Трофей для Зверя - Полина Верховцева
— Поднимайся. Идем.
Он молча встал и, глядя себе под ноги, пошел следом за ней.
Уже привычным путем — по пустынным переходам, не пользующимся спросом у обитателей замка, они возвращались в ее блеклую комнату. И хотя у Мелены был непосредственный приказ от короля, она не торопилась. Размеренно шагала, прислушиваясь к тяжелому дыханию у себя за спиной.
После очередного поворота в узком проходе шаги у нее за спиной затихли. Обернувшись, она увидела, что мужчина привалился спиной к покрытой многолетней пылью стене и прикрыл глаза.
— Идем, — потянула его на себя.
Маэс с трудом выпрямился и отлепился от стены, но тут же покачнулся, навалившись на Мелену своим весом.
Она охнула, с трудом удержавшись на ногах.
— Что ж ты здоровенный-то такой.
Дышать было сложно. Его запах… Он проникал внутрь, заставлял сердце заходиться в судорогах, что-то ломал внутри. Жар кожи — переползал на ее собственную, охватывая с ног до головы.
Мел рассердилась. Не на него. На себя и свою бешеную реакцию на андракийца. Подумаешь мужчина! Что он мужчин в своей жизни не видела? Не трогала? Но именно этот заставлял внутренности сокращаться.
— Стой ровно!
Он выпрямился, но его снова повело в сторону.
— Да, твою ж…
Схватила его за грудки и впечатала в стену, чтобы не упал. Стражников на этом пути не было, она никому не могла отдать приказ, чтобы его дотащили до комнаты. Оставлять его одного, даже в таком состоянии слишком опасно, поэтому нечего было и думать о том, чтобы отправиться за помощью.
Пришлось ей самой, закинув себе на плечо тяжелую руку, тащить его вперед. Под конец она взмокла, как лошадь, которую весь день гоняли по кругу, сердито сдувала с лица прилипшие к потному лбу волосы и материлась на все лады.
— Вообще не принцесса, — ухмыльнулся он, когда они пересекли порог комнаты.
— Я смотрю, тебе полегчало? — огрызнулась она, — иди на место!
Он не стал спорить и ушел в свой угол с цепями, а Мел как-то растерянно подумала, что слишком твердая у него походка для человека, которого она с таким усилием тащила по замку.
Обманул?
Присмотрелась. Уже не такой бледный, как после короны. Не смотря на густые тени под глазами, на щеках уже проступал здоровый румянец.
Точно обманул!
Почувствовав себя полной дурой, Мел скрипнула зубами.
— Обеда не будет, — пристегнула цепи.
В ответ снова ухмылка.
— И ужина тоже!
С этими словами ушла, оставив его в одиночестве. Надо было идти во двор, а у нее не было сил. Ноги до сих пор дрожали, плечи помнили его тяжесть, а дыхание никак не восстанавливалось. Она чувствовала себя разбитой, опустошенной, будто из нее вытянули всю энергию, не оставив ничего взамен.
— Слабачка, — прошипела, обращаясь к самой себе. Всего-то протащила по дворцу этого здоровенного сукина сына! И спеклась!
Пообещав самой себе, что будет тренироваться еще больше, поспешила к королю. Чтобы ему ни понадобилось, нужно поторопиться. Вейлор никогда не отличался терпением.
Еще на подходе к месту Мел почувствовала неладное. Во дворе был не только король, но и десятка два придворных. Все разодетые, в плащах, подбитых ярким крашеным мехом, румяные и оживленные, словно вышли на городскую площадь смотреть представление бродячих артистов.
Мелена шла мимо них, высоко подняв голову и игнорируя липкий интерес, тянущийся к ней со всех сторон. Здесь же оказалась Тира и две другие девицы, которых она отправила на исправительные работы. При ее появлении они затряслись. Одна заревела, вторая только плотнее спряталась под тяжелый капюшон, а Тира сжала кулаки, задрожала нижней губой, но взгляда не отвела. В нем плескалась безудержная ненависть и злорадное ожидание расправы.
Мел так же заметила двух стражников, стоявших чуть поодаль и напряженно ожидающих приказа.
— Мой король, вы звали меня? — склонила голову, а сама искоса смотрела по сторонам, замечая, как присутствующие подступили ближе, будто боялись пропустить самое интересное.
— До каких пор ты будешь нарушать мои приказы? — холодно произнес Вейлор.
— Я не понимаю, — покорно опустила взгляд.
— Ты нарушила мой запрет, на применение силы во дворце.
При этих словах Тира расправила плечи и с видом оскорбленной королевы, сдернула с головы капюшон, являя народу свою лысую голову. Люди охнули, Мел пожала плечами. Сожалений по этому поводу она не испытывала, зато теперь точно знала на ком пыхтел Вейлор за закрытыми дверями.
— За это пять плетей.
Люди снова охнули. В этот раз одобрительно.
— Ты посмела сегодня спорить со мной по поводу пленника.
— Я забочусь о будущем Асоллы.
— Я — будущее Асоллы! — рявкнул король, — с этого дня андракиец больше не твоя проблема. Я забираю его себе.
— Боюсь, это невозможно, мой король, — твердо произнесла она, зная, что правителю это не понравится.
* * *
— Невозможно? — тихо прошипел он, подступая ближе и не сводя с ее лица бешенного взгляда, — невозможно?!
— Да.
— Ты мне отказываешь? — прогремел король на весь двор.
Растерявшая всю свою смелость Тира, накинула капюшон на свою лысую голову и поспешила протиснуться в толпу, подданные в страхе попятились — никому не хотелось попасть под горячую руку. Молчаливые стражники сурово переглянулась, а Мелена не моргая смотрела прямо перед собой. Она все еще не пришла в себя, после того как тащила андракийца — в висках болезненно бился пульс, во рту пересохло, но когда начала говорить, ее голос не дрогнул:
— Его ошейник настроен на меня. Поэтому он должен быть под моим контролем.
— Так перенастрой на меня!
— Извините, но это невозможно. Его нельзя ни снять, ни изменить. Так было спроектировано заранее…по вашему приказу.
— Значит, сделать новый ошейник! — прорычал он, — а пока приведи его на главный двор и посади в клетку для скота. Пусть народ смотрит. Пусть все видят, что ждет того, кто посмеет к нам сунутся.
Мысль о том, чтобы держать зверя в клетке на всеобщем обозрении показалась кощунственной.
— Ваше величество, этот пленник имеет огромную ценность. Нельзя выставлять его на потеху толпе. Он нам нужен…
— Ты со мной спорить собралась?!
— При всем уважении…я не могу с вами согласиться.
Мелену коробило от того, что этот разговор проходит при свидетелях, ничего не смыслящих ни в защите города. Король должен был вызвать ее к себе и выдвинуть свои требования. Должен был пригласить на этот разговор кого-то из генералов и советников. Они бы единогласно сказали, что нельзя кхассера сажать в клетку и показывать,
