Альманах Российский колокол - Российский колокол, 2016 № 1
Она ушла от деда, облегченно вздохнув. Всё, дело было сделано. Всё получилось! В воскресенье устроим танцы. По дороге домой она зашла к Муське, чтобы поделиться новостью, а та обошла бы девчат и сказала, что в воскресенье собираемся у деда Прокопа.
Наконец-то настало воскресенье. Когда повечеряли, Шура оделась, предупредив своих, что идет к деду Прокопу помочь прибраться, сама же пошла к Наде, чтобы вместе у деда навести порядок. Идя по улице, они увидели, как из трубы у деда валит густой дым – значит, печку топит – это хороший знак, значит, будут танцы. По дороге к дому деда встретили девчат. Постучали в дверь, но она не была запертой. «Значит, ждет», – догадались девушки.
Они зашли в дом, а там уже было чисто, наведен порядок. Вот так дед! Девочки только вымыли посуду, а в это время дед ушел в спальню и вышел оттуда в чистой рубахе. Ну прямо как жених. Девчат шесть человек пришло, а он один, мужичонка. Годков вот только, пожалуй, за восемьдесят. Он заулыбался во весь свой беззубый рот, пригладил свой вихрастый чуб, как будто его сватать пришли.
– Надь, а Надь, ну начинай!
– Да я давно не играла, – сказала Надя.
– Ну, ты сможешь, вот увидишь!
И Надя начала сначала робко, а затем громче, уверенней. У нее получалось так: «Пр-прр, пр-пр-пррр…»
Это было смешно, но девчата еле сдерживали смех, боялись, что Надя может обидеться. Было похоже, как «барыня-барыня, барыня-барыня».
– Надя, ну что ты нам «Барыню» играешь, давай что-нибудь веселенькое. Частушки какие-нибудь или Шульженко, – советовала Ольга.
Надя начала издавать звуки, похожие на «Омскую полечку». И это уже было что-то похожее на пляску. Дед принес ложки и начал ими выстукивать, да так озорно, как будто только вчера играл на них.
– Вот видите, без моих ложек у вас плохо выходит. Значит, и я вам пригодился.
– Девчата, а вы подпевайте, так лучше будет выходить, задорно! – скомандовала Шура.
– А давайте частушки петь по очереди, – предложила одна из девушек. – Помните, как раньше пели, когда войны еще не было. Мы же много их знаем. А то за годы войны забыли, как и петь надо.
Надя с дедом начали играть. Как на него было приятно смотреть! Он, кажется, даже помолодел, раскраснелся, даже приплясывал, сидя на табуретке, хотел угодить молодым девушкам.
Первой начала Ольга, у неё голос звонкий:
Ой, подружка моя Шура,Подруженька верная,Давай споём про наши думки,Думки сокровенные.
Дальше подхватили все девчата:
Мы б хотели, чтоб нашиГорода и сёлаЕщё б краше расцветали,Не знали б горя.
А припев вышел так весело и задорно:
Правда, Шура?Правда, Катя!Наше слово золото.Пусть звучат везде и всюдуНаши песни молодо!
Девчата так расходились в пляске, что стали румяными, как пироги в печи. Дед не выдержал и тоже начал плясать. У него это так смешно получалось, что девчата не знали, что делать, то ли петь, то ли с деда смеяться.
– Деда, дай водички, а то Надька совсем, бедная, выдохлась, загорелась, хоть туши, – попросила Оля.
Дед ушёл по воду, а Шурка тем временем приоткрыла сундук и рукой начала искать в нем гармошку. И вдруг рука надавила на что-то твердое. У неё аж дыхание перехватило.
«Она, она, точно она!» – думала Шура, что аж в висках застучало. И ей стало и совестно оттого, что в чужом сундуке роется, и радостно, что нашла заветную гармонь, как самый дорогой клад. Но дело было сделано, и отступать было уже поздно. Девушка вытащила руку, прикрыла крышку сундука. Теперь перед Шурой стояла другая задача: как уговорить деда достать из сундука гармошку. Девчата попили водички, сели на лавку отдохнуть после пляски. И Шура начала:
– Дедуля! А вот если бы была гармошка, ты бы разрешил приходить к тебе танцевать? Мы же знаем, что твой сын играл на гармошке. Ведь вся деревня знает. А где она? Он что, на фронт её с собой забрал? – девчата обступили деда. Он, бедный, не знал, что и говорить.
– Что вы от деда хотите? Мне восемьдесят годков минуло, а вы с такими расспросами. Негоже так. И гармони у меня нет.
– Деда, а в сундуке что там спрятано? Разве там не гармонь? – спросила бойкая Шура.
– А ты откуда знаешь? Что, мой сундук тебе рассказал? Нет там ничего, – раздраженно стал оправдываться дед Прокоп.
– Дедушка, мы бы Надьку попросили научиться играть. Она способная. Мы бы потанцевали под гармошку, и тебе было бы с нами веселей. В общем, мы знаем, что она в сундуке. А на гармошке надо играть, а то она испортится. Это правда. Что тебе скажет сын, когда вернется и она играть не будет? – не унималась Шура. Девчата закивали головами, подтверждая слова Шуры.
– Не дам! – вдруг взорвался дед. – Когда сын придет, что я ему скажу? Зачем давал и кому?
– Дедуля! Да он еще спасибо скажет, что гармонь сохранили, играли на ней. Она должна быть в работе, звучать, меха чтоб работали, – уверенно убеждала Надя старика.
Дед задумался, а девчата притихли.
«А вдруг правда то, что сказали девчата», – думал дед. Он не знал, что ему делать, как поступить. И гармонь жалко, и девчат. Подумав, спросил:
– Надька, а ты сможешь на ней играть? Ведь ты никогда не играла. Тут наука нужна – ноты называются. Я сыну вместе с гармонией покупал. Он по ним учился. А ты как сможешь без них? Ноты пропали куда-то. Да они уже и не нужны были, когда он научился играть.
– Деда, Надька сможет. Она умная. Видел, как она на губах играла? – похвалила Оля.
– На губах – это другое дело, а то – гармонь.
– Да у Надьки такие пальцы и уши, что она всё сможет, – подхватила Шура.
– Да не уши у меня, а слух музыкальный, – обидчиво ответила Надя. – Такой слух не у каждого есть, как у меня, – гордо произнесла Надя. – Вот если бы не война, я бы в музыкальное училище пошла поступать, хотела на каком-то инструменте играть. Моя мечта не сбылась. Ну, хоть на вашей гармошке поучусь. Обещаю, что научусь играть, ну уж не так, как ваш сын, но не хуже. Честное слово.
Слова и обещание девушки вовсе растопили деда.
– Ладно, уговорили, – дед подошел к сундуку и дрожащей рукой открыл его. Девчата притихли. – Ну, Шурка, доставай, только осторожно.
– Деда, да всё будет хорошо, мы аккуратненько.
Шура достала гармонь так, как будто она была стеклянная. Вытащила из чехла и подала Наде.
– Ну, подруга, пробуй.
В комнате стало так тихо, казалось, что слышалось биение сердца каждого, только потрескивали дрова в печке, даже пламя от лампы замерло на месте.
Надя торжественно села, взяла гармонь в руки, надела ремень, как настоящий гармонист, и начала осторожно нажимать на кнопки и раздвигать меха. Все услышали первые звуки. Как это было волнительно и радостно! От волнения у Нади чуть сердце не выпрыгнуло из груди. Она сделалась красная, как роза. Все взгляды были устремлены на неё и гармошку. Она чувствовала себя такой гордой и счастливой.
– Ладно, на сегодня хватит, – смущенно сказала Надя.
– Да, да, хватит, – подхватил эстафету дед. У него сегодня и так стресс.
Девчата разошлись по домам, а дед Прокоп еще долго не мог заснуть. Всё думал, правильно ли он поступил, что разрешил играть на сыновней гармошке. И ему в эту ночь приснился сын, а это хороший знак. Дед вечером рассказал сон Наде, она подтвердила, что он одобрил его поступок.
Целую неделю Надя по вечерам приходила к деду учиться играть. Он хоть и не умел играть, а подсказывал, если у Нади что-то не так выходило. В общем, уроки не прошли даром, и через неделю девчата устроили настоящие танцы под гармонь.
А еще через неделю слух разнесся на всю деревню, что у деда в доме танцы. Разве можно было спрятать музыку гармошки в исполнении Нади? Все хвалили подругу, радовались её таланту. Дед Прокоп остался доволен, что его дом ожил, что из его дома льется музыка, а Наде больше не надо было играть на губах, а деду на ложках.
А какое было счастье, что сын вернулся с фронта, ранен, но живой. Отец всё рассказал сыну честно, про девчат и про гармонь.
– Батя, а я ведь там слышал гармошку. Значит, это была моя гармонь, она меня звала домой. Спасибо ей.
Виорэль Ломов
Ломов Виорэль Михайлович. Родился в 1946 году в Москве. В 1969 году окончил Московский энергетический институт. Работал на предприятиях и в организациях Минатома России (Новосибирск, Москва), в редакции журнала «Сибирские огни» (отв. секретарь) и др.
В «Роман-газете», журналах «Сибирские огни», «Октябрь», «Крещатик» (Берлин) и др., а также отдельными изданиями в Москве, Новосибирске, Ногинске и т. д. опубликовал романы, повести, очерки, эссе, стихи.
В 2008–2014 годах в издательстве «Вече» вышли в свет шесть книг из серии «100 великих»: биографии русских и зарубежных писателей, меценатов и филантропов, великие романы, научные достижения России, судебные процессы.
