Тайна летающей женщины или Исповедь старейшины Чая - Лин Бао
Часто меня спрашивают – что такое медитация, как научиться медитировать? Научитесь любить. Любовь – это и есть наивысшая медитация. Отдайтесь любви. И, отдавая любовь, не требуйте ничего взамен. Жизнь сама подскажет вам, когда закончить вашу медитацию. А потом ни о чем не жалейте и будьте готовы к приходу новой любви. Но прежде всего полюбите себя, полюбите свое тело, выбросьте, как старую одежду, школьные нравоучения, которые замаскировались под вашей взрослостью. Живое должно жить, рождаться, умирать и совершать свой бесконечный круговорот, лишенный ваших и чужих представлений о правилах и предписаниях. Если вы человек – имейте духовность человека. Если вы камень, то зачем вам любовь камня? Позвольте всему, что есть в вас живого, проснуться и начать жить. Не ищи любовь далеко, в других людях. Ищи любовь в самом себе.
Ши закончил ритуал. Гроза смолкла. Тихо падали редкие капли дождя. Бао и Ши сидели друг напротив друга, почтительно преклонив головы и не смея пошевелиться. Попечители тела помогли им облачиться в многочисленные одежды, каждая из которых имела свой тайный смысл, след которого терялся в тысячелетиях. Но это вовсе не уменьшало его магического значения. Магия любви и магия власти сплелись воедино в тягучих аккордах благовоний и дворцовой роскоши.
Я незаметно пожала Бао руку, как бы напоминая обо всех утренних уроках и наставлениях, и удалилась. Мне нужно было немного поспать.
Следующее утро, так же как и предыдущее, мы посвятили упражнению с нефритовым стержнем. Однако все перепелиные яйца остались разлитыми по нефритовой палате. Мною начинало овладевать беспокойство. У нас всего один день в запасе.
За завтраком мы долго беседовали обо всех маленьких победах и «неудачах», детально обсуждая каждую из них. Бао заметно повеселела, а ее тревоги растворились в бесконечной любви ее супруга и надежности ее положения жены первого ранга. Она начала чувствовать себя смелее, однако, не переступая граней регламента. Состояние беспричинного веселья и радости от всякого проявления жизни овладело ею. Она улыбалась большому рыжему коту, смеялась над неуклюжими движениями панды.
– Послушай, как забавно поют попугайчики, да они просто разговаривают друг с другом, ты только послушай! Посмотри, какие красивые цветы у этих вьюнков – вчера их еще не было!
Воронковидные, бело-розовые цветки калистегии с изящными копьевидными листьями, обвивающей каменную кладку фонтана, и вправду были восхитительны. Они действительно придавали фонтану праздничный вид, как будто и впрямь распустившись под действием любви этих двух нежных молодых сердец. Было ощущение, что Бао увидела впервые весь этот мир с его буйством красок, звуков, ароматов и тысячами сущностей, воспаряющих в этом многоцветий. Ее звонкий голосок не умолкал.
Однако настало время отдыха, и мне пришлось потрудиться, прежде чем Бао заснула. Аромакурильница с лавандовым маслом расслабила ее, а легкий массаж живота успокоил сердцебиение. Но поспала она всего только немногим более часа.
Пришли женщины-попечители тела исполнить прическу для Наисветлейшей госпожи Бао. Развернув шелковые свитки, они тщательно повторяли всю последовательность операций, соблюдая также все формы и пропорции. Затем они облачили Бао в золотисто-желтый халат, подвязав его широким черным, с золотой вышивкой поясом, который они искусно сложили на спине в месте, где находится точка «врата жизни». Смысл этого цвета и этого одеяния я разгадала: желтый цвет – это цвет императора, черный – это вода, инь. Это одеяние означало, что в нем должно произойти слияние зародыша с лотосом, то есть женщина сливалась с родом императора, что также означало, что нам следовало торопиться.
Женщины продолжали свое ритуальное действо. Они усадили Бао на высокую деревянную скамью, раздвинули ей ноги и оголили лобок. Затем, с четким соответствием древнему свитку, нанесли специальными красными красками, по запаху которых было очевидно, что они содержат камфару, сандаловое дерево, пепел дуба, тайные священные рисунки, напоминающие одновременно иероглифически записанные тайные заклинания и фрагменты цветов, отчего нефритовые ворота стали издалека похожи на цветок пиона или на красную черепаху.
Бао мужественно терпела все эти действия, производимые над ней. В завершение женщины-попечители тела выбелили ей лицо пудрой молодого жемчуга, в которую были добавлены редкие целебные травы, и нанесли специальный грим на лицо, состав которого строго держался в секрете и содержал много редких и очень ценных компонентов растительного и животного происхождения, а также ценных минералов. Косметика и множество украшений из жемчуга, рубинов, сапфиров делали Бао похожей на куклу. Однако я понимала, что с каждым мазком и штрихом из Бао уходит маленькая девочка, любимица своих родителей, а рождается новое существо – древнее и мудрое – женщина.
Также как гусеницы однажды превращаются в прекрасных бабочек, украшающих землю, так и Бао-девочка умирала, давая новую жизнь новому существу – Бао-женщине. Мои чувства также претерпевали тонкие изменения. Я больше не относилась к ней как к девочке или пациентке, которой нужна моя помощь, постепенно во мне начали появляться новые чувства – чувства сестры: ревность, осторожность, ощущение собственной хрупкости и слабости. Я понимала, что теперь мы равны, пожалуй, только я – старшая сестра.
Женщины-попечители тела удалились, собрав все свои многочисленные баночки, бутылочки, кисточки, коробочки в специальный ящик, обтянутый красным шелком, с четырьмя синими ручками, за которые они вынесли его, как церемониальные носилки.
Как только они ушли, в комнату были принесены приборы для высшей чайной церемонии, которая в то время была более тайным магическим ритуалом, чем просто чаепитием. Считалось, что каждое пребывание в чайных пространствах позволяет телу расслабиться, настроению подняться, а сознанию перейти в особое творческое настроение, помогающее совершить прорыв в рутине дней или решить сложную, запутанную проблему.
Монах готовился к чайной церемонии. В это время на роскошных открытых носилках в комнату внесли Ши в желто-бирюзовом одеянии, по крою больше похожем на кольчугу императора. Это тоже не было случайным, видимо, теперь Ши становился более Воином и мужчиной, чем сыном и мальчиком.
Чувство снисходительности к этим двум юным созданиям растворилось, а пришло пьянящее чувство желания быть вместе с Ши и получать его любовь, так же как и любовь Бао. Эти бабочки расправили свои крылья, и теперь их сущность была равна моей сущности. Мастер кун-фу-чиа пригласил меня жестом принять участие в церемонии, для уравновешивания мужского принципа.
Мастер совершал чудо. Те чаи, которые он приготовил для церемонии, были бесценными. Они растут высоко в горах, там, где горячие источники обогревают землю. Путь к ним лежит через каменные леса по реке, затем через каменные пещеры, а потом еще вверх в горы, через снега и ледники, где дуют самые сильные ветры
