Скуф. Маг на отдыхе 5 - Максим Злобин
Глава 7
«Скоро начнётся, — думала Рита Смертина, вот уже в который раз поднимаясь по ступенькам за кулисы. — Грёбаный день сурка».
События всё повторялись, и повторялись, и повторялись. Чтобы она ни делала и как бы ни старалась — она раз за разом оказывалась здесь. Да, с виду у этой игры была определённая свобода действий, но это только с виду.
Если Смертина вдруг решалась на какой-то слишком радикальный шаг в сторону, то воспоминания врубали тот самый защитный механизм, который она для себя назвала «кат-сценами». То есть у Риты полностью отнимали управление, и она становилась просто немым зрителем, сидящим где-то за глазами Лича.
К слову, о Личе.
Проснувшись в этом дне впервые, Рита Смертина обнаружила в зеркале молодую девушку, которой совсем недавно исполнилось восемнадцать.
Худую, темноволосую и большеглазую. Видимо, дар накладывал всё-таки отпечаток на внешность. Выдающимися формами она не обладала, но и уродиной не была.
Потомственная некромантка, студентка Института Одарённых, в Кёнигсберге, самой западной провинции Империи, присоединённой более двух веков назад.
Карина — так звали заготовку под «Тёмного Властелина», пока что крайне мало походила на Лича.
Рита Смертина получила полный доступ к мыслям и воспоминаниям девушки, но не видела там ни намёка на то безумие, с которым столкнулась лицом к лицу на чердаке Скуфидонского. Самая обыкновенная девушка с самыми обыкновенными целями и планами на жизнь.
Отец — глава очень мелкого баронского рода; аристократ постольку-поскольку. Есть права на титул и на герб, а за душой ни гроша. Многие фермеры богаче живут.
Мать — некромантка, от которой Карина и получила свой многострадальный дар. Как и большинство некромантов, та не смогла развить свою магию, постепенно утратила мечты о карьере егеря и превратилась в домохозяйку.
Ничего особенного. Вот прямо ни-хре-на.
Итак…
Утро стабильно начиналось с того, что Карина опаздывала в Институт. От пробуждения и вплоть до трагических событий, с которыми Смертина ничего не могла поделать, проходило не более двух часов.
Карина наспех одевалась, выбегала из своей съёмной однушки, прыгала в автобус и добиралась до центра. На дворе был ранний апрель — солнце изо всех сил топило залежавшиеся сугробы, отовсюду текли ручьи, и придомовые газоны ощетинивались собачьим дерьмом.
«Нужно как-то изменить ход событий, — понимала Рита. — Вот только как?»
Остаться дома — не вариант. Сразу же врубалась кат-сцена, и Карина всё равно выходила из дома. Позвонить в Институт и сказаться больной — тоже не выход. Смертину выталкивало из-за «руля», стоило только взяться за телефон.
Когда Смертина пробовала запереть дверь на ключ и выкинуть его в окно, вообще происходила перезагрузка дня.
Сколько раз она уже проживала всё это? Двадцать? Тридцать? Сто⁈ Рита сбилась со счёта после десятого перерождения и сосредоточилась на другом.
Конечно же, она видела фильмы и читала книги с похожим сюжетом. Она понимала, что дьявол должен крыться в мелочах и что один правильный сиречь «хороший» поступок должен перевернуть всё с ног на голову и оборвать этот чёртов квест.
Но мелочей не было!
По дороге на Карину не ругался дворник, чёрствое сердце которого нужно было растопить добротой. Не случалась трогательная сцена с каким-нибудь маленьким бродяжкой, которого надлежало пожалеть. Не за кого было заступаться, некому было помогать, нечего было исправлять.
Просто утренний суетливый город — трафик машин и людей, спешащих на работу. Обрыдлая повседневность без намёка на драму.
Как правило, вынырнув из метро, Карина покупала хот-дог и съедала его по пути до Института. И вот тут Смертиной разрешили вольность. Можно было покупать хот-дог, а можно и не покупать. Можно с куриной сосиской, с говяжьей и с сырной. Кетчуп, горчица, майонез — в любых конфигурациях. И более того! Можно было смело выбрать напиток! Газировка, минералка, чай, кофе — всё что душе угодно.
Сперва Рита думала, что косяк кроется где-то здесь. Пыталась заговорить с кассиром на разные темы, а один раз даже осмелела и ворвалась в подсобку, за что хапнула моментальную перезагрузку.
Со временем она смирилась, что чёртов хот-дог просто никак не влияет на дальнейший сюжет, и перестала обращать на этот эпизод внимание.
Но едем дальше!
Карина забегала в Институт, проходила в каморку за актовым залом и переодевалась в костюм для любительской постановки — рваные джинсы, чёрная футболка, шипастые браслеты и целая россыпь фейкового пирсинга.
Студенты решили переосмыслить «Укрощение Строптивой» на свой лад, и именно так в воображении юных постановщиков должна была выглядеть Катарина. Да-да-да, будущему Личу во всём этом спектакле перепала чуть ли не главная роль; именно её и надлежало укрощать главному герою.
Кто бы знал — вот Смертина, например, знала — сколько сил потребовалось Карине, чтобы вызваться на пробы? Сколько духа? Как страшно было хотя бы заикнуться о том, что она хочет играть?
И всё для чего? Всё для того, чтобы ещё раз попытаться завести друзей. Увы и ах, в собственной группе ей это не грозило — сокурсники как на подбор оказались золотой молодёжью, и относились к некромантке с пренебрежением. Пока что приехавшей в город из баронского поместья Карине было одиноко так, что хоть волком вой. Так, может, хотя бы институтский актив примет её за свою?
— К чему, отец, вам превращать меня в посмешище для дураков? — бубнила то ли Карина, то ли Рита себе под нос. — Синьор, вам брак со мною не грозит…
К первой репетиции Карина вызубрила весь свой текст наизусть.
По стеночке она тихонько проходила вдоль рядов и по ступенькам поднималась за кулисы. Рита Смертина «за рулём» пробовала громко топать, откашливаться и даже кричать «Привет!», чтобы как-то предупредить труппу о своём приближении, но всё без толку.
Раз за разом она натыкалась на одну и ту же сцену:
— Да какого хера⁈ — кричал молодой широкоплечий парнишка.
Как его зовут ни Карине, ни Рите Смертиной узнать было не дано. Но судя по тому, что происходило дальше, ему в грядущем спектакле выпала роль Петруччо, и впереди им предстояло множество романтических сцен.
Вокруг Петруччо стояли двое. Ещё один парень и девушка; все примерно одного с Кариной возраста.
— Кто вообще это решил⁈ — орал парень. — Кто утверждал состав⁈ Меня никто спросить не хотел⁈
— Вообще, — поддакивала девушка.
— Да капец, — вставлял свои пять копеек второй театрал.
— Мне ведь к ней даже приближаться брезгливо, а у нас тем временем раз, два, три,
