Поцелуй на десерт - Виктория Осадчая
— И на долго тебя хватит?
— На сегодня и завтра точно.
— А может, опохмелишься? — хихикнул дедушка.
— Я же не алкоголичка. И вообще, может у меня давление поднялось.
— Ну, тоже хороший вариант. Но для тех, кто не пьет, — заметил дед.
— Осуждаю, систр, — чмокнула меня в щеку мелкая, подскакивая с места. — Все, родня, я почапала!
— Кавалер на байке прикатил?
— Деееед, — закатила она глаза. Но и его чмокнуть не забыла.
— На байке, говоришь? — Я даже про свою головную боль забыла, подлетая к окну.
За воротами Альку ожидал Илья, восседая на ста пятидесяти кубовом мотоцикле. На таких почти все старшеклассники рассекали. Мальчишка чмокнул мою сестрёнку в щеку …Ох, недотрога прям. И даже шлем второй дал. За это я ему поставила плюс к в копилку. Ну, что ж, если Алька впервые увлеклась кем-то, значит, есть шанс, что парень неплохой. С говнюками она общаться не будет.
— Ох, как вьется! Прям манеры-манеры, — дед тоже встал рядом, глядя на молодежь.
— Парнишка неплохой. Переживаю, как бы наша балбеска не зашугала его.
— Он ее осаждать умеет, я слышал как-то они занимались. Алька только начинает борзеть, он ее красиво, ласково, но жёстко. Зауважал.
— Димка, помнится, тебе тоже нравился.
— И до сих пор нравится. Таких парней сейчас выпускают в эксклюзивной версии. Видимо, и малому тоже досталось хорошее воспитание.
— Думаешь?
— Вижу!
Успокоенная этой мыслью, я поплелась к себе. На кровати уже развалилась Кыса, которая под скупыми солнечными лучами мурчала, поглаживая коготками покрывало.
Не прижилась больше никакая кличка у найденыша. Два года верой и правдой в семье, а любовь почему-то нашла именно со мной. Видимо, так она скрывалась от Алькиной гипперлюбви. Та любую божью тварь тащила в дом, выхаживала и залюбливала, если родители позволяли оставить. Кыса стала одной из немногих счастливиц.
— Наглая рожа, ты бы двинулась немного, — кошка лишь сделала тягучее «Мур», но локации не поменяла. А вот когда я устроилась на свободное место, подползла ближе, уложила голову на изгиб моей руки и снова блаженно замурчала.
— И не говори. В таком положении и я бы затарахтела, если бы могла.
Свободной рукой взяла с прикроватной тумбочки гаджет, разблокировала его носом, чтобы не мешать живности ловить дзен, а там… Юсупов там. Вот кто!
Юсупов: Сегодня?
Саламатина: Ты решил бить прямо в лоб. По нетикету положено сначала здороваться.
Юсупов: А я сегодня с тобой ещё не прощался. Ты ушла по-английски.
Саламатина: Ладно, уел.
Юсупов: Так что?
Саламатина: Я болею.
Юсупов: Могу помочь поправится.
Саламатина: Спасибо, я как-нибудь сама.
Юсупов: А может, все же свидание?
Саламатина: Иди к черту со своим свиданием.
Юсупов: Я даже породниться с ним готов.
Саламатина: Так сильно прижало?
Юсупов: Нет. Я просто хочу тебя.
Низ живота мгновенно скрутило в тугой узел. Мать моя женщина! Я только за это сейчас готова ему отдаться. И даже на головную боль пофиг.
Юсупов: Только не говори, что испугалась.
Саламатина: Нет, трусики отжимала от возбуждения.
Юсупов: Оу, женщина, ты потише! Я на работе вообще-то. У меня переговоры через 10 минут.
Саламатина: Это хорошо!
А в голове коварный план. Видок у меня, конечно, тот ещё, но лицо не теряем. Стаскиваю с себя халат, в котором вышла с душа. Под ним, конечно, только трусики, но найти пижамную маечку не составляет труда. Она шелковая, с оборкой кружева по краю. Принимаю красивую позу, наводя на себя фронтальную камеру. В объектив беру часть от губ, до согнутых коленей. Не показывать же ему мои мешки под глазами. Щелк! Щелк! Щелк!
А теперь нужно выбрать самую откровенную. Вот! Да! Ту самую, где майка задралась и виден пупок. А теперь отправляем нужному абоненту.
Ответ приходит через минут пять после пометки «просмотрено».
Юсупов: Даю тебе время до вечера, женщина. Потом никто меня не остановит.
Саламатина: Блефуешь
Юсупов: Я ещё никогда не был настроен так решительно. Сейчас ты сорвала стоп-кран.
Саламатина: Это всего лишь фото.
Юсупов: А я хочу попробовать на вкус все, что находится под твоей одеждой.
Бл***ь! Ну, зачем так? Я ведь тоже не железная. И после таких сообщений просто устоять перед ним будет сложно. Знает этот змей, как нравится женщинам. И я готова сейчас на все!
Саламатина: Значит, до вечера, Юсупов!
13
Юсупов
— Димас, я в раю, — довольное лицо друга расплывалось по всему дисплею.
— Но по тебе плачет ад, Славик!
— Каюсь, грешен. Мы на отдаленной части острова, с бунгало есть выход на уединенный пляж. Хоть голышом купайся.
Медовый месяц Миронова, похоже, проходил отлично. За неделю он позвонил первый раз и это радовало. Обычно без него не обходился, ни один мой день.
— Закончу со всеми делами, тоже полечу в отпуск.
— С твоим энтузиазмом они никогда не закончатся.
— Сам себя боюсь. Дурь из башки выветрилась?
— Будем считать, что это была паника перед свадьбой.
— Ну, и отлично! Жене передавай привет! Мне пора.
— Еще наберу.
— Не сомневаюсь, — усмехнулся. По-другому никак.
Так, ладно! Рабочий день на этом можно считать оконченным. И? Внутри от предвкушения все заклокотало. О! Слово какое! На что ты меня толкаешь, Дина Саламатина?
Беру телефон в руки.
Юсупов: Я за тобой заеду.
Саламатина: Не утруждай себя, сама доберусь.
Юсупов: Тогда такси.
Саламатина: Я сегодня с машиной, не беспокойся.
Юсупов: Ужин?
Саламатина: Не голодна.
Юсупов: Досуг?
Саламатина: От тебя хочу только секса и ничего кроме секса.
Юсупов: Мне тебя встречать без одежды?
Саламатина: А если я не переживу такого?
Юсупов: Чтобы пережила: какие позы предпочитаешь?
Саламатина: Тут лучше уточнить в каких позах ты хорош.
Юсупов: Я хожу в спортзал, поэтому могу удивлять в любой позиции.
Саламатина: Значит, удиви меня, Дима!
Юсупов: Очень постараюсь.
Саламатина: Мне нравится, что ты не сыплешь голословными обещаниями.
Юсупов: А чего ты хочешь от старого больного предпринимателя?
Саламатина: Это ты для подстраховки? Чтобы если что, прикрыться своим статусом?
Юсупов: В таких делах главное не ударить в грязь лицом, поэтому настраиваю себя на приятный исход.
Саламатина: Ну, да! Лучше перебздеть, чем недобздеть. Жди! Собираюсь!
Романтик из нее, похоже, никакой. Хотя что я говорю? Наивнее и романтичнее девчонки я ещё не встречал. Складывалось впечатление, что она никак не может избавится от розовых очков. В принципе, ей и не нужно было. Она жила в мире любви и заботы. Зачем? А сейчас
