Роковая измена - Марина Безрукова
Вадим словно почувствовал состояние жены. Уловил ее неуверенность и понял: есть шанс на прощение и возврат прежней удобной жизни. Отменив свидание с Алёной и, рассеянно выслушав заслуженные упреки, он сразу после работы поехал домой.
Глава 9
Вечер грозился перейти в бессонную, изматывающую ночь. Тася вздохнула. Она забыла, когда в последний раз спала крепко и спокойно. Получался замкнутый круг. Каждое утро через силу разлепляла глаза, наполненные мелким колючим песком. Мечтала вечером лечь пораньше, но уже в постели чувствовала, как в голове начинают роиться мысли. Уснуть не давали.
Это были обрывки воспоминаний, неоконченные фразы, бессильные планы мести, выглядевшие глупо даже в полудреме. Мерещились призрачные тени, и Тася, пытаясь унять выскакивающее сердце, спохватывалась, потом долго лежала и смотрела в потолок. Проваливалась в неглубокий сон уже под утро и просыпалась совершенно разбитой.
Заставляла себя принять душ, бездумно переключая воду с горячей на холодную, пока тело не начинало гореть. Закутав голову полотенцем, разглядывала себя в зеркале, пытаясь отыскать перемену во взгляде. Ничего. Плещется глубоко спрятанная тоска, прорываясь иногда наружу. Сушила волосы, небрежно тормоша их рукой, и шла пить кофе. Такая вот унылая колея.
Тася отложила книгу и взглянула на часы, только восемь вечера. Дальше продолжать чтение бессмысленно — всё равно не понимает ни строчки, перечитывает один и тот же абзац по нескольку раз. Удивительно, как много у нее теперь стало свободного времени. И что с ним делать?
Обычно в восемь часов Вадик возвращался с работы. Она готовила ужин и заваривала его любимый зеленый чай. Бывали времена, когда он заходил в дом, и с порога начинал рассказывать о своих успехах или неудачах. Неудач, впрочем, и не было, если не считать по первости безденежья. Вадик легко шагал по карьерной лестнице, внутренним чутьем понимая, где, когда и с кем ему выгоднее быть и что говорить. Тася искренне за него радовалась и гордилась.
Раздался шорох у входной двери. Показалось? Тася кинулась в прихожую: нет, так и есть! Опять пришел Вадим. Как будто ничего не случилось, и он просто вернулся с работы. Она метнулась обратно в комнату и закрыла дверь. Может быть, притвориться, что спит?
Через минуту послышались его шаги. Тася замерла. Раздался тихий, деликатный стук и снова тишина. Наконец, дверь осторожно приоткрылась, и широкий луч света из прихожей, как прожектор осветил Тасю. Словно начинающая актриса, впервые оказавшаяся на сцене, она чего-то напряженно ждала. Вадим кашлянул. Потом едва слышно вздохнул.
— Тася? Тась… — и осторожно вошел в комнату.
Он смотрел на профиль жены, и впервые за это время ему стало ее искренне жаль. Не так он себе всё это представлял. Вадиму казалось, что проведенные вместе почти пятнадцать лет, неизбежно сказались и на Тасе. Не сильно-то он размышлял, что для нее всё осталось по-прежнему. Как такое возможно? Сколько из их знакомых, поженившихся по обоюдной и горячей любви, уже давно разбежались? Он был уверен, что Тася тоже воспринимает их семейную жизнь, как уже некую скучноватую обязанность. Обеспечивает тыл. Так почему столько боли в ее глазах?
Все приготовленные легкие и красивые фразы вдруг развеялись. Теперь Вадиму стало даже неловко произносить патетические заверения в любви и верности вслух. Но сказать что-то надо. Она ждет. Он подошел ближе и сел перед ней на корточки, осторожно взял ее руку в свою. Удивился, какая холодная ладошка. Тася вздрогнула, но руку не убрала. Она вдруг порывисто обернулась, ее глаза лихорадочно требовали слов. Любых. Лишь бы услышать хоть что-то. Пусть скажет, что не любит и не любил никогда, пусть, наконец, прекратит эту пытку, и она останется в одиночестве.
— Тася, ты прости меня, — с трудом хрипло выдавил из себя Вадим. — Я… Я, правда, не знаю, как это всё получилось… Я не хотел.
Он помолчал немного и продолжил.
— Понимаешь, я сам запутался. Показалось мне, что я тебе больше не нужен.
— Не нужен? Мне? — изумленно повторила за ним Тася.
Вадим опустил голову. Он вдруг и сам поверил в свои слова. Поверил, что его роман с Алёной — это просто досадная случайность.
— Да. Ты так расстраивалась из-за того, что не получается с ребенком, что я стал злиться. Как будто я уже не важен. Я стал ревновать тебя, — вдруг выпалил Вадим.
Тася ошеломленно смотрела ему в лицо. Она не ожидала услышать от мужа признание в том, что он может ее ревновать. К кому?
— Я стал бояться, что ты найдешь другого мужчину, который сможет…
— Вадик, ты что? — перебила его Тася. — Как ты вообще мог такое подумать? Мне же никто не нужен, кроме тебя! Был не нужен, — поправилась она.
Они оба молчали. Банальная история, случавшаяся с тысячами семей до них, и ожидающая новых жертв после. На полу пересеклись две длинные тени: мужчина с опущенной головой и измученная женщина.
— Можно, я сегодня останусь дома? — тихо попросил Вадим, чуть сжав ладошку Таси.
— Оставайся, разве я могу тебе запретить?
Сгустившуюся вокруг них тишину, нарушил телефонный звонок. Вадик вздрогнул: «Черт! Как он забыл выключить звук?!»
Тася вскинула голову и всё волшебство, которое, казалось, окутало ее в плотный кокон, моментально улетучилось.
Она тут же выдернула руку из ладони мужа и затравленно стала следить, как он отвечает на звонок. Но оказалось, это Галина Ивановна хотела узнать, где сегодня будет ночевать ее сын. Оба облегченно выдохнули. Но в то же время, Тася поняла: так будет всегда. Любой звонок или сообщение вызовут дрожь и подозрения, слезы и закопанные глубоко-глубоко обиды.
Вадим лежал на широкой кровати. За стеной, совсем близко так же не спит его жена. На душе у него было хорошо и спокойно. Он радовался, что интуиция подсказала ему именно те слова, которые проникли Тасе в сердце. Он был в этом уверен. Чувство вины его окончательно покинуло, и он довольно улыбнулся — теперь нужно просто немного подождать.
Спустя неделю пригласил Тасю на самое настоящее свидание. Первая мысль у нее — позвонить Светке. Но решила повременить. Пора уже и самой начать решать свои личные проблемы. Где-то читала, нужно научиться делать то, что хочется.
Тася не знала, что это такое: делать так, как хочешь сама, не оглядываясь на других. А вдруг причинишь кому-то неудобство? Но решила
