Нигиль - Саша Карин
2. Задача агента в городе Молч заключается в определении местоположения и устранении субъекта, именуемого Никем (известного также под именем Гойер Мойер, в последний раз был замечен в Нижнем городе; см. Приложение 1). Цель представляет особую опасность и может быть вооружена.
3. Вышеописанная задача должна быть выполнена агентом Ноллем в кратчайшие сроки и наиболее эффективным способом.
4. В случае, если устранение цели сопряжено с устранением третьих лиц, агент Нолль вправе действовать согласно сложившимся обстоятельствам.
5. Нижеподписавшийся агент Нолль дает согласие на выполнение возложенных на него обязательств в условиях строгой секретности, а именно:
1) действовать без поддержки органов местного управления (включая Молчский Совет; см. Приложение 2);
2) не разглашать информацию, сопряженную с выполнением задания, третьим лицам;
3) не вступать в контакт с целью, кроме как для выполнения необходимых действий по ее устранению.
6. Возложенная на агента задача ему разъяснена и зафиксирована в сознании. Необходимая подготовка проведена.
Канцлер Тайной канцелярии Серен Гайндорф(Незнакомая подпись.)
«Значит, – подумал Нолль, – я здесь для того, чтобы убить человека». Эта мысль его взволновала, но все же не вызвала резкого отторжения. Он извлек из конверта остальные бумаги.
Во втором документе была информация о его цели – с кратким и невыразительным описанием.
Гойер Мойер (именуемый также Никем) – предполагаемый лидер преступной анархической группировки «Дети Нижнего города» (запрещенная Молчским Советом организация). Имеет военную подготовку и опыт боевых действий, эксперт в холодном и огнестрельном оружии. Предполагаемый возраст: 27–29. Предполагаемая внешность: волосы короткие, черные; рост средний; телосложение: атлетичное/худощавое. Особые приметы: родимое пятно под нижней губой с левой стороны, V‐образный шрам на правой щеке.
К документу была приложена семейная черно-белая фотография семилетней давности, на которой было обведено лицо молодого человека. Качество оставляло желать лучшего. Надпись от руки на оборотной стороне гласила: «Внимание: внешность субъекта могла претерпеть изменения».
Третий документ включал в себя свод законов города Молч, информацию о местных органах власти (так называемых Совета и Собрания герров знатных родов), а также строгие указания по поводу Нигиля, «переднего края сопротивления туману и тьме». Отмечалось, что агент Нолль ни при каких обстоятельствах не должен приближаться к Нигилю или вмешиваться в дела Совета, так или иначе с ним связанные.
Один из абзацев в этом документе Нолль обвел карандашом: он касался высокоуполномоченного агента Тайной канцелярии в Верхнем городе, некоего господина Берра Каглера – единственного человека, посвященного в дела Иноя. Судя по всему, именно благодаря его действиям Ноллю удалось прибыть в город без должного досмотра и без проволочек устроиться на ночлег. Связь с Берром Каглером по телефонной линии воспрещалась. В случае экстренной (подчеркнуто) необходимости «Нолль должен встретиться с вышеобозначенным агентом лично». Согласно инструкции, Берр Каглер будет ждать Нолля за час до полуночи перед каждым заседанием Совета в южной беседке в саду Верхнего города. Пароль для связи: «Прошлой ночью крысы снова окрасили кровью Крысиную улицу». И ответ на него: «Мужайтесь, такова воля Бога из Монолита».
Четвертый – и последний – документ представлял собой подробную карту города Молч, которую Нолль решил изучить утром.
Пробежав глазами первые три бумаги еще раз, Иной прошел в уборную и, чиркнув спичкой, сжег их в умывальнике. Не отдавая себе отчета, он действовал быстро и уверенно. Наконец, убедившись, что следов не осталось, решился поднять керосинку и взглянуть на свое отражение в зеркале: лицо было еще молодым, смутно знакомым, но все же чужим.
Вернувшись в комнату, Нолль на удивление привычным движением открыл продолговатый футляр. Внутри, как он почему-то и ожидал, лежал семизарядный револьвер. Он поднял его и поднес к лицу. Указательный палец сам потянулся к спусковому крючку. Вес был знакомым, и рука Нолля не дрожала.
4
Ночью ему удалось поспать урывками всего пару часов: четырежды с окраины города раздавались стальные раскаты. Ему пришлось обмотать керосинку рубашкой и убрать под кровать, чтобы та не упала вдруг со стола и не разбилась. Один раз он, разозлившись, отпер ставни и глянул на улицу – туда, где над изломами скатов черепичных крыш клубился туман. Все вокруг лязгало и дрожало, когда он вдруг увидел – вернее, ему показалось, – как что-то пролетело вдали. Будто бы спичкой чиркнули по серому небу.
Нолль запер ставни, отметив, что луна была почти полной, подсвеченной с правой стороны. Она прибывала. Значит, до ближайшего полнолуния у него как минимум несколько дней. «В любом случае начать нужно с Нижнего города, где цель была замечена в последний раз», – думал Нолль, засыпая и вновь пробуждаясь от грохота.
На этот счет у него не было ни тени сомнения: он уже знал, что будет действовать по инструкции. Вопроса тут не стояло. Хотя Нолль не помнил ни своего начальства, ни собственной жизни до Молча, четкая, понятная цель его успокаивала. «Начать с Нижнего города, – повторял он, ворочаясь на кровати. – Найти ведущие к цели нити, связать, допросить, устранить. Если не успею до полнолуния, наведаюсь в Верхний город, к этому Берру Каглеру».
Лишь одно обстоятельство слегка беспокоило Иноя: упоминание о запрете на телефонную связь. Если линия в Среднем городе и так не работала, к чему тогда этот запрет? Одно из двух: либо портье ему врал, либо у Тайной канцелярии была недостоверная информация. Оба варианта не нравились Ноллю.
Поднявшись с кровати перед рассветом, он оделся и вышел из номера. Спускаясь, ненадолго задерживался на каждом пролете, чтобы прислушаться. В пустых полутемных коридорах не было слышно ни звука. Из этого Нолль сделал вывод, что, кроме него, постояльцев в гостинице немного.
– Вы не принесли мне газету, – громко объявил Нолль портье, дремавшему прямо за стойкой.
– А, господин, это вы! – Тот только не подскочил от испуга. – Вы меня разбудили. Вот ваша газета.
Он поспешно вручил Ноллю номер «Молчского вестника».
– Только, простите уж, это вчерашняя, – заметил портье. – Еще темно… Новую принесут позже.
– И эта сойдет, – отозвался Нолль.
Перед тем как свернуть газету и убрать в саквояж, он успел бросить взгляд на первую полосу: «В Нигиле храбрые солдаты Молча дают отпор туману и тьме!» Статья начиналась со слов: «И хотя с переднего края до сих пор никто не вернулся…»
– А все-таки со светом в номере нужно что-нибудь сделать, – сказал Нолль, помолчав. – Читать невозможно. Даже если забыть про прочие неудобства.
Портье согласно закивал.
– Конечно-конечно, только солнце взойдет, так я сразу отнесу наверх свечи.
– Гостей у вас как будто немного.
