Даром - Яна Каляева
Первый особенный вопрос я задал поварихе, но оказалось, что о скрипке она действительно ничего не знает, а нервничает из-за того, что ворует продукты на хозяйской кухне. Надо же, какая бесстрашная женщина… Вторым попытался расколоть непрерывно двигавшего руками паренька-садовника, но этот не скрывал вообще ничего — похоже, просто оказался гиперактивным. После каждого применения Дара приходилось брать почти трехчасовой перерыв, так что до десятого человека в списке я добрался, когда за окном уже стемнело.
Эту бесцветную горничную средних лет я едва не пропустил — она была невыразительна и спокойна, как вареная рыба. Никаких видимых признаков нервозности. Но когда я прошу в подробностях описать вечер субботы, замечаю, что глаза у нее расширяются и бегают. Это явный признак, что человек придумывает события вместо того, чтобы вспоминать. Тогда задаю особенный вопрос:
— Скажите как есть, что вам известно о местонахождении скрипки работы Штайнера?
— В двадцать три двадцать субботы Дина Рязанцева велела забрать скрипку из музыкальной гостиной и отнести к ней в апартаменты. Я исполнила, — отвечает женщина.
Ее тон и голос остаются прежними — стать еще бесцветнее они просто не могут.
Дина, значит… Единственная дочь Рязанцева. Принцесса криминальной помойки… Ё моё, как же не хочется в это лезть. Но, похоже, придется.
Последний помощник повара ничего полезного не сообщает, быстро отпускаю его. Уже половина одиннадцатого. У меня осталось полтора часа, чтобы найти скрипку. Жаль, Дар не успеет восстановиться. Ну да что я, с мажоркой не справлюсь безо всякого Дара?
За дверью меня ждет совсем спавший с лица Виталя.
— Ничего, — трагически шепчет он. — Все обнюхал два раза… Главное, иногда как будто вот она — скрипка хренова эта — здесь, рядом. Но нет, глухо, ничего. Может, у меня шарики за ролики заехали уже…
Хлопаю его по плечу:
— Не ссы, Виталя, прорвемся…
Апартаменты Дины на втором этаже. В самом деле, не будет же принцесса жить в комнате, как простая смертная? Поднимаюсь по прозрачной, лишенной перил лестнице — жутковатая мода. Давлю естественный порыв постучать в девичью дверь. Стучит прислуга, а я здесь в качестве детектива.
Сперва кажется, что я попал в магазин игрушек — огромная комната завалена ими. В глазах начинает рябить от плюшевых мишек, кукол, машинок размером в половину настоящей… одних железных дорог тут штуки четыре, не меньше. Черт, забыл выяснить, сколько же Дине лет.
Хозяйку этого великолепия нахожу в следующей комнате, перед огромным домашним кинотеатром. Развалилась на диване, гладкие ноги закинуты на спинку. Смотрит она, однако, тот же сериал с третьего канала, что и моя мама.
— Хрюли без стука? — буркает Дина, даже не взглянув на меня.
Подхожу к ней, беру валяющийся на диване пульт, нажимаю красную кнопку. Натужные экранные страсти мигом угасают.
— Э-э, ты чо, оборзел совсем⁈ — вскидывается Дина.
На ней розовый топик, шортики, сникерсы. Синие и красные пряди торчат в разные стороны. Но, несмотря на инфантильный прикид, дочь Рязанцева давно уже не ребенок. Ближе к тридцати, чем к двадцати, пожалуй. Ноги что надо, но девушка излишне худощава, на мой вкус — подержаться не за что. Впрочем, я здесь и не за этим.
Опускаюсь в кресло напротив нее:
— Дина, сядь по-человечески. Надо поговорить.
— Да кто ты такой ваще?
Однако мой тон действует, Дина убирает ноги со спинки и садится ровно.
— Твой отец поручил мне найти потерянную скрипку. И я намерен сделать это. Лучше, если ты сразу мне скажешь, куда ее спрятала.
— При чем тут я? Ваш чувак тут шляется уже несколько дней, нос свой сует везде, достал. Теперь ты еще приперся… Не знаю я. Это моя скрипка вообще-то, хрюли мне самой ее прятать?
— Тебе виднее… хрюли. Но я знаю, что скрипка у тебя. Хочешь, чтобы твой отец тоже это узнал?
— Да пошел ты! Давай, расскажи Рязанцеву, что родная дочь его обкрадывает! Представляешь, что он с тобой сделает?
— А что он сделает с тобой? Тебя это не больше волнует?
Дина стоит дурацкую рожицу и отворачивается. Быстро осматриваю комнату. На стенах — фотографии отечественных и зарубежных поп-звезд. Подписанные, небось… Стоп. Среди кумиров — ни одного скрипача… У девушки с Даром к игре на скрипке?
— Дина, у тебя ведь Дар не к классической музыке? Потому ты и спрятала скрипку? Чтобы отец не узнал, что ты врала ему?
— Да я же даже и не врала! — взрывается Дина. — Он сам все себе навоображал! Его, мол, дочь — гениальная скрипачка, и никаких гвоздей! Думает, это аристократично! Как в лучших домах Европы, хрюли! Сам едва отмылся от крови и говна девяностых, меня запихал в бординг на выселках Грейт Бритайн и туда же — мы теперь высшее общество! Девочка пиликает на скрипочке, да не на лоховской какой-то — на настоящем Штайнере! Как в лучших домах Европы! Ненавижу, сука, сука, как же ненавижу!
Холеное личико искажается истеричной гримасой.
— Я понимаю, что ты не хочешь играть на скрипке, Дина. Однако от того, найду я ее или нет, зависит человеческая жизнь. Понимаю — тебе плевать. Но мне не плевать, потому что это жизнь моего человека. Как ты спрятала скрипку? У тебя такой Дар — прятать вещи?
— А ты поживи с такой гнидой, как мой папахен! Только о том и будешь мечтать каждый чертов день, чтобы сохранить кусочек личного пространства, спрятать от него хоть что-нибудь, хоть капельку своей жизни оставить себе!
— Хорошо. Сейчас четверть двенадцатого. У нас два варианта, Дина. Или в полночь твой отец узнает, что ты его обманывала. Или мы представляем ему все так, будто скрипка была потеряна и только теперь нашлась. Выбирай.
Дина подалась вперед, изогнула тощую шею, ее голос сделался хриплым:
— Знаешь, что означает мое имя?
— Не знаю.
— Дина — это судьба. Может, я твоя судьба? Давай сбежим вместе?
Определенно — она не нимфа.
— Не валяй дурака. У тебя красивое
