Под ударом - Kancstc
Тётя Лиз отогнала от меня девочек и велела провести стандартный на все времена тест: дотронься до носа. В результате я едва не выколол себе пальцем глаз. И выколол бы, если бы Дашенька не поймала меня вовремя за руку. Но тётя Лиз результатом осталась неожиданно довольна: «Хорошо хоть в морду пальцем попал, я думала хуже будет…», после чего заставила меня выпить какое-то редкостной мерзостности пойло. Поила меня Ната, потому как в нынешнем состоянии мне стакан на столе поймать — и то было проблемой, не то, чтобы его в рот сунуть. А когда Ната проследила, чтобы всё содержимое в меня влилось, тётя Лиз отправила нас на свежий воздух.
Девочки бодро подхватили меня под руки и вытащили на бульвар между наружными стенами озёрной крепости и стеной цитадели. Там мы осели на одну из лавочек и Даша с Натой принялись наперебой щебетать, настойчиво втягивая меня в беседу. А мне было сильно не до того, мне всё ещё было дурно, глаза слипались, кажется в какой-то момент я словно провалился, но меня тут же резко встряхнули.
— Серёженька! Не спи, не спи, пожалуйста! — Даша чуть не плача трясла меня что есть мочи.
— А что такого? — пробормотал я, встряхиваясь из последних сил.
— Серёженька! Серёженька! Тебе нельзя засыпать! нельзя! Можешь не проснуться! Мама сказала!
— Ладно… — ответил я.
Как бы освежиться? О! Я нагнулся, зачерпнул пригоршню снега и протёр лицо. Увы, тут технологии сработали против меня: защитная система одежды сработала и моё лицо омыла прохладная вода. Ну хоть чуть-чуть прохладная, и то хлеб. Меня это немного освежило и я смог более-менее связно задать вопрос:
— А как отключить это, чтобы можно было снегом морду… — я сделал круговое движение ладонью вокруг лица.
Девочки переглянулись и отвечать взялась Ната, как более спокойная и более взрослая:
— Не лезь сейчас, а то вообще всю защиту вырубишь, придётся домой бежать.
Даша какое-то время соображала и предложила:
— Надо маму попросить…
К счастью, даже такое эрзац-умывание слегка прояснило мои мозги и я отверг это предложение:
— Не дёргай. Она там сейчас с врачами решает, как удержать душу в этой туше… А я как-нибудь продержусь.
— А вы, юноша, и тах хорошо держитесь! — раздался со спины голос крёстного.
Я попытался встать, но государь-император положил свои длани мне на плечи и удержал:
— Сиди уж! Сейчас мы тебя поправим.
— Только можно я сначала снегом умоюсь? — попросил я.
— Ну-у-у-у… — демонстртивно-задумчиво произнёс крёстный, — если ты доверяешь мне настолько, чтобы позволить управлять твоим одеянием…
— Если не доверять государю-императору, то кому вообще можно доверять? — пожал я плечами.
— Вот шельма! — хмыкнул государь. — Полизываешься?
— Ну вот ещё, — возмутился я даже сквозь своё дурное состояние.
— Ну ладно, — пробасил в ответ крёстный, — если доверяешь, то держи…
И в этот момент мои лицо и руки обожгло холодом. Ну это понятно — он убрал защиту лица и меня пробрало морозцем, который был как раз по сезону, под сорок градусов. В башке тут же прояснилось. Я решил не останавливаться на достигнутом и держать марку, поэтому зачерпнул ладонями обжигающего белого снега и растёр лицо. Стало ещё лучше.
— Смотри-ка! И правда помогло! — обрадовался крёстный и со словами: — Но всё равно, хватит геройствовать, — восстановил работу защитных функций моего одеяния. Мороз отступил.
Дальше мне было объявлено, что вот сейчас и начнётся настоящая процедура, которая и восстановит привязку души к телу. И я удостоился лицезреть работу магов действительно высокого уровня: крёстный небрежно махнул рукой и снег перед скамейкой с хрустом уплотнился. Ещё один взмах и на уплотнённом снегу протаял рисунок пентаграммы с какими-то колдовскими знаками, рядом с пентаграммой протаяли три круга, они охватывали колдовскую фигуру на манер равностороннего треугольника. Государь велел мне лечь в пентаграмму в позу звезды, он сам, Её Величество и тётя Лиз встали в протаявшие рядом с пентаграммой круги.
— Можешь расслабиться, — бросил крёстный.
Я закрыл глаза, а проводившие ритуал маги принялись читать какой-то речитатив. И я поплыл… Не помню всего, но точно могу сказать, что по ходу я посетил всякие удивительные места. Побывал и там, где встречался с тенями мёртвого эгрегора. В этот раз они были гораздо милостивее ко мне и даже подкормили энергией, а заодно поделились каким-то знанием. Только проснувшись я понял, что не знаю, что это за знание.
Когда я вышел из транса, девушки смотрели на меня и всё это действо округлившимися от удивления глазами.
— Ну нифига себе! — выдала Даша.
Ната, как хорошо вышколенная прислуга, сдержала своё мнение при себе, но глаза её приняли совершенно анимешную форму.
Чего уж там происходило, мне не сказали, но тут же отправили меня к себе, отдохнуть, причём обязательно в сопровождении Наты. Особой необходимости отдыхать я не чувствовал и думал заняться на остаток дня чем-нибудь полезным, но дойдя до своих покоев почувствовал некоторую расслабленность, которая быстро нарастала и вскоре я, даже не помню как, провалился в сон.
Проснулся утром в своей постели, хотя точно помню, что задрых на диване в гостиной, без одежды, но рядом с собой обнаружил сладко посапывающую Нату. Горничная обнимала меня руками и ногами, как большую игрушку. Естественно, такое положение привело к тому, что я тут же употребил Нату по назначению. А когда мы закончили, горничная решила, что можно подкатить ко мне с небольшой просьбой. Слегка потупившись, она попросила:
— Барин… можно вас попросить?… не говорите, пожалуйста, никому, что когда я сопровождала вас в библиотеке, я читала журналы…
И тут у меня в голове что-то щёлкнуло. Я не стал размениваться на ненужные вопросы, которые возникли после этих слов и ответы на которые стали более чем очевидны. Я спросил сразу главное:
— Так что же ты такая на самом деле, горничная Ната?
Она закусила губу, словно испугавшись и я подбодрил:
— Рассказывай, рассказывай! А я тогда никому не расскажу, что ты читала журналы, вместо того, чтобы приглядывать, чтобы я не провалился как вчера.
Она помялась ещё какое-то время и выдала:
— Я жрица Мары третьей ступени.
Сказано это было не без некоторой гордости.
— А всего сколько ступеней? — уточнил я на всякий случай.
— Всего 33.
Прикинул: Система очень
