Хозяйка странного дома (СИ) - Жанна Лебедева
— Так! — Аня встала у конца пирса, уперев руки в бока. Скомандовала: — Туда-сюда окунулись — и на берег греться!
Яна втайне позавидовала детям — ведь их совершенно не волновала температура воды. Им, кажется, не было разницы между случайно распогодившимся октябрьским днем и июльской жарой. Пока есть пляж, можно купаться.
А ведь и сама такая же в детстве была…
Ане пришлось чуть ли не силой выгонять подопечных на берег, впихивать им в руки полотенца и объяснять, что сначала надо переодеться в теплое, а уж потом носиться в догонялки…
Когда первая партия купальщиков расселась на бревне с бутербродами и чаем из термоса, настала очередь взрослых.
Яна разделась. Холодный воздух приятно щипал кожу. Мимо пробежала Аня. Легко взлетела на пирс и прыгнула с него рыбкой. Вынырнула, отфыркиваясь, метрах в десяти от берега.
— Хорошо. Давай!
«Сейчас я окунусь, и все проблемы уйдут из головы. Я просто забуду о них на несколько секунд. Мне будет не до них», — подбодрила себя Яна. Даже десять секунд без глубокой, затаившейся внутри тревоги казались невероятной ценностью.
Яна сделала пару быстрых шагов в глубину, стараясь не замечать холод, выставила вперед руки, поплыла.
Сначала захотелось вскрикнуть, а потом тело охватил приятный жар. На миг он сжег все прочие мысли, кроме одной: «Плыву!»
Сделав маленький круг, Яна направилась к берегу.
Аня снова прыгнула с пирса.
— Тетя, сальто! Сальто давай! — кричали с берега дети.
Аня развернулась спиной, помахала их, и, кувырнувшись назад через голову, с плеском обрушилась в воду, немного не докрутив полный оборот.
— Ты до сих пор так можешь? — восхитилась подругой Яна.
— А ты? — донесся ответ.
Яна взобралась на пирс, подошла к краю. Развернулась. Картинка, повторявшаяся десятками, сотнями раз много лет назад. Собственные босые ноги и блестящая вода под свешенными с досок пятками.
Она, конечно, ныряла рыбкой в бассейн фитнес-клуба, но так, через голову, прыгала почти двадцать лет назад…
Тело вспомнило и само оттолкнулось, спина прогнулась, ноги вытянулись, а потом резко поджались к груди. Стремительно крутанулись перед глазами пирс, берег, небо, вода, снова пирс и берег… А потом все ушло в звенящую глубину.
Яна вынырнула, шумно выпустив воздух.
На берегу, оказывается, зрителей добавилось. Пришла группка подростков. Кто-то из них прокомментировал увиденное: «Во тетки жгут».
Наверное, это была скуповатая похвала.
В любом случае от «жгущих теток» Яне стало не обидно, а смешно.
Хотелось тряхнуть стариной еще раз, но от холода и, видимо, с непривычки, все тело подрагивало в мгновенной усталости.
Яна не стала геройствовать и просто прыгнула рыбкой подальше в глубину, прорезала толщу воды, летя к травянистым зарослям.
Случайно открыла глаза…
…из камышовых далей сквозь зеркальный сумрак на нее глядело чье-то лицо.
Зеленовато-голубое в белом налете, в длинных космах, с черными провалами глазниц. Сначала в них была пустота, а потом зародились ледяные огни.
И вспыхнули жутко!
От неожиданности Яна вскрикнула и полным ртом хлебнула воду. Горло и нос защипало, в глазах встали искры, и вокруг начало резко темнеть, крутиться водоворотом. Уже непонятно было, где низ, а где верх.
Яна поплыла наугад, понимая, что потеряла связь с реальностью, заблудилась в пространстве и…
…тонет?
Что-то холодное тронуло ее ноги, а потом все исчезло…
Ее трясли за плечи уже на берегу.
Где-то рядом Анин племянник ревел диким голосом на весь карьер.
Тело крутанули спиною кверху, в живот больно уперлось чужое колено. Обжигая горло, плеснула изо рта и носа на песок проглоченная вода.
— Яна! Яна! — доносился из небытия голос Ани. — Дура я! Потащила тебя на этот пляж дурацкий…
— Ничего… — Яна тяжело перевернулась, села. — Я в порядке.
Анины племянницы молча таращились на нее. Плачущий малыш тоже притих.
— Что случилось? — громко беспокоилась Аня. — Прости меня, я…
— Ты тут совершенно ни при чем… — Яна надрывно прокашлялась. Горло саднило, как при ангине. — Просто… — Она зашептала, чтобы не услышали дети. — Я увидела под водой что-то… Кажется, это был утопленник, — закончила совсем тихо.
Но дети услышали.
И подростки.
Все они дружной кучей повалили на пирс, столпились там, галдя и с любопытством вглядываясь в камышовые заросли. Кто-то из подростков достал селфи-палку, нацепив на нее телефон, принялся махать им над водой в поисках утопленника.
Пара смелых взрослых девчонок и один отчаянный парнишка даже разделись и в воду нырнули. Они проплыли туда-сюда вдоль камышей под разноголосые советы «смотрите там» и «нет, ищите здесь».
— Так! Разошлись все! — строго объявила Аня. — Я сама разберусь. Вылезайте из воды. К костру своему греться идите.
Выгнав на берег подростков, она залезла в воду и несколько раз нырнула, исследуя камыши. Наконец под общие вздохи разочарования сообщила, что под водой точно никого нет.
— Показалось, наверное, — с облегчением прикрыла глаза Яна. — Может, это коряга или ком тины?
— Все может быть, — спокойно отозвалась Аня. Она присела рядом, протянула полотенце. — На. Вытрись и одевайся. Пойдем домой.
— А все ведь поверили. Я всех этим утопленником перепугала… Ну вот. — Яна никак не могла успокоиться окончательно.
— На самом деле они тут встречаются, — открыла пугающую правду Аня. — В девяностые всякое случалось. Разборки, мертвецы… Сама понимаешь. Большую часть поисковые отряды вытащили, но… — Она понизила голос до шепота. — Ребята из проката сапов поплыли как-то в ясную погоду и еще одного нашли. Стоит под водой среди водорослей вертикально, колышется, как камыш. Ноги-то в тазике с бетоном… Жуть. Но его еще прошлым летом достали. А у нас тут на пирсе все сто раз переплавано-переныряно. Так что, видимо, тебе все-таки показалось.
— И хорошо. Еще не хватало! — Яна поднялась на ноги, растерлась жестким застиранным полотенцем, принялась быстро переодеваться.
Кролик нетерпеливо дернул поводок, обвалив часть берега.
Все хотели домой.
А на участке их уже поджидала недовольная Ира.
— Где вы ходите? — заявила она с порога кухни. — Привет всем, — поздоровалась запоздало. — Почти час вас жду. Хоть бы сообщение прислали. Куда ходили? За грибами, что ли?
— Купаться, теть Ир! — гордым хором сообщили старшие племянницы, двенадцатилетняя Рита и десятилетняя Маша.
— Делать вам нечего, — осудила столь сомнительное для глубокой осени занятие Ира. — Я чайник согрела, пирогов принесла. Сама испекла, между прочим.
— А мы знаем, что сама, — похвалила подругу Аня. — В деле пирогов ты лучшая!
— Не издевайся, — обиделась Ира. — Мои мужики вот и есть не стали, — пожаловалась расстроенно.
— Это потому, что они избаловались и не ценят тебя, — поддержала подругу Аня. — А мы ценим. Спорим, через пару минут твоих пирогов уже не
