Журналист - Павел Солнышкин
— Зтрафствуйте! — сказал прибывшим на ломанном русском блондин. — Меня зовут Хенрик, а это Шон, он из Великобритании, по-русски не говорит, а я из Швеции. Мы работаем в шведской компании, которая называется ИКЕА.
— Hi, — махнул рукой Шон, на пару секунд отвлекшись от своего рабочего инструмента.
— Хм, чем обязан визиту? — нахмурился Кабанов.
— Мы соппираем материалы по лесным ресурсам Приморского края России. Сейчас идет сппор танных, по итоккам которофа соффет директороф решит, где строить ноффый заффод: сттесь или по ту сторону ккраницы, в Китае. Мы соккласоффали наш визит с реккиональным оттелом вивиэф.
— А от чего это зависит? — заинтересовался Павлик.
— В перффую очереть от тоффо, насколько цивилизованный у вас рынок, — пояснил швед.
— У-у-у, ну тогда скорее всего вы в Китае будете завод строить, — протянул Кабанов. — Впрочем, они там в любом случае наш лес используют. Вон у этих покупают миллионами кубов, — кивнул он в сторону башенки дворца Дуба, которую было видно из-за ближайших домов. — Ладно, завтра поедем погоняем лесовичков, а потом спланируем что-то более масштабное.
Выпив чаю, мужики разложили по полу туристические коврики и легли в спальные мешки (коек на базе не было, только один диван, на котором спать было просто неудобно). Наутро, подкрепившись овсянкой, все расселись по шести внедорожникам (иностранцы и Павлик сели в «крузак» Кабанова) и выехали на операцию, переговариваясь по автомобильным рациям.
Едва выехали за ворота, как увидели, как из-за соседнего поворота будто бы мимо проехал вчерашний «марковник», из которого на внедорожники «кедров» неприятно зыркнули бритоголовые амбалы в черных пуховиках. Едва не сбив переходившего дорогу старичка, тащившего за веревку детские санки с дровами, седан дал по газам и скрылся за домом с другой стороны перекрестка.
— Короче, ребят, мы сейчас на аэродром, возьмем кукурузник и полетаем над тайгой, а вы по нашим координатам обкладывайте этих волков, и берите, — проинструктировал Кабанов сотрудников, и все машины, кроме его собственной, рванули налево к северному выходу из города. Его же круизер выехал из Дальнереченска по южной дороге и вскоре подкатывал к заснеженному аэродрому. Кабанов, шведы и Павлик вышли из машины и двинулись к терминалу. Там их уже ждал длиннобородый старик в телогрейке, валенках и шапке-ушанке с беломориной в зубах.
— Толя, здорово, иттить-колотить! — с кряхтением поприветствовал Кабанова старик.
— Привет, дед Матвей! Нам бы полетать сегодня!
— А вон, Егор вас покатает. Тыщу рублей в час, как всегда!
Кабанов расплатился за три часа и достал бутылку коньяка и шоколадку «Приморский кондитер». «Армянский, — отметил про себя Павлик и, памятуя нагоняй от Папы Артуша, мысленно же добавил — Надеюсь, не во Владивостоке брали».
— Согреться надо, наверху дубак! — пояснил Кабанов и, открыв крышку чекушки, отпил большой глоток прямо из горла. Шведы, не чинясь, отхлебнули тоже и закусили шоколадом. Он оказался с морской капустой — фирменный рецепт владивостокской фабрики. Павлик тоже выпил и закусил. Коньяк, как он и опасался, оказался паленый, но шоколадка компенсировала недостатки спиртного. Согревшись, компания двинулась к летательному аппарату АН-2, поданному на посадку. У коротенького трапа им выдали по такой же телогрейке и таким же валенкам, как у деда Матвея: одним коньяком в полете не согреешься. Все расселись по узеньким скамейкам вдоль стен салона. Самолет взмыл в небо и направился на север, туда, где были официальные делянки главного лесного мафиози Дальнереченска по кличке Дуб (с березой и ясенем), и где наверняка были неофициальные его делянки (с тем самым дубом и кедром, за которые китайцы платили в 10 раз дороже).
После часа полетов над лесом Кабанов в кабине заорал благим матом:
— А-а-а! Вот они, голубчики! Егорка, дай кружок над ними! Всем машинам, перекрыть выезды на трассы из квадрата 28. Они тут пасутся.
Павлик стал смотреть в иллюминатор на многочисленные проплешины в сплошном ковре тайги, а оператор Шон начал надевать какое-то каскадерское снаряжение из тросов и карабинов. Нацепив этот обвес, он пристегнул к нему на тросике свою камеру, а Хенрик прицепил его за спину к страховочному тросу, другой конец которого застегнул за крепление в борту самолета напротив входного люка. Затем Шон открыл люк и отважно высунулся за борт. Павлика, который в первый раз поднялся в воздух выше, чем на карусели, от одного этого вида стошнило прямо на пол пассажирского салона. Остаток полета он старался дышать пореже, чтобы минимизировать воздействие на свое обоняние извергнутых завтрака, коньяка и шоколада с морской капустой. Шон летал над тайгой «под крылом самолета» минут сорок, после чего дернул за сигнальный шнур, и Хенрик втянул его обратно в салон. Задраив люк, отчаянные разведчики шведского мебельного концерна сели на скамейки и тоже прилипли к иллюминаторам.
— Быффает! — улыбнулся Хенрик Пашке, кивнув на лужу блевотины под его ногами. — Ф перффый раз летишь?
— Ага, в первый, — смущенно кивнул Павлик и, повернувшись к Шону, спросил: — А не страшно ему так за бортом болтаться?
Швед перевел британцу вопрос и затем перевел Павлику ответ:
— Привык. Шон двадцать лет съемкой занимается, и часто — в экстремальных условиях. Это еще нормальные были условия.
— Игорь! Слева! Сын! Нет! — заорал в рацию Кабанов и стукнул по приборной доске кулаком. — Егор, давай на посадку. Там лесовоз Игоря протаранил, надеюсь живы все! Рация не отвечает.
Едва выйдя из кабины севшего на летное поле кукурузника, Кабанов достал мобильник и позвонил сыну. Ответил напарник того Алексей Черемухин. Оказалось, бандиты на лесовозе снесли внедорожник «тигров» с наезженной колеи и рванули к трассе. Игоря Кабанова и еще одного «тигра», сидевших с той стороны машины, куда пришелся удар капота «Урала», пришлось выковыривать из салона троим уцелевшим инспекторам. Затем двое понесли раненых к трассе на закорках, а третий — тот самый Черемухин — шел следом и звонил в 03. Скорая помощь приехала к повороту в лес (по лесной дороге без «передка» ехать нечего было и думать, так что перенос пострадавших на руках до трассы был единственно верным решением), когда Черемухин как раз докладывал обстановку приземлившемуся Анатолию Кабанову.
Улов у «кедров» в этот день был богатый: лишь один лесовоз с бандитами сумел вырваться из ловушки, тогда как еще шесть «Уралов», 12 бульдозеров, два автокрана, вагончики-теплушки и под сотню переносного инструмента было конфисковано и доставлено на арестплощадку специнспекции «Тигр». Сами работяги-лесорубы, расписавшись в
