь — и в том песке играют уже на пляже дети, строят песчаные дворцы.
И это, право, было на взгляд Корво зрелище отнюдь не дурное.
Эпилог
Айно встречал рассвет на пустом — лодки-то госпожи Теи больше не было, — причале, босой ногой почёсывая разлёгшуюся в воде Лушу. Кракен, изрядно потрёпанный в бою с ику-тулсу, к новой обитательнице прибрежных вод отнёсся неожиданно благодушно — может, оценил её вклад в битве, а может, наученный общением с детьми Нотты, решил не спорить с подрастающим поколением.
О вчерашних событиях уже почти ничего не напоминало — ученицы старухи Вердад споро зарастили следы ику-тулсу на склонах острова, а морские твари под присмотром Нотты-охранительницы растащили останки и, сыто икая, откочевали подальше.
Даже Граница Ада затихла, лениво клубясь привычной стеной мглы на горизонте. Небывалый остров следовал своим обычным путём вдоль неё — пусть Урда-Тапу и погрузилась в загадочный сон вместе с названными сёстрами, остров и сам знал, куда плыть. По крайней мере, так уверяла Тика, враз посерьёзневшая от неожиданно свалившейся на неё ответственности — даже ночевать осталась в недрах острова, прихватив с собой запас пирожков и свой фонарь с живым янтарём.
Вот так посмотришь — может, и к лучшему, что её Нино с Нуной с собой не взяли?
…Волны плескали о причал, словно приглашая пробежаться — недалеко, честное слово, и сразу назад!
— Эй, только не говори, что опять сбежать намылился.
Айно чуть подвинулся, давая место усесться Нуне.
— Не сегодня, пожалуй, — серьёзно ответил он.
Луша с воркующим звуком перевернулась в воде, подставляя подбородок: чеши меня, человек, чеши, не отвлекайся!
Айно свесил ногу пониже.
— Я те дам, — пригрозила Нуна, превратно истолковав его движение.
— Что дашь? — поинтересовался Айно, оборачиваясь, и внезапно оказался нос к носу с подавшейся вперёд Нуной.
— А вот! — и она, наклонившись, быстро клюнула его в губы.
Айно вспыхнул до корней волос, отпрянул и, потеряв равновесие, шлёпнулся на воду.
— Ай, забудь, — отмахнулась порозовевшая Нуна, — маленький ты ещё… Взрослей скорее!
И, вскочив, умчалась в Приют. Айно проводил её ошарашенным взглядом, облизнул губу, словно пробуя Нунин поцелуй на вкус, и посмотрел на Лушу.
Луша радостно боднула его в бок: пойдём пробежимся!
Айно поднялся на ноги. В конце концов, почему бы и не пробежаться? Конечно, не до Границы Ада, а так, вокруг острова… сегодня.
А вот однажды…
«Однажды я всё-таки пройду за Границу Ада, — пообещал он себе, вглядываясь в даль. — Прямо так, босиком по волнам. Спорим, с той стороны тоже интересно?»
