Адвокат Наполеона - Алексей Николаевич Котов
– Я не могу врать девочке, – говорила Света Сашке.
– Что врать? – удивлялся Сашка.
– Что я ее люблю.
– Кого ты любишь? – еще больше удивился Сашка.
У Сашки было растерянное лицо. Он сам вдруг стал похож на ребенка. Света торопливо исправила свою ошибку.
– Сашка, ты откровенный балбес! – перешла на крик Света. – Я работаю по четырнадцать часов в сутки, а ты даже не можешь вымыть посуду. Вчера ты сварил картошку в грязной кастрюле. И вообще, не приставай ко мне! Я нервная, злая и мне пора на работу…
У молодой женщины всегда было слишком много дел. Она и в самом деле не могла стать мамой чужого ребенка.
А подарки Оле были дорогими и самыми разными… Олечка любила рисовать и больше всего радовалась цветным карандашам. Когда дома, по вечерам, Света сидела над очередным отчетом или строительным проектом, Олечка приходила рисовать в ее кабинет. Она вела себя очень тихо, стараясь не мешать тете Свете.
– Ладно… Ну, что там у тебя? – иногда спрашивала Света.
Олечка никогда не приставала со своими рисунками сама. Девочка радостно улыбалась, подходила и клала на стол Светы свое очередное произведение. Удивительно, но даже в семилетнем возрасте рисунки Олечки поражали своим совсем недетским мастерством. Со временем они становились все лучше и лучше.
– Это дом.
У дома была изящная, сложная крыша-мансарда и широкие окна.
– Скорее всего, это дворец, Олечка… А тут что?
– Тут то, что внутри дома.
– Планировка?
Маленькая Оля не знала что такое «планировка». Она просто рисовала дом, но самым удивительным образом «то, что внутри» архитектурно точно совпадало с «тем, что снаружи».
– Олечка, ты юный гений.
Оля не знала, что такое «гений», но похвала строгой и всегда занятой тети Светы, казалось, придавала ей сил. Девочка могла долгими часами сидеть над рисунками.
– Олечка, не грызи карандаш.
Однажды Свете так понравился очередной рисунок маленькой Оли, что она взяла его за основу проекта особняка для «нового русского». Эксперимент получился удачным и строительная фирма, которой уже полностью владела Света, заработала большие деньги.
За месяц до того, как Света рассталась с Сашкой, Оля пошла в школу. Вечером 31 августа Света сама приготовила и примерила на Олю школьную форму. Счастливая малышка стояла перед зеркалом и смотрела то на себя, то на красивую тетю Свету.
– Вы очень похожи, – улыбаясь, заметил Сашка.
Света вдруг поняла, что это правда. Она отвернулась от зеркала и сухо сказала, что Оле пора ложиться спать.
Утром Света отвезла Олю в школу на своей машине. Когда машина остановилась, Олечка долго смотрела на Свету.
– Ты не пойдешь со мной? – наконец, спросила девочка.
– Нет, – коротко ответила Света.
– А завтра?
– Может быть…
Света была убеждена в том, что она врет. Олечка улыбнулась и впервые поцеловала ее в щеку теплыми губами. Когда девочка вышла, Света так резко рванула машину с места, что чуть не сбила толстого пятиклассника с огромным портфелем.
– Черт!
Света резко выкрутила руль. Машина, скользя колесами по мокрому асфальту, ткнулась капотом в столб. Испуганный школьник стоял на дороге и глазел на Свету. Молодая женщина вышла из машины и резко захлопнула дверцу.
– А ну вали отсюда, отличник! – крикнула она.
Мальчишка убежал. Света подошла к капоту и осмотрела его. Сильно пострадала только фара…
Света, наконец, допила чай и со стуком поставила чашку на край стола.
«Почему-то горький, – подумала она. – Нужно купить другой…»
Неожиданно чашка упала на пол. Звон разбитого стекла заставил молодую женщину вздрогнуть. Она посмотрела на осколки.
«Не к добру…»
Через полчаса, в гараже, Света обнаружила легкую вмятину на капоте своего «Вольво». У молодой женщины неприятно кольнуло под сердцем. Она присела и внимательно осмотрела бампер… Следы крови на полированной поверхности металла были совсем свежими.
3.
– Вы с ума сошли! – адвокат Петр Семеныч был вне себя от гнева. Его всегда бесстрастные, холодные глазки метали громы и молнии. – Вы сами пришли в тюрьму и даже не позвонили мне. Это же безумие!
Света сидела на узкой койке покрытой серым, грубым одеялом и терла руками лицо.
– Если бы вы только знали, как я устала!.. – тихо сказала она.
– Устали от чего?
– От всего… – молодая женщина подняла голову и усмехнулась. – В том числе и от вас. Последние три года я жила так, словно… Впрочем, это даже трудно назвать жизнью. Чтобы выплакаться, мне нужно было закрыться в ванне и включить воду. Иногда мне казалось, что я просто схожу с ума или… – у Светы задрожало лицо. – Или я просто задыхаюсь! Я не могу и не хочу больше бежать, не зная, куда я бегу и зачем. Не хочу, слышите, вы?!
Петр Семеныч присел рядом. Он поднял руку, но так и не смог прикоснуться к подрагивающему плечу своей клиентки.
– Чушь… – растерянно пробормотал он. – Кто вам сказал, что девчонку в вашем дворе сбили именно вы?
– Уйдите! – Света отвернулась.
– Я не могу уйти. Я ваш адвокат и мой долг…
– Да пошли вы к черту со своим долгом! – закричала Света. Она ткнула пальцем на решетчатое окно. – Мне сейчас легче здесь, чем там, понимаете вы или нет?
– И поэтому вы сами попросились в тюрьму?
– Да, сама!
– …Но предварительно выпросили себе одиночную камеру?
– Да, выпросила!
– Светлана Михайловна, вы можете объяснить толком, что с вами происходит?
– Зачем?
Петр Семеныч встал и сделал круг по камере.
– Я не люблю психологической казуистики, но, судя по всему, очень скоро мне придется иметь дело именно с ней… – Адвокат замер перед Светой. – Я должен построить версию вашей защиты. Знаете, что такое дом на песке? Это когда в суде суровое римское право выстраивают на зыбкой почве женской психологии. Но я буду чувствовать себя более уверенно, если докажу суду, что вам нужен не психолог, а психиатр.
– Повторяю, идите к черту.
– Не пойду. Как раз за это вы мне платите очень хорошие деньги.
– Тогда я не буду вам больше платить.
– Будете. И как только вы придете в себя, вы станете платить мне еще больше. Ради этого я готов терпеть ваши психиатрические выкрутасы. – Петр Семеныч сложил руки на пухленьком животе и отошел к окну. – Итак, вопрос первый, от кого вы впервые услышали о том, что Олю сбила машина?
Света щелкнула зажигалкой и закурила.
– От попугая, – она усмехнулась и выпустила к потолку струйку дыма.
– От своего попугая? – уточнил Петр Семеныч.
– Да, от Кеши. Кстати, вы его знаете.
– Знаю.
