Наизнанку - Александр .. Райн
Когда ведьма была уже на подходе, и с её высохших губ слетали последние слова заклинания, а занесенная над головой кочерга целилась прямо в наглую бесовскую морду, случилось чудо. Несмотря на конъюнктивит и принятый с утра настой из мухоморов, один-единственный глаз смог разглядеть причину внезапной чертячьей смелости.
Маленький щуплый Толик спасал из тягучей жижи человека. Живого!
– Ах ты ж, кощеево яйцо! – вскрикнула старуха и ловко закинула в рот сорванный на ходу гриб.
– Толик! Это что? Человек?! У нас в лесу?!!
– Не твоё дело! – снова негромко рявкнул Толик и, уперев ноги в трухлявый пень, тащил на поверхность явно не самого стройного представителя рода человеческого.
– Пойди в сторону, дистрофик недоизгнанный, – оттолкнула ведьма чертенка и протянула утопающему кочергу.
Шарообразный дядька, нащупав железяку, потянул за неё, а старуха сама чуть не кувыркнулась в болото.
«А бесенок-то не хлюпик, такого борова тащил», – подумала колдунья, пыжась от натуги. Держа одной рукой кочергу, ведьма виртуозно выудила из-за пазухи несколько разноцветных грибов и проглотила, не жуя. К несчастью, грибы оказали наименее ожидаемые из эффектов и вместо увеличения сил увеличили старухе грудь и, прочистив горло, одарили её соловьиным вокалом.
«Ну-у-у-у-у в-о-о-о-о-от о-п-я-я-ять, чёрт бы те-бя-я-я по-бра-ал! – зазвучал в воздухе приятный сопрано. С глаз мужика, наконец, слетела болотная трава и, проморгавшись, он громко ахнул. Прекрасный голос талантливой певицы принадлежал страшной как смерть одноглазой старухе с модельными формами.
Возле ее ног крутился хвостатый карлик с козлиной бородкой и торчащими из головы маленькими рожками. Он бессовестно поливал старуху отборными грязными матюгами, от которых покраснеет даже самый неотесанный школяр. Старуха в ответ выдавала прекрасные сонаты в не менее грубой форме. Наконец, они каким-то чудом пришли к мировому соглашению и, сплотив усилия, начали вытягивать жертву обстоятельств на берег. Когда почти всё тело человека было на твёрдой земле, из воды показались тощие длинные пальцы, удерживающие ноги толстяка.
– Водяно-о-о-о-й, скоти-и-и-ина, кхе-хе, ар-р-р! – закашляла колдунья. К ней, наконец, вернулся старушечий сиплый голос.
Из болота показалась зеленая голова с рыбьими глазами и бородой из тины.
– Отпустите! – злобно булькал Водяной.
– Ага, щас, болото по закону моё!
– Да ты что, Ягинишна, грибов обожралась? Твоё всё, что на поверхности! А то, что под водой – моё!
– А как, скажи на милость, он под воду попал?! – не сдавалась ведьма и продолжала тянуть изо всех сил.
– А вот как! – тут из мутной воды что-то вылетело и понеслось в сторону колдуньи. Вещица размером с камень угодила прямо в магический силикон и, срикошетив в лоб Толику, отправила чертёнка в нокаут.
Водяной, наконец, заметив преображения своей соседки, внезапно вспомнил, что его Кикимора на выходные отправилась к тёще и ослабил хватку.
Толстяк, оказавшись на земле, не обращая внимания на то, что секунду назад тонул, первым делом подскочил к распластавшемуся на земле чертенку и начал рыскать в поисках вещицы.
– Вот чёрт! – выругался мужик, от чего Толик как по волшебству пришёл в себя.
– Мне же за него еще два года кредит выплачивать! – визжал жиртрест, роя землю и разбрасывая мох.
– А у меня тут козляки подросли, – азартно подбивал клинья Водяной к колдунье, пока она перебирала в голове заклинания.
– Отстань, зеленый, не до козляков мне!
Наконец, лесной гость отыскал пропажу и его пальцы, больше напоминающие сосиски, нервно затыкали по зеркально-черной поверхности вещицы. Все трое удивленно таращились на диковинного пришельца, явно не осознававшего, куда он попал и кто стоит перед ним.
Внезапно вещица вспыхнула ярким светом, и человек радостно заплясал на месте.
– Ведун! – заголосил Толик и отскочил в сторону.
– Айфон! – напыщенно ответил толстяк.
– Странный какой-то, на крестьянина не похож, – озабоченно погладил бороду Водяной, обращаясь к ведьме, а затем добавил:
– Может, я вечером зайду?
– Шёл бы ты на дно! – цыкнула она.
Вещица потухла.
Взревев от отчаянья, мужик в сердцах бросил магический камень в кусты, откуда послышался глухой удар, и через секунду вывалился прятавшийся там Толик.
– Вы, господин Айфон, небось, устали, голодны? Да и одежду просушить не мешало бы, – дружелюбно заблеяла колдунья, глядя на мясистого паренька и потирая ладони в предвкушении ужина.
Тот задумался, затем посмотрел на мокрую одежду и, почесав брюхо, спросил:
– Роллы у вас есть?! Я на диете.
– Конечно-конечно, за домом растут, – прошамкала беззубым ртом старуха и жестом пригласила пройти за ней.
– Стоять! – опомнившись, крикнул Водяной. – Куда это вы, голубки, намылились?! Решили нас с Толиком по миру пустить?! – от его негодования болото пошло рябью, а услышавший своё имя чёрт снова очнулся.
– Бабуль, а это что за фрики? – без особого интереса спросил толстяк.
– Да так, шушера лесная, не обращай внимания.
Подобного рода оскорбления не могли пройти бесследно. И если Толику такой язык был близок и не тревожил душевного равновесия, то Водяному слова нанесли серьёзную травму, и в сердце его затаилась обида.
– Ах ты, вешалка бесстыжая, козляки тебе мои не по нраву, значит, а этого хряка на ногах в дом зовёшь?!
В ответ старуха закатила один-единственный глаз и пообещала обо всём доложить Кикиморе, а толстяк что-то прокричал о боди-позитиве, и эта парочка удалилась восвояси, оставив Водяного с чертёнком примиряться со своим поражением.
По пути до избы ведьма решила поинтересоваться о том, как человек оказался в их краях, и разуму её открылся совершенно новый мир, состоящий из таких вещей как: gps-навигация, каучсерфинг и множества совершенно незнакомых ей доселе терминов (вроде инвестиций в криптовалюту, отказ от вакцинации и тренинг личностного роста).
На подходе к избе старуха заметила ошивающегося возле её жилплощади Лешего и приготовилась к словесной дуэли, случающейся каждый раз, когда местный «налоговик» являлся оценивать растущее имущество и выписывал новые сборы.
– Чего тебе опять надо, рожа бюрократская?!
– И тебе добрый день, Ягинешна, – невозмутимо, полон официального тона, поздоровался Леший.
– Ты после раздела имущества с Кощеем налог не уплатила.
– Опять налог?! Только и слышу – налог да налог, а то, что мне уже пятьсот лет пенсия положена, так это никого не колышет.
– Какая тебе пенсия, ты же бессмертная! Я смотрю, налог ты уже принесла, – облизнулся лесной мытарь, глядя на толстого спутника ведьмы.
– Никакой это не налог, это мой лайф-ковуч! – демонстративно заявила ведьма.
– Какой такой обруч? – увлеченно поинтересовался Леший.
– Ко-вуч, дубина ты необразованная! – постучала старуха себе по голове, указывая на недальновидность собеседника.
Лицо у Лешего задумчиво скукожилось, с видом стреляного академика он несколько секунд изучающе смотрел на мужика, а потом, наконец, выдал:
– А вкусный?
Старуха безнадежно махнула рукой и, злобно зыркнув на Лешего красным от недуга глазом, зашла вместе с гостем в избу, громко захлопнув за собой дверь.
Неделю спустя по лесу поползли слухи о том, что колдунья померла от обжорства, и к её дверям стала стягиваться падкая на чужое имущество нечисть во главе с Лешим.
Водяной со своей Кикиморой толкались в первых рядах, заявляя о правах не приболотную территорию. Дальше по
