Ищу Золушку! - Арина Теплова
– Один в кровище, второй голый совсем! Да еще и дерутся прямо на лестнице! – выдала нравоучительно старушка, проходя мимо них.
– Надежда Даниловна, это не то, что вы подумали, – залепетала Света.
– Как надо я все подумала, Светка! – ощетинилась старушка, быстрее поднимаясь по лестнице с собачкой. – Я всегда подозревала, что ты гулящая, так теперь сама вижу, что ты и есть шалава!
– Что вы говорите, Надежда Даниловна? Вы неправы, – попыталась оправдаться девушка.
– Права и еще как! – не унималась старушка, окидывая осуждающим взглядом всех троих молодых людей. – У порядочных девушек мужики голые на лестнице не дерутся! Хорошо, что твоя мама этого не видит!
– Тебе что, старушенция, за дело-то? Увидела и иди дальше! – прорычал Малахов в сторону старушки, отпуская Стаса.
– Ох, какой грубиян! – выдала старушка, засеменив еще быстрее и таща за собой собачку на поводке. – Точно бандит! Сажать таких надо!
– Бабка, уймись! – пригрозил Малахов.
– Дима, замолчи немедленно! – в истерике закричала Света, уже не понимая, что делать и как разрешить ситуацию. – Стас, уходи, пожалуйста!
– Шалава и бандит! – выдала старушка напоследок и скрылась на лестнице наверху.
Глава 9. Субъект
Дима отшвырнул Стаса к стене, и, тот ударившись плечом, простонал.
– Пошел отсюда, тебе здесь не рады! – прорычал Малахов, испепеляя его взглядом.
Бывший муж как-то боязливо попятился к лестнице и зло прошипел:
– Я сейчас пойду в полицию и заявлю на тебя, придурок!
– Стас, пожалуйста, не надо! – выпалила Света испугано, бросившись в его сторону.
Рука Дмитрия остановила девушку, не давая ей приблизиться к Станиславу.
– Пусть идет, заявляет! Напугал! – процедил Малахов и, уже обращаясь к Свете, сказал: – Не бойся, такие, как он, только балаболят.
Девушка ударила Диму по руке, чтобы он отпустил ее, и, фыркнув, поспешила обратно в квартиру.
– Урод! – выплюнул Стас зло и быстро поспешил по ступеням вниз.
– Иди-иди! И забудь сюда дорогу, понял?! – прокричал Дима ему вслед, склоняясь с перил.
Слыша, как бывший муженек бежит по ступеням и материться, перемешивая ругань с угрозами в сторону Малахова, Дима злорадно оскалился. Он был так доволен собой. Вот показал этому товарищу, что Светлана теперь его. Пусть знает!
Вальяжной походкой, босой и в белых трусах Дима направился обратно в квартиру. Зашел и прикрыл дверь.
И тут же остановился. Света стояла с его штанами и рубашкой в руках.
– Уходи! – коротко заявила она.
– Не понял? – опешил Дима.
– Я сказала, уходи немедленно из моей квартиры!
Такого поворота Малахов уж точно не ожидал. Он даже замер на миг, подумав, что ему послышалось.
– Светик, ты чего? – начал непонимающе Дима. – Ты из-за этого хрыча очкастого, что ли? Дак я просто не выдержал, когда он обозвал тебя.
– Ты не слышишь? Я сказала, уходи, – холодно, с достоинством велела девушка. – Я не хочу больше терпеть твои выходки!
– Какие выходки?
– Какие? Ты избил Стаса, опозорил меня перед Надеждой Даниловной, как мне теперь ей в глаза смотреть?
– Что тебе до этой старушенции?
– Не смей так говорить! Она моя соседка. Пожилая женщина. Завтра весь дом будет болтать о том, что у меня мужик в трусах по лестничной клетке расхаживает!
– Да наплевать на них, Светик! – продолжал увещевать Дима, пытаясь подойти к ней. – Ну ты чего? Я же…
– Я не хочу ничего слушать! – вспылила она, выставляя вперед руку и предостерегая его от приближения. – Вот твоя одежда. Забирай. Куртку и остальное оставь себе. Заработал! – Она кинула штаны на табурет. Схватила свою сумочку и достала оттуда кошелек. – Вот оставшиеся три тысячи с твоих денег, забери!
Она демонстративно положила их поверх штанов и отошла. Скрестила руки на груди и указала глазами на входную дверь.
– Света, давай хотя бы поговорим, чего ты так категорично?
– Уходи, Дима! Говорить не о чем. Я поняла, что вместе мы не уживемся!
– Почему? – искренне не понимал он.
– Потому что ты несдержанный, опасный субъект, и эта твоя выходка, когда ты в трусах вышел, просто верх бесстыдства и наглости!
– Ты неправа…
– Прекрати, одевайся и уходи! Я и так много сделала для тебя, пожалела. А ты ведешь себя как невоспитанный уголовник!
– Света, я, вообще-то, так себя никогда не веду, поверь. Это что-то сегодня на меня нашло, – пытался он оправдаться.
Разве он мог ей сказать, что сейчас на него нашло какое-то помутнение рассудка, обуяло неуправляемое бешенство, когда он увидел, как бывший муж подбивает к ней клинья. Дима почти не контролировал себя, эмоции били через край. Сейчас она была права, не стоило ему так вызывающе вести себя.
– Больше ничего не хочу слушать. Прошу тебя, Дима, просто уходи…
– Ясно. То субъект, то индивидуум, то уголовник. Никто еще меня так ругательно не называл.
Она молчала, сжав губы и нервно топая ножкой в тапочке по полу. Ждала, когда он оденется и уйдет.
Опустив голову, Дима подошел к штанам и начал медленно одеваться.
В его голове снова был хаос. Он понимал, что если сейчас уйдет, то, возможно, уже никогда Света не пустит его к себе. И никогда он уже не сможет быть с ней. Но Дима не хотел уходить. От слова совсем. Безумно хотел остаться и продолжить знакомство с этой замечательной девушкой, а этот Стас ее совершенно не стоил. Тощий, мерзкий и скользкий. Слизняк.
Надевая рубашку, Малахов думал о том, что Стас снова может появиться, а его, Димы, уже здесь не будет. И Света пустит бывшего мужа в квартиру, и он будет есть ее вкусный омлет или булочки с маком на кухне, вместо него, Димы.
Сжав скулы, он неистово, яростно искал выход из положения. Как остаться? Как продолжить их отношения, когда они только начали зарождаться?
И вдруг его осенило!
Он поднял голову и, сглотнув, вперил в девушку горящий взгляд.
– Светик, если простишь меня, то обещаю, что буду Дедом Морозом.
– Что? – не поняла она, нахмурившись.
– Вчера ты просила меня сыграть Деда Мороза на твоих спектаклях. Я согласен. Я выучу роль и смогу. Только, пожалуйста, не выгоняй меня…
Свои последние слова Дима услышал как будто со стороны. И не мог поверить в то, что сам их произнес. Чтобы он, Дмитрий Малахов, унижался и просил чего-то у какой-то там женщины? Да в жизни такого не было. Он никогда не просил ничего. Он просто брал, что ему нужно, потому что был победитель по жизни. И если девушка не хотела, то и фиг с ней, пусть идет!
Но сейчас отчего-то он не хотел показывать это свое эго. Он
