Каждый может любить - Валентина Игоревна Колесникова
— Добрый вечер, у вас заказан столик? — милая девушка на входе улыбалась белоснежной ровной улыбкой. Ее глаза лучились счастьем и весельем, мои же, скорее всего, были полным противовесом.
— Простите, но нет. Я увидела вывеску по поводу… по поводу дня рождения…
— О, поздравляю! Сколько вас будет? Могу предложить вам столик…
— Я одна… — Девушка на секунду замялась, а я продолжила, — я у стойки посижу. Мне так спокойней.
Она кивнула, попросила паспорт для подтверждения даты, затем вновь улыбнулась и проводила к бармену.
Если честно, я раньше не была в подобных заведениях. Я даже в клубе ни разу не была, чем удивляла многих своих знакомых. В институте одногруппники часто любили заходить в ночные заведения, но в силу отсутствия денег выбирали места с дешевой выпивкой и отвратительным меню. Как хорошо, что именно в этот день я могу позволить себе расслабиться и побыть наедине. И пусть мне принесут счет с несколькими нулями, я все равно хочу оставить приятные воспоминания об этом дне.
Коктейль в подарок действительно оказался в подарок — базиликовый дайкири на удивление мне понравился. Я слегка пригубила необычный для меня напиток и осталась довольна, заказав при этом еще несколько его вариантов.
Алкоголь приятно согревал, фрукты приносили радость и немного отвлекали от внутреннего беспокойства. Музыка была чудесной — такой же, как и голос девушки на сцене, что была одета в длинное черное платье. Оно полностью облегало фигуру, подчеркивая пушную грудь. Мощь голоса поражала, завораживала и ни как не соответствовала моему представлению о клубах, барах и других подобных заведениях.
— В свой праздник решили побыть в одиночестве? — вроде бармены любят разговаривать с клиентами — некий стереотип. Мужчина за стойкой выглядел необычно — весь в наколках, с длинной бородой, но в шляпке с полями, жилетке с алой бабочкой и белоснежной рубашке без рукавов.
— Да, — сдержанно ответила я, продолжая наслаждаться фруктовой тарелкой.
— Вы не многословны, я смотрю, — мужчина улыбнулся, продолжая смешивать коктейли, поджигать стопки и производить впечатление на остальных гостей бара, — и кольца на пальчике нет… Я, кстати, Андрей.
— Я Дарья, — а у этого бармена хорошо получается выполнять свою работу — сближение с людьми, легкий флирт, разговоры по душам. Все это располагает к тому, чтобы прийти сюда еще раз.
— Дарья, значит, — он вновь улыбнулся, перебрасывая несколько бутылок, с легкостью разливая их над горкой бокалов. Понятия не имею, как это правильно называется, но выглядит красиво, чего уж там. — И что же Дарья делает одна в свой праздник? Такая нарядная, в платье, миленькая, но до ужаса грустная. У вас улыбка похожа на оскал моего котика — его когда насильно в ванную бросаешь, он вот так же на меня зыркает. И вроде с ненавистью, но в тоже время с чувством безысходности.
— Мне искренне жаль вашего котика… — я хмыкнула, а бармен достал телефон:
— Смотрите, Дарья, какой он у меня лапочка!
С экрана монитора на меня смотрел монстр. Лысый, с огромными глазами как у инопланетянина, бедный кот точно так же, как и его хозяин имел множество наколок, вот только в его случае они все были в одной тематике — скелет! Сфинкс с набитыми костями выглядел не то, чтобы очень грозно, но в ночи встретить такое чудо я бы не хотела.
— И как вы смогли все это провернуть? — я указала на наколки.
— А я его таким уже нашел, — Андрей поставил передо мной еще один бокал, прошептав, что это за счет заведения. Да, он явно умеет заводить новых клиентов, — он послужил прекрасным толчком для собственных изменений. Видите того ботаника на заднем плане? С прилизанной челочкой? Вот это я три года назад. Худая глиста, чего уж там. Котики меняют нашу жизнь! Поэтому заведите себе кота!
— Ахаха, прекрасная альтернатива мужскому вниманию, — я рассмеялась, но в наш разговор вклинялись:
— С каких пор кот способен заменить мужчину? — голос бархатный, сладкий, словно мед… Я невольно дрогнула, не представляя, что подобный тембр вообще существует. Он все это время сидел ко мне спиной, наблюдая за девушкой, что пела на сцене. Я видела лишь то, что мужчина был одет в простую, светлую рубашку, но запонки на рукавах пиджака, аккуратно висевшего на спинке стула, явно не бижутерия…
— С тех самых пор, как мне больше не хочется вступать в отношения, — я мило улыбнулась, чувствуя, что алкоголь действительно раскрепощает, к тому же помогает расслабиться и не думать о собственном одиночестве.
— Это вы сейчас так говорите, — глаза словно янтарь — редкий оттенок. Они сверкали в свете огней, привлекая внимания. Не люблю таких мужчин… Мужчин, по которым сохнет большая часть женщин. Вся его внешность просто кричала о любви к женскому полу, манила в свои сети, завлекала и голосом и взглядом. — подождите, вот влюбитесь и у вас все наладится. Как там девушки говорят? Бабочки в животе заиграют?
— Мои бабочки сгорели, привлеченные светом алого пламени, так что нечему в моем животе играть, но за пожелание спасибо.
Внезапно в разговор вмешались — очень красивая девушка, молодая, лет двадцать на вид, подошла к незнакомцу. Я думала, что на этом наше общение закончилось, и он покинет сие заведение в компании обворожительной нимфы, но ошиблась. Он что-то ответил ей у самого уха, слегка оттолкнув от себя. Во взгляде читалось разочарование и странная, глубокая, не поддающаяся пониманию грусть.
— Бабочки сгорели… — он медленно повернулся ко мне, слегка при этом улыбаясь, — новые появятся, но я согласен с Андреем — быть одной в свой день рождения, это грустно. Наверняка за этим стоит печальная история…
— А я смотрю, вы любите сплетни.
— Не-ет, — мужчина обворожительно улыбнулся, прося бармена повторить заказ. Интересно, что он пьет? — Я всего лишь люблю истории. Да и не должна такая милая девушка быть одна. Вы не подумайте, я к вам не пристаю! Кстати, меня Александр зовут.
— Дарья, — нехотя ответила я, даже не представляя, что ждет меня дальше.
Мы так и продолжили сидеть на своих местах, редко перекидываясь парой слов.
Голос со сцены действительно пленил, он обволакивал, погружал в странное состояние транса — хотелось наслаждаться песней все дольше и дольше, хотелось, чтобы этот голос не затихал… Легкая музыка, еле заметная вибрация — все это имело отклик. Люди сидели на своих местах,
