Мастер Гравитации 5 - Дмитрий Ангор
Проводив начальника службы безопасности, он опустился в кресло у стола и на миг взглянул в зеркало. Отражение показывало недовольное лицо, в котором явственно читалась печаль. Решение оставить дочь в Империи далось ему нелегко, но он всегда учил её не убегать и добиваться того, чего она по-настоящему хочет.
Теперь Виктория, судя по всему, хочет удержать возле себя одного конкретного человека — Добрынина. Отец даже понимал её: отчёты говорили, что тот парень далеко не прост, и раз уж сумел выжить до сих пор, значит, действительно интересен. Дочь любила его и всячески старалась помочь — маркиз уже давно знал об этом. И если бы Виктория уехала хотя бы на полгода, разлучившись с Добрыниным, то могла вернуться к тому, что его женили бы на другой.
Разумеется, ему было тревожно: всё казалось слишком туманным, и нельзя было не волноваться за дочь. Трудно было сформировать однозначное мнение о самом Добрынине. Но маркиз уже прикидывал, что если тот и вправду сумеет расправиться со своими врагами, то, возможно, станет лучшим кандидатом в женихи для Виктории.
Когда разум одолевают столь тяжкие мысли, время тянется мучительно. К счастью, дел у маркиза хватало.
— Господин! — в кабинет, постучав, влетел камердинер. — Наш лесничий просил передать тревожное сообщение: большой беды ждёт нас, а точнее наших лошадей на пастбище. В лесных владениях, видимо, сработали какие-то мощные артефакты: кролики из леса начали нападать на ваши табуны… Они пытаются их…
Камердинер замялся и прокашлялся в кулак.
— Говори уже, как есть, — фон Адель нахмурил брови.
— Ну вообщем, в лесу случился мощный всплеск любовных артефактов. Похоже, это своего рода временная аномалия. Нужно срочно звать сильного специалиста.
— Кого-то из Одарённых? — камердинер выглядел крайне напуганным. — А то вдруг эти звери и до нас доберутся…
— Штефан, ты на себя в зеркало погляди, — тяжело вздохнул маркиз. — Сомневаюсь, что даже самая убогая белка захотела бы тебя вы… э-э… осчастливить, даже если на неё наложить все любовные заклятия мира. Так что за себя не бойся. Но специалист нам действительно нужен.
— И кого мне вызывать? — камердинер дрожал от страха.
— Зови Гризельду.
— М-м… Ту самую стриптизёршу из клуба «Клубничка»? Но ей ведь давно на пенсию пора, у неё половины зубов нет, и она курит, как паровоз. Да ещё и татуировка в форме черепашки на… ну, вы понимаете…
Штефан, окончательно сбитый с толку, нахмурился: он не мог понять, как эта женщина может помочь.
— Даже спрашивать не стану, откуда ты знаешь о её тату, — маркиз явно не сильно переживал по поводу происходящего в лесу, потому что мыслями был о будущем дочери. — Но Гризельда как раз тот человек, при котором действие любого самого мощного любовного артефакта сходит на нет. Желание пропадает сразу, как рукой снимает, так что она мигом решит проблему. Беги за ней!
Камердинер, покрасневший из-за того, что проговорился лишнего, пулей вылетел из кабинета. Маркиз остался один и тяжело вздохнул:
— Это не черепашка была, а татуировка в форме гриба, дебил… Хотя кто её знает, может, и правда, черепашка… Ведь это было так давно… Так давно, эх…
* * *
— Дайко, на этот раз жди в машине, — я захлопнул за собой дверь.
— Я бы и в прошлый раз в ней сидел, если бы не толпа вооруженных гвардейцев и не землетрясение, — азиат, как всегда, возился со своей лапшой на маленькой портативной плитке.
— Знаешь что, а давай-ка лучше и сейчас пойдешь со мной, — хлопнул я его по плечу и улыбнулся.
Дайко глянул на меня исподлобья, быстро замигал и выдал какую-то наигранную кривую улыбку.
— Нет, граф, не могу: лапшу нужно доготовить, — сказал он. — Я вам такую вкусную лапшу готовлю, что можно упасть и не встать.
— Упасть и не встать — это выбор слабаков, так что сам жуй свою лапшу, — я размял руки и шею, прежде чем идти дальше. — И как ты вообще умудряешься все время ее готовить, ума не приложу.
— Когда у тебя двенадцать детей, то и не такое будешь успевать, — он вдруг грустно хмыкнул. — А сытый и довольный граф — это же толстый кошелек у Дайко.
Я, закончив разминку, махнул ему рукой и пошагал осматривать имение Рода Новарских. Сам факт, что я сейчас здесь, вызывает кучу эмоций. В первую очередь я вообще не понимаю: а какого хрена тут произошло⁈
Сюда я приехал за трофеями, которые по праву мне причитаются от Рода Новарских. Жили они, к слову, не здесь — в имении бывали лишь когда приезжали в столицу по делам, но их охрана оставалась тут постоянно.
Внутри у меня чувства самые нелепые, ведь я был уверен, что придется все крушить самому, а выходит, что уже кто-то другой все разносит. Стоило только шагнуть за высокий забор, через разрушенные ворота, как я не просто услышал, но и увидел своими глазами, какая здесь творится бойня.
На Новарских налетел какой-то другой Род, и сейчас здесь полным ходом шла перестрелка. Повсюду лязг, грохот, летают гранаты, клубы пыли, а кое-где на заборе висят крюки, перекинутые через него на веревках. Подготовились они неплохо, но кто это такие и зачем напали — я понятия не имею. И если мне на этом «празднике жизни» нет места, то я и не собираюсь ничего выяснять. А то решат и на меня напасть. Хотя, может, тогда у меня останется слабый шанс, что хоть кто-то в Империи не жаждет моей смерти… Ладно, это, конечно, преувеличение.
Я быстро повернул назад, а у Дайко лапша уже почти дошла до готовности.
— Быстро вы, граф, — он прищурился на меня подозрительно. — И почему же вернулись так скоро, если крики и перестрелка там не стихли?
— А ты не заметил, что пальба уже была, еще когда мы подъехали? Давай шевелись и убирай свою лапшу: мне домой надо возвращаться, — я тут же отправил смску Дмитриевичу, что скоро буду.
— Откуда мне знать… — Дайко пожал плечами и убрал плитку. — Может, у вас хобби такое: вламываться в чужие разборки и убивать там всех подряд. У аристократов свои причуды.
Я попросил его заканчивать рассуждать вслух, и машина тронулась. Но пока он разворачивался, на капот прилетел какой-то охранник — его перед смертью ударной волной закинуло прямо через забор.
— Вот видите, если бы я дорезал лапшу и мы еще стояли на месте, он бы пролетел мимо, — качал головой, как болванчик, Дайко. — А дворниками такого бугая не убрать. Граф, может вы его щик-щик?
— Что «щик-щик»?
— Ну, пальцами
