На предельных скоростях - Ники Сью
– Абрамова! – прорычал Ярик. – Убери руки!
– Нет! – крикнула я.
– Хватит, Яр, – попросил Арт. Но тот словно не слышал, глаза его были стеклянными.
– Немедленно! – не унимался Громов.
– НИКОГДА! – продолжала стоять на своем я.
– Абрамова, твою мать!
– И не проси!
– Хорошо! – он выдохнул, и я подумала, у меня получилось. Даже успела улыбнуться, мысленно похвалив себя за настойчивость, вот только у Яра был другой план. Схватить меня ответно за руку и потащить в сторону его спорткара.
Я рыпалась, сопротивлялась, несмотря на то, что мы были в разных весовых категориях. Громов такой большой и сильный аля медведь, и я – девочка-дюймовочка. У меня не было не единого шанса на победу, однако это не повод сдаваться.
– Ярослав! – завизжала я, выставляя пятки вперед, а носки вверх. Не очень помогло в торможении, зато заставило обернуться Ярика. Он злился, я видела в его взгляде зарождающийся пожар, теперь уже против меня, а не Куприна.
– Ты ничего не знаешь, чтобы вмешиваться!
– Так в чем проблема?
– Садись в машину и…
– В чем проблема, Яр? – я все-таки каким-то чудом вырвалась. Равновесие вмиг меня покинуло, я стала махать хаотично руками, это видимо больше рефлекторно происходило. Думала, упаду, ударюсь, и толку уже от моего нахождения здесь будет мало. Но Громов оказался довольно ловким: успел поймать меня, заключив в кольцо своих рук.
– Ну что ты делаешь, Лина? – уже мягче, перейдя на шепот, спросил он. Взгляд изменился, на мгновенье мне показалось, мы вернулись в прошлое. Так смотрели когда-то друг на друга два влюбленных школьника. Два самых сумасшедших и безрассудных подростка. О чем они мечтали? Как и все, наверное: о любви, о звездах и страстных поцелуях.
Вот именно так на меня смотрел Ярослав.
– Да кто ж его знает, – ответила я. И поддалась эмоциям: девичьим, глупым и таким банальным эмоциям. Положила ладони на щеки Ярика, привстала на носочки и коснулась его губ своими.
__
Следующая глава будет от лица Ярика!
Глава 13 – Ярослав
У нее были прохладные губы, но все с таким же вкусом, словно сминаешь спелую клубнику, сок от которой стекает по скулам. Я никогда не забывал, какого это – целовать девушку, чей образ живет в сердце круглосуточно. А уж сколько раз представлял этот момент, особенно тем летом… Да, пожалуй, именно воспоминания о Лине не дали мне окончательно сдаться.
Я должен остановиться, теперь мы живем на разных сторонах, у нас разные дороги и жизнь. Мне больше никогда не стать тем парнем, о котором мечтала девчонка из выпускного класса. Не стать тем, кем бы гордился лучший друг. От осознания этой отравляющей действительности, хотелось сдохнуть, но я держался. В конце концов, сейчас губы Лины оставляли на моих признаки чего-то крышесносного. Ее поцелуи пробуждали во мне того Ярослава, который ходил по этой земле три года назад.
Руки невольно скользили по ее талии, хотя из-за дутой куртки я не ощущал толком ничего, это удручало. Аромат цветочных духов заполнял легкие, по спине бегали приятные мурашки. Как же это было круто! Просто целоваться с любимой девушкой, отдаваться порыву эмоциям, ставить мир на паузу и забывать обо всем на свете. Быть единственным и хотеть оставлять ожоги на губах своей единственной.
– Да иди ты к черту! – голос Куприна где-то на фоне прозвучал отрезвляющей пощечиной, вернув в реальность. Я резко отстранился от Лины, несколько секунд смотря в ее глаза, в которые хотел бы провалиться навечно, а затем через силу убрал руки от девушки и сделал шаг в сторону. И где мои чертовы стены? На кой спрашивается я их выстраивал, если так легко сдался?
Андрей, за короткий промежуток моей эйфории, успел сесть в машину и дать по газам. На самом деле, если бы не Ангелина, ему бы досталось. Я устал от этого парня, его претензий и желания заставить вернуться меня на трек. Хватит! Не сказать, я, что ушел отсюда по собственной воле. Гонки, где на кону стояла жизнь всегда вставляли меня. Почему? Все просто: другой услады не было. Я остался один, я потерял веру в людей, в любовь, в жили долго и счастливо. Даже еда мне казалась пресной.
А когда ты едешь вдоль обрыва, когда в любой момент тебя могут стукнуть в бок и машину поведет в сторону пропасти, тут что-то колыхалось. То ли нервишки шалили, то ли мотор в сердце получал необходимое масло. Я не мог найти этому логичного объяснения, поэтому каждый раз садился за руль и ехал. Ехал… Ехал… До того дня. До смерти брата Андрея.
– Мне кажется, ему надо бы к мозгоправу сходить, – Арт подошёл к нам, покручивая в руках мою биту. Было забавно наблюдать, как вытянулось его лицо, когда я открыл багажник и всучил эту штуку час назад.
– Всем нам путь туда заказан, – пожал я плечами, стараясь не смотреть в сторону Лины. А она явно наблюдала за мной, я ощущал это каждой клеточкой. И приятно, и грустно. Как все-таки непредсказуема жизнь…
– Это из-за тебя умер брат Андрея? – неожиданно тишину холодного декабрьского вечера разрушил вопрос Абрамовой. Напрягаюсь. Кто же был виноват в той аварии?
– Ты зачем садишься к незнакомцам в машину? – Арт перевел тему, потому что я ему вкратце рассказал о ситуации с Куприным. Лучше бы Лине вообще во всем этом не участвовать. По Андрею правда плакала клиника, и он наверняка сделает еще ни одну попытку заставить выехать меня на трассу. Сжать руль. Дать по газам. Мчаться на скорости и думать лишь об одном: умру или выживу.
– Он не незнакомец!
– Да ну?
– Боже, Арт! – Лина взмахнула руками. Я обошел ее, словно между нами ничего не произошло пару минут назад. Открыл дверь машины и кивнул ребятам, чтобы садились.
– Боженька тебя бы не простил, принцесса.
– Это все он виноват! – он показала на меня пальцем, в ответ я театрально закатил глаза. Конечно, кто бы сомневался.
– Он не стоит твоей жизни.
– Я не собиралась умирать! – бурчала девчонка.
– Оно и видно, – теперь и Арт закатил глаза. Они оба подошли к моей тачке, Серый помог Абрамовой залезть на заднее сиденье, затем уселся сам.
Я включил печку на полную мощь, полагая, что кое-кто женского пола успела замерзнуть. Хорошо еще, что двигатель не заглушал, когда мы приехали. В салоне было довольно тепло, играл один из моих
