Дочь друга - Мария Зайцева
И усмехаюсь своей тупости.
Сейчас я имел все шансы просто закончить то, что по-глупости начал. Что натворил.
Между нами стало достаточно холодно, чтоб Лиза обиделась и больше на моем пути не появлялась. Я тоже ни в коем случае не стал бы искать с ней встречи.
И, надо же, я сам все испортил!
Поцеловал ее, дурака кусок… Заботу проявил, несвойственную случайному любовнику, уже получившему свое. Так было бы легко…
Я же сделал с ней уже все, чего хотел. И продолжать не намеревался. Она говорила, что тоже, но кто верит молоденьким девочкам? А вот выглядеть в ее глазах тварью и сволочью – идеальный вариант, чтоб отвадить от себя.
И что я делаю вместо этого?
Целую.
Неправильно целую.
Сразу давая понять, что мне дико понравилось. И так же дико хочется продолжения…
Телефон загорается входящим смс: “Я дома”.
Лаконично. Ни тебе “спокойной ночи”, ни тебе “мне было хорошо”…
Надо бы отложить гаджет, но вместо этого пальцы сами собой набирают: “Спокойной ночи, малыш”.
И сердце притормаживает, потому что ответа как-то долго нет. Не видит уже? Спать легла? Не хочет отвечать?
Все это успевает пролететь в моей дурной голове, пока экран не загорается ответным: “Сладких снов”.
Смотрю пару мгновений на эту надпись, затем гашу экран и иду в комнату.
Там сдираю с развороченной кровати покрывало, которое мы так и не удосужились снять, валюсь на матрас, смотрю в потолок. И ловлю себя на том, что улыбаюсь.
Глупо.
Словно мальчишка.
Глава 16. Злобная неделя
– Сергей Андреевич, душевно рад… – хозяин вечера, министр спорта нашего региона, с энтузиазмом жмет мне руку, галантно прикладывается губами к пальчикам Ольги, моей сегодняшней спутницы, улыбается, – проходите, скоро начнется официальная часть, вас проводят. На неофициальную, надеюсь, останетесь?
– Постараюсь, – неопределенно отвечаю я и, покосившись на тонкие острые ногти Ольги, кажется, пропоровшие мой пиджак насквозь уже, следую за одним из помощников министра.
Сегодняшняя тусовка посвящена достижениям спортивной отрасли, будут награждения, поздравления, много нудных речей, а потом чинная неофициальная часть, ради которой большинство народа сюда и прется. Связи заводить нужные, контактами обмениваться.
Меня пригласили в качестве одного из тех, кто будет вручать призы юным дарованиям.
Потому как спонсора надо поблагодарить и пропиарить. Для того я, собственно, и спонсирую.
С министерством надо дружить и крепить связи.
Вот и дружу. И креплю.
В целом, делать мне тут особенно нечего, приз вручу, фотки сделаю и свалю.
– Смотри, Краснов, – воркует Ольга, мягко прижимаясь к моему уху липкими губами. – Подойдем?
У нее небольшой бизнес, сеть магазинов спортивной одежды, потому прием для нее актуален. Можно пообщаться с крупными поставщиками и владельцами производств. Ну и знакомство с чиновниками всех мастей не повредит.
– Иди, пообщайся, – говорю я, не собираясь весь вечер двигаться в ее кильватере. Это ей надо, а мне глубоко пофиг. Я бы вообще ее не брал с собой, но на такие мероприятия без спутниц не ходят, Ольга была дико упорна в своем намерении упасть мне на хвост, а мне было лень искать кого-то другого и некогда отбрыкиваться от бывшей любовницы.
– Но, Сереж…
– Оль, я хочу выпить, – обрубаю я попытку выныть себе преференции от своего появления со мной под ручку. Конечно, одно дело – просто красивая женщина, которых тут вагон, а другое – спутница Лазарева. Со мной многие хотят пообщаться, слишком сладкий кусок. – Я не хочу ни с кем разговаривать лишний раз. Тем более, с Красновым.
После этого силой отдираю от рукава цепкие когти и иду к своему столу.
Мне реально надо выпить. Нервы ни к черту.
По пути торможу официанта с подносом, подхватываю бокал с водой, отпиваю.
Настроение – на редкость поганое, впрочем, как и всю последнюю неделю.
Не хочу даже думать об отправной точке этого настроения. И без того понятно.
Принято взрослое, правильное решение.
Но хорошего настроя не оно делает.
Так бывает, да.
Осматриваю зал, полный народа. И опять злюсь. Вообще, злость, с некоторых пор, постоянная моя спутница. Верная подруга.
За неделю это успели прочувствовать все, от подчиненных до партнеров.
На работе все хотят по стеночке, с лицами напряженными и бледными. В зале упорно, под разными причинами, отказываются от спаррингов, слабаки. Одни слабаки вокруг.
А после того, как Волк неосторожно ляпнул про “бабу бы тебе, Лазарь” и улетел на пару метров, снеся по пути одного из неудачно стоящих парней, вообще разбегаться начали, стоит в коридоре показаться.
Цирк, да и только.
В горле снова сохнет, пью. Хочется чего покрепче, но нет. Глушить злобу алкоголем – это усиливать ее многократно. Под градусом я теряю адекватность. И нахожу объекты для того, чтоб качественно и теперь уже адресно позлиться.
Эту особенность хорошо знают мои друзья, потому не лезут с привычными способами лечения, широко принятыми в мужских кругах. Знают, что мне не поможет, только хуже будет.
Всю эту неделю я упорно грузил себя делами, так, чтоб по самые гланды. Чтоб домой приходить только спать. Без снов.
И телефон подальше откидывать.
Чтоб без соблазна.
Она не писала больше. Только сладких снов пожелала после нашей первой ночи, и все.
И тишина.
Я тоже не писал.
Потому что, проснувшись утром и мельком глянув на красное пятно на покрывале, почувствовал себя старым развратником, тварью, с которым сам бы перестал даже здороваться… Если б услышал о такой фигне. И сто процентов пристрелил бы, если б это была моя дочь.
Накануне меня несло, на эмоциях, гормонах, безумии каком-то юношеском, которого у меня по трезвой башке не было никогда.
Близость Лизы, ее юная безбашенная честность, открытость, смелость эта безумная… Меня словно заразили всем этим. Свели с ума.
Заставили ощутить себя таким же молодым, двадцатилетним
