Вернуть Боярство 14 - Максим Мамаев
Но несмотря на то, что это место пожилому уже чародею само по себе не нравилось, свой кабинет и конкретно эту башню он любил. Одно из самых высоких строений в округе, вздымающееся на добрых полсотни метров ввысь, оно позволяло вот так любоваться всеми дворцами в округе. А ещё здесь его было сложнее всего потревожить — в данный квартал пускали лишь тех, кто в нем жил, их слуг и вассалов — но последних строго по согласованию с лейб-гвардией, что несла охрану квартала. А потому разного рода просителям и прочим сюда ходу не было — за редкими исключениями…
Идеально смазанные петли двери не скрипнули, не пробежал легкий ветерок сквозняка и даже звука шагов, отчетливого цоканья, что по идее должны были издавать на каждом шагу кожаные, тонкой ручной работы подбитые сталью ботфорты гостя, ступая по голому каменному полу — даже этого звука не раздалось в тишине. Ничего не указывало, что в кабинете теперь находится кто-то ещё, помимо хозяина — даже магический фон молчал.
Однако Максима Николаевича подобное обмануть не могло. Чародей улыбнулся и, не оборачиваясь, обратился к гостю:
— Растешь, Дементий. Смотрю, свой талант подкрадываться ты развивать не забросил, несмотря на политику.
— Да какой уж тут талант, — ответил ему гость с отчетливо слышимой усмешкой в голосе. — Я ведь так ни разу и не смог застать тебя врасплох.
— Ты просто выбрал неправильную цель, внучок, — обернулся наконец хозяин кабинета. — Ко мне подкрасться и раньше было почти невозможно, а уж теперь я могу смело выкинуть это «почти» перед словом «невозможно». Или ты уже забыл, внучок, что две мои ключевые школы магии — Пространство и Свет?
— Не забыл. — ответил Дементий Романов. — Но не смог противиться желанию проверить, не расслабился ли ты с достижением восьмого ранга, старик?
— Не дождешься, сопляк! — гордо вскинул подбородок чародей. Постояв так секунду, он шагнул вперед, со смехом распахивая объятия. — Ну иди, обними старика, мелкий поганец!
Его гость, третий заместитель Начальника Его Императорского Величества Тайной Канцелярии, до того стоявший ближе к центру просторного кабинета, двинулся навстречу хозяину кабинета. Осторожное, слегка неуверенное выражение на лице чародея сменилось искренней радостью, и два аристократа сердечно обнялись. Тот, кого Дементий звал дедом и привык за последнее десятилетие видеть иссушенным годами, сухим и сморщенным старцем сейчас выглядел даже младше, чем он сам. Ровно таким, каким его помнил Дементий с юности и до того момента, когда здоровье слишком задержавшегося на свете Архимага начало подводить его…
Выражения родственных чувств продлилось не слишком долго. Уже минуту спустя хозяин и гость стояли рядом, у любимого окна-стены Максима Николаевича, вместе глядя на лежащие внизу особняки и туда, дальше — в сторону покрытой сейчас ночным мраком воды залива. В руки обоим подплыли бокалы — по случаю встречи с любимым внуком чародей открыл бутылку одного из самых дорогих, старых и редких вин, что имелись в его весьма богатой коллекции. А учитывая, что в кругах ценителей данного напитка коллекция Максима Николаевича считалась практически легендарной, это многое говорило об отношении хозяина к гостю.
— Как ты себя чувствуешь, дедушка? — поинтересовался Дементий.
— Лучше, чем когда-либо в жизни, — заверил его чародей. — Я столько лет провел прикованной к постели развалиной, забытый почти всеми, доживая свой век… И уже смирился с тем, что для меня всё кончено. Последние полгода я жил только потому, что меня навещали ты, Саша и Алиса. Не хотел вас расстраивать, особенно Алису — она ещё слишком молодая и глупая, восприняла бы это чересчур болезненно. Но в последние недели уже и это перестало мотивировать… Меня собственные дети перестали навещать, как и родные внуки — и эта мысль все сильнее грызла мой разум.
Дементий не был родным внуком Максима Николаевича. Его родным дедом был младший брат Максима Николаевича, с которым тот был очень близок. К сожалению, Пётр, его младший брат, погиб довольно рано — в русско-турецкой компании лихой Младший Магистр увлекся преследованием одного из летучих отрядов осман и угодил со своими товарищами в засаду. Османы хотели взять одного из Романовых живым, надеясь на солидный выкуп — но Романов, сойдясь в бою с возглавлявшим врагов Старшим Магистром, вынудил того биться не на жизнь, а насмерть. Не ожидавший такого напора осман с огромным трудом и ценой нескольких ран всё же выиграл схватку, однако ни о каком пленении речи уже не шло. И убить-то едва вышло…
Самопожертвование Петра спасло его товарищей и брата — за то время, пока молодой чародей сковывал врага схваткой, успела прийти подмога, вынудив врага бежать. Жаль только, что они не явились минутой раньше…
Быть членом Императорского Рода — это не одни сплошные преимущества, как кажется неосведомленным. Романовы много веков были боярами, и многие вещи в их Роду были такими же, как и у их главных противников во внутренней политике. Например навязываемая борьба за лучшие блага среди молодого поколения — этого могли избежать лишь дети Главы и Старейшин. Отпрыски лидера и сильнейших чародеев… Но у них были свои, иные проблемы, призванные воспитывать в них характер.
Дети же рядовых членов Рода вынуждены были конкурировать со сверстниками за различные ресурсы. Нет, конечно, как и любой иной Род Романовы снабжали всех своих отпрысков лучшим, что могли себе позволить — но самые качественные алхимические препараты, специальные, углубленные знания в выбранных магических дисциплинах, которых не было
