Жена без срока годности - Ольга Горышина
Даже на минуту молодая я не задумалась, что виза Андрея по сути своей договорная: что он ни с кем не конкурировал, его привели за ручку, все показали, всему научили — а он потом по-хамски вильнул хвостом, потому что его заставляли, как и других, много работать. Ну да, я тоже неприятно удивилась, что годовая зарплата в восемьдесят тысяч после уплаты налогов и коммуналки оказалась пших… Но я затянула пояс, понимая, что не в деньгах счастье, а в обретенной свободе. Андрей же не оценил, что к этому ко всему бонусом шла Америка, абсолютно другой мир, офигенные коллеги и винегрет из мировых культур. Но чтобы оценить подобное, для начала необходимо быть носителем культуры самому…
Андрей бросил не только меня, но и проект — подвел человека, который за него поручился, команду, которая должна была разбираться в его незаконченной части самостоятельно. Взбрыкнул, точно необъезженный жеребец, и уехал. Мы с ним хотя бы месяц обсуждали будущее, а на работе, как позже выяснилось, он никому ничего не сказал. Конечно, в Калифорнии ни работодатель, ни работник не обязаны сообщать причину прекращения контракта, но это же дела юридические, а вот просто по-человечески так поступать нельзя. Некрасиво, даже подло. Без него, конечно, справились, компания продалась, все работники получили навар. Больший процент акций Андрей не выкупил, но что-то у него все же было на счету — интересно, он успел их продать, когда они были на пике? Если он так хорошо считает деньги, то должен был следить за “стоками”…
Имею ли я право претендовать на часть заработанного на бирже? Не знаю, как там по закону должно быть. К моменту развода на общем счету от тех тридцати тысяч не осталось уже ничего, а все заработанное мною мы с сыном “проедали”, так что делить пополам было собственно нечего. Сейчас я спокойно могу отдать ему три тысячи баксов, которые полагаются ему по закону. Нет, половину пошлины я все же удержу, да и вообще на двести баксов все равно не разгуляется. Я подписала отказ от каких-либо будущих материальных претензий к бывшему мужу в обмен на полную опеку над сыном, то есть задним числом ни он, ни я никого обвинить в денежном мухлеже не можем…
О чем я вообще думаю? А о том, что между нами не может быть никаких сантиментов. Бюрократия убила все, что оставалось в сердце после его ухода, и Андрей больше никогда не станет для меня Андрюхой. Он просто… Просто человек, от которого мне нужно… Да ничего не нужно. Нужно зайти с утра в банк и попытаться снять всю сумму целиком — две тысячи семьсот долларов США, чтобы поставить в отношениях с Лебедевым жирную точку. Очень жирную. Захочет швырнуть мне эти деньги в лицо — пусть швыряет. Поднимать их не стану. Пусть оставляет чаевыми за бизнес-ланч, потому что семейного обеда у нас все равно не получится.
Как и поспать сегодня. Я вылезла из-под одеяла на прикроватный коврик и открыла на телефоне приложение для занятий йогой — медитация мне поможет. Или нет? Но надо попытаться. Я должна выспаться. Я должна выглядеть на все сто без всяких салонов. И я не должна сомневаться в своих силах. Я натренировала нервы на работе. Вдох-выдох и я готова.
Готова принять реальность такой, какова она есть. У нас же в Кремниевой долине ценят не за прическу, а за то, что под волосами. И в любой момент могут попросить вон без объяснения причин. Хотя причин всего две: ты слишком глуп или слишком дорого стоишь. Собственно, как и в семье — к чему копаться в причинах ухода Андрея: в моих услугах, как жены, он просто перестал нуждаться. Так и я не нуждалась в одолжении с его стороны — как и сейчас, даже в помощи с паспортом.
У нас изначально не было будущего. Можно сказать, что мы потратили даже больше времени друг на друга, чем было нужно. Жаль только Алекса, но если судить здраво, то в его жизнь пришел более достойный мужчина. Ну какая же из Андрея модель для подражания? Никакая… Жалости, конечно, все люди достойны, но жалеть о расставании с Андреем не стоило ни тогда, ни сейчас. Все дело в погоде.
За окном шел дождь, но не успокаивал, а наоборот раздражал. Забраться под одеяло с головой не поможет, и я, вместо медитации, с головой ушла в приятные воспоминания. Снова мысленно встала на черту, разделившую мою жизнь на “до счастья” и “после”. В этом “после” Андрея в моей голове никогда не было. Он появился только после развода с Сунилом, после непонятно кому нужной переоценки прожитого — об Андрее нужно забыть, потому что прошлое не изменить, а на будущее он повлиять не в состоянии. Даже с учетом того, что я не решила, каким это будущее будет.
К гадалке не ходи, не трать время и деньги. Ежу понятно, что будущее будет прекрасным, потому что… Потому что я так хочу, потому что иное будущее у меня уже было — с Андреем Лебедевым. Свою лебединую песню с ним я спела в рекордно короткий срок, так что успела вдоволь насладиться индийским кино с Сунилом Рамачандраном. А теперь — не знаю, в какую сторону смотреть. Может, займусь медитацией у моря. Как сказано в небезызвестном фильме про Бунина: мы уже старые люди, что нам собственно нужно: домик у моря да кухарку повкуснее.
Дети выросли и мы выросли из своих дурацких хотелок. Теперь вообще не знаешь, что дарить друзьям. Все есть, а остальное за деньги не купишь. О душе думать рано, так что наконец можно подурить в свое удовольствие — ой, пожить… Не оглядываясь на детей и общественное мнение. Я это заслужила. Нет, заработала двадцатью годами пахоты с двумя неделями отпуска в году и без дня оплачиваемого больничного. Алекс уже самостоятельный мужик, а Элис папа пообещал мониторить дистанционно. На ее учебном счету достаточно денег, чтобы получить обе степени, хотя, уверена, она остановится на бакалавриате и пойдет обучать больных детей. Так
