Оно спрятано в крови - Ирина Игоревна Голунцова
Не знаю, что во мне больше — злости или боли. Это так унизительно. Никто никогда не смел меня втаптывать в землю, смотреть свысока, да еще нападать. Но этот юноша… сколько же в нем силы? Как человек вообще может так двигаться? Это и есть реальный мир? Просто потрясающе.
Скалясь, словно пес, медленно поднялась с колен, придерживаясь за холодный шершавый камень. Несмотря на довольно тяжелое увечье, тело моментально принялось себя восстанавливать, я ощущала струящуюся чакру, как ее потоки разливались и возвращали силу. А еще злость.
— Ну ладно, сам напросился. Сдохни!
Открыв портал, напитала Риндзина всей возможной яростью, чтобы он не оставил от наглеца и мокрого места. Подхватив меч, поддернула себя на цепи, атакуя Саске со спины. Он быстро уворачивался, однако, как показала практика, игра с порталами давалась ему с трудом. Так что, заставляя Риндзина появляться то тут, то там, запрыгивать в одном месте и возникать в другом, все же добилась цели. Одним ударом дракон впечатал парня в скалу. Раздался хруст трескающегося камня, крошка полетела в разные стороны.
Остановившись близ обрыва, чтобы лучше рассмотреть противника и не приближаться к нему, надеялась обнаружить лужу крови и раздавленный труп. Но чем быстрее ветер уносил облако, тем очевиднее становилось мое расстройство. Саске жив и здоров, причем он принял удар на себя, однако его внешний вид удивил меня. Его тело мутировало, морду дракона удерживали не то гигантские лапы, не то крылья, вырвавшиеся у него из-за спины.
Дернув цепью, отозвала к себе Риндзина. Во многом, чтобы рассмотреть изменения противника.
Мы смотрели друг на друга с нескрываемым напряжением. Теперь шуткам здесь не место. Пока не раздался тихий смех.
— Вижу, вы время даром не теряете.
О бое мы тут же позабыли, одновременно устремив взгляды к обладателю голоса, который наблюдал за нами с возвышенности. Он загораживал собой солнце, отчего пришлось прищуриться, но уже и так понятно, кто оказался нашим зрителем.
— Как это понимать?! — не скрывая злости, воскликнула я. — В нашем договоре не было ничего о том, что твои шавки будут нападать на меня!
— Что же ты так грубо, — с самодовольством подметил Орочимару, спрыгнув вниз. Приземлился мягко, словно кошка, и с нехорошей загадочностью добавил: — Саске-кун не какая-то шавка, если так смотреть, а благородный волк.
— Да хоть музейный экспонат, мне то что? Зачем?..
Орать, конечно, можно очень долго, да только присмотревшись лучше к выражению лица собеседника, поняла все моментально. Взгляд с прищуром, хитрая и довольная ухмылка; все в Орочимару, даже его стойка и гордо расправленные плечи, подчеркивали, сколь он наслаждался ситуацией.
— Ты…
От злости едва зубами не заскрипела.
— Без моего ведома здесь ничего не происходит.
Как же мне хотелось натравить на этого гада Риндзина. Не передать словами, насколько отвратительно я себя чувствовала под победоносным взглядом мужчины. Меня словно не только принизили, а вдавили в грязь лицом. Чтобы сохранить хоть последнюю каплю гордости вместе с самоконтролем, отпустила цепь и заставила дракона исчезнуть.
— И зачем этот спектакль? — тем не менее меч я предпочла до конца держать в руках.
— Не все исследования можно провести в лаборатории. А Саске-куну только дай возможность помериться силой.
— Было бы чем мериться, — отозвался парень, приняв свой истинный облик, на что Орочимару лишь усмехнулся.
Змеиное логово. Вот уж правда.
Мужчина вновь перевел на меня взгляд и подошел ближе. Если Саске обладал такой силой, то его наставник — или кем он ему приходился? — явно еще та темная лошадка. Драться с ним бессмысленно, я даже не знала, какие у него способности. Но рука так и дергалась поднять меч, чтобы не подпускать Орочимару ближе. Он остановился в паре метрах.
— Твои способности в лучшей мере раскрываются в бою, и это позволяет мне куда лучше узнать о них. Разве ты не этого хотела?
— О внеплановых атаках речь не шла.
— Прошу извинить, но мне требовалось узнать, как твоя чакра отреагирует на это.
Под ключицей кожу защипало, в том месте, где Орочимару нанес печать контроля за чакрой. Она позволяла отслеживать любые колебания энергии в моем организме, да и что-то подсказывало, что с этой меткой ему не составит труда отыскать меня хоть на другом конце мира. Согласилась на такой шаг, потому что не собиралась никуда бежать. Пока. Видимо.
— И многое узнал? — не прекращала я дуться.
— Да, — поднеся руку чуть ближе к груди, мужчина растопырил пальцы и добавил: — Но кое-что осталось проверить.
Ну кто бы сомневался. Только от надвигающейся угрозы меня отвлекли фиолетовые всполохи чакры на пальцах мужчины. Красота цвета и странность техники, которую я видела впервые, стоили бесследно упущенной секунды. Я слишком поздно подалась назад, Орочимару моментально сократил расстояние и ударил меня в живот тусклым пламенем.
Меня скрутило пополам, не столько от физической боли, сколько от внезапного упадка сил. Хватаясь за живот, я подняла на мужчину взбешенный взгляд.
— Да какого черта ты творишь?!
Меня уже трясло от обиды. Или все же от тяжелой усталости, обрушившейся словно снег на голову? Перед глазами все поплыло, но не столь сильно, чтобы упасть тут плашмя. Нет, такой радости я им не доставлю.
Орочимару опустился передо мной на колено.
— Что ты со мной сделал? — дрожащим голосом спросила я.
— Печать пяти элементов, запечатывающая чакру. В моем нынешнем положении продержится очень недолго, но должно хватить.
— И зачем?
— Последний эксперимент, и, обещаю, больше никаких неожиданностей.
Он поднялся и протянул мне руку, и я долгие секунды смотрела на нее с нескрываемым недоверием. Все равно что предлагали ухватиться за раскаленную кочергу. Имеет ли смысл отказаться от помощи, или это очередной эксперимент? Попытка поглумиться? Никаких неожиданностей… да твою мать.
— Ладно, — смирилась с неизбежностью и приняла помощь, — но если ты…
Завершить громогласную угрозу попросту не успела, Орочимару чуть рванул меня к себе, а затем сильно толкнул прочь. Отчаянная попытка удержаться на ногах не увенчалась успехом хотя бы потому, что после пары шагов земля исчезла из-под ног.
Мгновение недоумения сменилось ужасом того, что произошло. Он столкнул меня с обрыва. Сердце
