Понятие о сокровище - Ирина Игоревна Голунцова
Мне стало не по себе. Несмотря на непринужденный и дурашливый вид, внутри у меня все сжалось, когда Рэйф оказался на расстоянии вытянутой руки. Я могла почувствовать его дыхание, отравленное алкоголем.
— Повежливее, — нахмурился Салливан, встав между нами, — ты все же разговариваешь с дамой.
При слове «дамой» вор адресовал мне довольно красноречивый взгляд. Мне явно придется объясниться, что за спектакль ему пришлось засвидетельствовать.
— Будет неловко, если дама попытается украсть распятие.
— Дама уже не занимается кражами, — зашипела я, выглядывая из-за плеча кавалера. — Или кто-то до сих пор не в силах отпустить прошлое?
Не знаю, откуда во мне столько яда, но глядя на то, как взгляд Рэйфа наливался яростью, мне на душе становилось теплее. Дразнить льва — опасное занятие, особенно, если он находился в каких-то сантиметрах от твоей обнаженной шеи. От кровопролитной схватки нас, возможно, остановила ведущая аукциона, призвавшая гостей и покупателей приготовиться к торгам.
— Я предупредил вас, — злобно бросил Рэйф, уходя прочь вместе с высокой африканкой.
Когда они отошли достаточно далеко, Салливан со жгучим негодованием спросил:
— Это что сейчас было?
Я отмахнулась и столь же стремительно покинула его компанию. Меня било мелкой дрожью от злости, а еще неописуемого чувства, которое раздувало грудь. Словно жару печи некуда было вырваться. Давненько я не ощущала такую потребность сыпать направо и налево ядовитыми комментариями, продолжать словесную битву.
Быть может, прийти в себя меня заставил взгляд Сэма, который я перехватила по чистой случайности. Уже в униформе официанта мужчина стоял неподалеку от сцены, ожидая звездного часа, но внимание его поглотил не крест Святого Дисмаса, а спектакль двух актеров. В его глазах читался немой вопрос, приправленный осуждением и непониманием.
После, все после. К черту ваши вопросы. Жизнь не так проста, мальчики, как кажется. У маленькой Джулс уж точно.
До последнего момента я не думала использовать табличку с номером, которой вооружилась за пару минут до старта торгов. Нейтану требовалось потянуть время, и Салливан вступил в отчаянную борьбу с Рэйфом, делая ставки, которые ему просто не покрыть.
— Пятьсот тысяч евро! — Устало бросил Рэйф, взмахнув рукой. — Пора уже с этим завязывать.
По толпе прошла волна шепотков, всех удивила столь огромная сумма за, казалось, ничем непримечательный крест. Салливан будто подавился, услышав цифру, и отступил, не встретив ни одного осуждающего взгляда — безумцем выглядел его оппонент.
— А я уж думал, придется тебя убить. Даже занервничал.
Фраза, которую гости восприняли шуткой и поддержали легким смехом, прозвучала неожиданно угрожающе. Для меня и Салливана. Я пусть и стояла в тени, но ощутила, как по спине пробежали мурашки, поднимая колючие иголки злости. Даже не злости, а банального упрямства, когда не хотелось спускать обидчику деяние с рук.
— Еще ставки? — Спросила судья. — Пятьсот тысяч раз…
— Пятьсот одна тысяча! — Вставила я свое резкое слово, словно клин посреди спокойного озера. — Для разнообразия.
И вновь удивленные вздохи, ударившие теперь по мне вместе с всеобщим вниманием. Но я никого не видела кроме Рэйфа, его фигуры, очерченной белым ореолом идеально сшитого смокинга. Словно ангел, которого так страстно желал заколоть демон, сидящий у меня на плече. Это же чувство, заставляющее бурлить кровь, оказалось невероятно знакомым; ослепленная его дурманом я и мчалась по ночной дороге пригорода Бергамо пятнадцать лет назад.
«Так, отключаю электричество через три, две…» — дал отсчет по рации Нейтан.
Один, — улыбнулась я с искрой безумного восторга, предвкушая не только реакцию Рэйфа, но и дальнейший аншлаг, в который превратится моя жизнь.
— 6 — Уходить, как в сказке
Как говорилось в одной известной сказке, в полночь вся магия развеется, платье обратится разодранными тряпками, а карета скукожится до состояния желтой тыквы. Я ощущала себя героиней от редакции Шарля Перо, только сроки поджимали, и бал грозил обратиться катастрофой намного раньше. Не хотелось становиться персонажем, которого описывали братья Гримм — чьи золотые туфельки прилипнут к смоле на полу. Не хотелось отрезать пальцы и пятки, чтобы залезть в образ милой принцессы.
Гостей поспешно выводили из зала, предварительно осматривая на наличие украденной реликвии. Из всех углов, словно муравьи, выползали охранники. Мне удалось проскользнуть мимо основной толпы и в первых рядах покинуть зал.
— Охрана выползает из всех щелей, — обратилась я к невидимым слушателям по мини-рации. — Они двинутся в зал, вам нужно уходить по крышам.
— Главное, что крест у нас, — послышался голос Сэма. — Осталось совсем немного.
— Я подгоню машину, буду ждать вас на шоссе, — сказал Салливан. — Вы доберетесь?
— Да, разумеется.
— Джулия, тебя подобрать?
— Нет, Салливан, — поспешно спускаясь по мраморной лестницы, отчего каблуки так и щелкали, я присмотрелась к главному выходу. Там тоже стояло много охраны. — Здесь начинается кипишь. Я сама выберусь, встретимся, где договаривались…
— Бонавиль!
Твою мать. Не так уж и быстро на каблуках удавалось бегать, даже удивительно, как Золушка смогла удрать от принца, оставив лишь туфельку на лестнице, а не все свои кости. Я не обращаю внимания на звук своей фамилии, в конце концов, в обществе меня знают, как Жюли Бон. К сожалению, игнорирование проблемы не приводит к ее моментальному устранению.
Рэйф возник передо мной, выскочил, как черт из табакерки, не дав до конца спуститься с лестницы. По шумному дыханию было понятно, что ему пришлось бежать, чтобы нагнать меня.
— Где он?
— Не у меня, — спокойно ответила я. — Похоже, чтобы он был у меня?
— Куда ушел Салливан?
Энтузиазм, с которым я дразнила мужчину своей хитрой ухмылкой несколько минут назад, оставил меня и сорвал поводок с завывающего волнения. Играть с огнем было интересно лишь до тех пор, пока пламя не грозилось плеснуть тебе в лицо.
Напряженную паузу разорвали отдаленные звуки выстрелов. Я испугалась резких звуков, обернулась, обводя огромный холл беспокойным взглядом, что не укрылось от Рэйфа. Гости, поддавшись панике, ускорили ход, из последних сил стараясь держаться своего статуса и не превратиться в обезумевшую толпу.
— Мне некогда с тобой говорить, — поспешно бросила я, пытаясь обойти мужчину, но он схватил меня за плечо. — Отпусти меня.
Его ладонь жгла кожу, хватка оказалась достаточно сильной, чтобы оставить синяк, но куда больше меня обеспокоил холодный взгляд Рэйфа.
— Ты пойдешь со мной.
Сменив руку, чтобы было удобнее меня вести, мужчина направился к выходу, и как бы ни пыталась я вырваться приличия ради, ничего не получалось. Я будто бунтующий подросток, которого отец силком вытаскивал с вечеринки на глазах у сотни свидетелей. Это мне
