Стратегия одиночки. Книга 2 - Александр Зайцев
Стоит мне погрузиться в короткую медитацию и обратить внутренний взгляд на своё Ядро, и становится очевидно: для Повышения мне нужно Сбросить ещё минимум три данжа. Три новых подземелья за три чёртовых дня! Смотрю на карту и понимаю, что мне неоткуда эти данжи взять. Всё, что можно было зачистить одному, уже было мной зачищено.
В своём кресле, в этом же кабинете, сидит маэстро Лариндель. Эльф пьёт великолепное вино и с грустью смотрит на меня. Он мог бы мне помочь. При его ресурсах выкупить три недостающих подземелья — это грошовые затраты. Но он мне не поможет. Несмотря на то, что эльф всей душой переживает за меня, он не пойдёт на вмешательство в Историю. Это противоречит самой его сути.
Я потратил всё на выкуп данжей, но потом заработал немного снова, продавая добытое в подземельях полукровке сидов. Сейчас у меня в кошеле четыре золотых и сорок два серебряных. Увы, этого не хватит на выкуп даже одного нового данжа. А проходить снова то, что один раз уже было мной Сброшено, почти не принесёт новых достижений.
Самое обидное в том, что в теории у меня денег много! Продать кольчугу, продать булатный кинжал и комплект гражданской одежды, подаренный Ларинделем, и у меня будет достаточно ресурсов. Но этому мешает запрет, наложенный эльфом, на продажу своих подарков, пока не закончится эта История. А продажа кольчуги, даже за полную цену в десять золотых, цену, которую мне никто из торговцев не даст, не решит моих проблем.
Качаюсь на табурете и понимаю, что у меня осталось три варианта спастись. И ни один из этих способов мне не нравится.
Первый, начать убивать. Самый простой в реализации. Победа над пятью, максимум шестью воинами или магами Железа в боях до смерти наполнит моё Ядро достаточно для Повышения. Думаю, я смогу добиться нужного количества вызовов на дуэли за отведённое время. Для этого надо отправиться на столичный остров архипелага и просто цепляться ко всем, пока меня не вызовут на поединок. Уверен, с моей способностью влипать в неприятности, дуэли не заставят себя ждать. У этого способа есть два недостатка. Во-первых, я скорее всего заработаю таким образом много врагов. И, как только с меня спадёт защита Ларинделя, на меня могут начать охоту родственники убитых. Причём, не обязательно сама родня лично будет мстить, они могут нанять Гильдию Убийц по мою душу. И это может перерасти в проблему. Во-вторых, я по-прежнему не готов убивать невинных людей ради того, чтобы стать сильнее. Впрочем, если не найду другого выхода, мне придётся пойти на этот шаг. Слишком многое от меня зависит, чтобы угрызения совести помешали спасению мира. Да, после того, как добьюсь Повышения подобным способом, я себя возненавижу, но всё равно сделаю.
Моя совесть — странная штука. Вот я готов убивать людей на Арене, в гладиаторских, по сути, боях, и моя совесть даже не почешется. Наверное, это из-за того, что на Арену выходят или по доброй воле, или осуждённые преступники. А провокация дуэли с последующим убийством — это, по мнению всё той же совести, трюк чрезмерно грязный. За одним исключением, если спровоцированный и убитый был по жизни сволочью и скотом, то моя совесть это проглотит и не поморщится. Иногда я сам удивляюсь вывертам собственной морали. Но она такая, какая есть.
Второй способ повышения: Выкупить одно из тех подземелий, которое уже проходил, и Сбросить его на “Три короны соло”. Полученной от этого достижения энергии должно хватить на Повышение. Но я не уверен, что смогу пройти эти данжи в таком “формате”. К тем же слизням или гоблинам сунуться без доспехов, оружия и алхимии? Не думаю, что у меня получится выйти живым.
Третий способ ещё безумнее. Пройти соло Бронзовый данж, пусть первого круга. Это точно подбросит меня до Повышения. Причём, как в случае с “Чистой ладонью”, привнесёт высочайшую плотность Ядра. Только это совсем безумие. Абсолютное сумасшествие. Если бы я нынешний по умениям был равен себе “будущему”, то подобное ещё можно было рассмотреть, как реальный план. Но сейчас же я этот третий вариант оценивал только чисто умозрительно.
Наверное, в сотый раз за час пробежал взглядом по карте. Всё не то, всё уже пробовал. Тяжело вздохнув, пытаюсь расслабиться, может это поможет мне найти новое решение? Взгляд бездумно мечется по карте, пока не цепляется за одну точку. Затем вновь скользит дальше и возвращается опять на то же место. И так раз за разом. И мой фокус внимания можно понять, один из островов у западной оконечности архипелага обведён чёрным кругом. Единственный остров, который удостоился подобной “чести”. Простая голая безлюдная скала в океане. Ещё две недели назад я спрашивал Ларинделя, чем этот остров заслужил подобную метку? И капитан “Перебежчика” мне тогда ответил, что остров проклят, и даже собирался рассказать историю этого проклятия, но я был тогда занят и отмахнулся. Сейчас же, когда мой взгляд постоянно спотыкается об этот чёрный круг, я не могу нормально думать! Развернувшись к капитану, немного раздражённо попросил:
— Маэстро Лариндель, не расскажите ли мне историю проклятого острова Гнурь?
— О! — Обрадовался эльф. — С лёгкостью! Это грустная, полная трагедии Истории. Той трагедии, которая мешает жить другим даже по прошествии столетий!
“Началось”! — подумал я.
Эльф умеет говорить чётко, здраво, лаконично, особенно это видно, когда он командует своим кораблем. Но! Стоит речи зайти о Рассказе, как всё, тушите свет. Из самой просто истории он раздует эпическое полотно, и его повествование затянется на час минимум. Команда в курсе этой слабости своего капитана и никогда не просит его о чём-то рассказать, как бы этой команде не было скучно в долгом плавании. А тут я сам попросил о подобном. Полукровка даже о своём вине забыл, так увлёкся рассказом, который длился без малого четыре часа! Если выжать из этого повествования всю налитую полукровкой сидов воду, то историю острова Гнурь можно изложить в десяток раз короче.
Остров Гнурь — безмолвная необитаемая скала. Люди в основном его посещали только раз в неделю, чтобы зачистить находящееся на нём подземелье Бронзового ранга третьего круга. На архипелаге немало таких, ничем не примечательных скал. Наверное, их даже в десяток раз больше, чем обитаемых островов.
