Зверь на Юге пробудился - Елена Яр
Тортон улыбался так, словно хотел продемонстрировать полный набор белоснежных зубов. Но Эррин челюстное великолепие не оценила, а лишь вопросительно поглядела на мужчину.
— Вы ведь едете в Бурмин? — перешёл к делу он.
— Проездом, — уклончиво ответила девушка.
— Прекрасно! Значит, я и дальше некоторое время еду с вами.
— Это ещё зачем?
— Не представляю, как буду жить без твоего прекрасного образа.
— Мой прекрасный образ есть на портрете. Подарить?
— До чего же ты жестокая, Эррин!
— О, спасибо. — Она расплылась в улыбке. — Так мило, что ты заметил.
Он немного помолчал, потом развернулся к ней ещё больше и положил руку на колено.
— Эррин, ты мне правда очень нравишься…
— Не о том думаешь, Ловкач, — заметила она. — Если тебе так же сильно нравится твоя левая рука, убери её, ради Оси. А не то лишишься прямо по локоть.
Тот вздохнул, но руку убрал. Эррин между тем продолжила:
— Я понимаю, что на самом деле тебе очень нравлюсь не я, а то крайне полезное магическое сообщество, что есть в нашей компании. Зачем тебе мы, понятно и тупому. А вот зачем нам ты? И давай сразу снимем все неясности — у меня есть парень, и нового я не ищу.
Договаривая последние слова, она уже чувствовала, что у их разговора прибавилось слушателей. Наверняка это Ролли и Годдард вышли. Но обрывать фразу на полуслове было ещё хуже.
— Я полезный, — самодовольно ответил Ловкач. — Вы даже не представляете, насколько. Как минимум, я сниму нервозность общения в вашем… полезном магическом обществе. Не станете же вы утверждать, что у вас всё гладко?
— Лично я вижу твою пользу в мгновенном исчезновении, — проворчал сзади Годдард. — Впрочем, ты можешь идти с нами. Я дождусь, когда ты всех достанешь своей сволочной натурой, и тогда мне позволят стереть тебе память.
— Значит, мне предстоит исчезнуть ровно за час до этого решения, — ухмыльнулся Тортон. А Эррин подумала, что скорее всего именно так и случится, ведь не зря его прозвали Ловкачом.
Оказалось, у дельца уже была и лошадь, и дорожная сумка. Серая кобылка оказалась привязана буквально в пятидесяти метрах дальше по улице. Ждать его, пожалуй, никто бы не стал, а так все четверо выехали одновременно.
Столица Центрального Слоя город Бурмин располагался в северной части Центрального Слоя. Поэтому добраться до него путники планировали поздно вечером следующего дня. А эту ночь им предстояло провести в комфортной гостинице рядом с городом Тульмом, в восхитительной местности, знаменитой красивым холмистым ландшафтом и огромной конюшней, которую как раз владелец гостиницы и содержал. Эррин любила это место — они приезжали туда кататься верхом в осенние каникулы каждого академического года. И была этим выездам крайне благодарна — сейчас она отлично держалась в седле и не привлекала к себе ничьего пристального внимания.
Вечер не предвещал проблем: они спокойно заселились, причём Ловкача разместили в дальнем крыле большого здания, что очень порадовало девушку. Правда, она подозревала, что тут подсуетился Годдард, который о чём-то мило беседовал с пышкой-администраторшей. Даже и подумать было нельзя, что этот улыбающийся высокий маг с интригующей бледностью и не до конца сошедшими тёмными кругами под глазами — безумный убийца.
Но похоже, пышке ничего не грозило, даже продолжение знакомства с вышеупомянутым магом, что её, кстати, совсем не обрадовало.
Ужин, ванна, удобная кровать и гладкие, хрустящие чистотой простыни — что может быть более комфортным и успокаивающим?
Но ведь все знают: то, что начинается самым идеальным образом, заканчивается обычно из рук вон плохо. Так и вышло.
ОДна маленькая зараженная тварь
Существовала теория, что под поверхностью земли всех Слоев есть ещё один мир — подземный. Он лежал глубоко — так, что до его границы докопаться было невозможно. Да и желающих это сделать не находилось. Потому что иногда людям всё же приходилось сталкиваться с тем, кто проживал в этом подземном Слое.
Это происходило, когда Ось мира кренилась слишком сильно. Она тянула на себя плоскость мира и провоцировала образование трещин. Понять заранее, где конкретно лопнет поверхность, пока не удавалось никому. А вот с последствиями встречались многие. Из трещины, в каком бы слое она не располагалась, вырывались тени, которые сами по себе были не особенно страшны. Но вселиться они могли в любого животного, кроме самого высокоразвитого — человека. И тогда заражённый становился сущим демоном. Его обуревала жажда страха, паники и деструктива. Он словно питался этим, сея ужас вокруг себя. А когда тень захватывала существо полностью, оставалась лишь одна потребность: кровь, плоть, убийство.
Но последние десятилетия подобное случалось редко, и чаще в окраинных Слоях. Жители Центра так и вовсе расслабились, почувствовав себя в безопасности.
Поэтому всего лишь один маленький зверь, в которого из тоненькой трещины вселилась совсем крошечная тень, смог натворить такое бесчинство.
Началось это сразу после полуночи. Гуляющих по округе уже не осталось, и все лошади с пастбища были загнаны в огромную чистую конюшню. Две большие луны в это время года соизволили выкатиться на небосклон едва ли не впервые и честно отрабатывали время отсутствия ровным ночным светом.
Заражённый зверек прыжками двигался к жилью. Два красных горящих глаза светили в темноте не хуже угольков костра. Первой на его пути попалась мышь-полёвка, но та не успела даже пискнуть, как покинула мир живых. И вот это самое — «не успела пискнуть» — расстроило тень в хорьке больше всего. Нужно было больше эмоций, больше вкуснейшего страха, больше жуткой агонии.
Конюшня, полная крупных, склонных к массовой истерии животных, показалась хорьку идеальным вариантом.
Звуки разгорающейся паники подкинули Эррин в кровати.
Она подскочила к окну и поняла, что дело плохо. Кругом бегали люди, некоторые едва ли не в исподнем. И что конкретно происходило на улице, понять было невозможно.
Она уже натягивала брюки, когда в дверь замолотил Ролли.
— Эррин, там нужна наша помощь!
Она распахнула створку практически сразу же и вперёд учителя ринулась вниз по лестнице на первый этаж. Внизу их ждал Годдард, в неизменной чёрной рубашке, застёгнутой не на все пуговицы, которая открывала взгляду крепкую мужскую грудь. Прямо сейчас он выглядел очень собранным и сосредоточенным. Пожалуй, именно в этот момент он походил на самую нормальную версию себя.
— Всё происходит в конюшне, — коротко сообщил он.
Впрочем, интенсивность воплей и так привела бы их на правильное место. Вокруг здания метались и бегали люди, у большой двери столпились бледные сотрудники. А за запертыми дверьми творился настоящий
