Песнь войны - Илья Витальевич Карпов
Так проходило почти всё время долгого пути в Лейдеран. По вечерам Дунгар бывал то среди маркитантов, то в командирском шатре, то возвращался к Рие. Игнат виделся с ней при любом удобном случае, но только когда войско вставало лагерем. Он решил, что, если появится в их экипаже, монахини испепелят его взглядом, узнав, кто он такой. Поэтому большую часть времени он просто глядел на неизменный пейзаж вокруг с тоской во взгляде.
В один из вечеров их с Драмом пригласили в командирский шатёр. Поначалу ничего интересного не происходило, разве что зашедший вагенмейстер отчитался о том, что двое солдат попались на краже куска солонины. Лорд Раурлинг, не моргнув глазом, велел всыпать каждому по два удара плетью, после чего смотритель обоза удалился.
— Чего мы ждём? — спросил Игнат, зевая.
— Сира Аллена Гримвуда, — ответил лорд Раурлинг. — Сегодня его силы присоединились к войску. Думаю, самое время кое-что обсудить.
Драм сидел рядом. С самого Энгатара он ехал в капюшоне и повязке, которые почти полностью скрывали его лицо. Когда в начале поездки лорд Раурлинг представил их с Игнатом сиру Глену Ашербаху, второму из командиров королевского войска, он не сказал, кем является Драм на самом деле. Из-за этого, стоило эльфу попасться рыцарю на глаза, тот косился на него с неизменным подозрением.
Глен Ашербах, старший сын кастеляна Чёрного замка, был совершенно лысым человеком с гладко выбритым лицом и беспокойным взглядом. И сейчас он, не выдержав долгого ожидания, дремал, опёршись на стол.
Лорд Джеррод Раурлинг в нетерпении ходил из стороны в сторону. Он был немолодым, но ещё крепким мужчиной средних лет, а его коротко бритый в начале похода подбородок уже покрыла густая чёрная щетина. Когда он доходил до края шатра и резко разворачивался, на его спине волнами колыхался алый плащ с чёрным медведем, положившим на плечо копьё. На очередном развороте Игнат задумался, смог бы медведь в самом деле держать копьё таким образом, и в этот момент в шатёр вошёл человек с окладистой чёрной бородой и крупными рублеными чертами лица. Будь он в полтора раза ниже, его можно было бы запросто принять за гнома.
— Сир Аллен Гримвуд, — воскликнул лорд Раурлинг, отчего сир Глен вздрогнул и очнулся ото сна, — наконец-то вы добрались! Итак, можем приступать. Драм, снимай капюшон.
Во всём королевском войске лишь Джерроду Раурлингу и Игнату было известно, кто такой Драм. Поэтому, когда он снял капюшон и открыл своё лицо, двое других командиров, увидевших тёмного эльфа впервые в жизни, тут же схватились за мечи. Даже после того, как лорд Раурлинг всё им объяснил, они всё равно глядели на Драма косо.
Командиры стали обсуждать численность войска, когда оно соединится в Лейдеране с силами Рорров, Гвилов и Кавигеров. Когда они заговорили о том, как лучше использовать магические силы Игната, он вдруг спросил:
— Не маловато ли с нами людей?
Три пары удивлённых глаз направились на него, но маг не унимался.
— Разве король не сумел собрать больше воинов?
— Сейчас не время отправлять в бой все силы, парень, — ответил басом сир Аллен Гримвуд. — Если его величество решит собрать все силы, знамёна с плащами будут куда как пестрее. Чёрные плащи людей Ротвальдов, белые накидки Брэннов, зелёная одёжка Арстенов…
— Зелёная? — усмехнулся Игнат. — Прямо как у эльфов.
— Свезло же тебе, что тебя не слышит лорд Арстен, — вздохнул сир Аллен. — Он эльфов на дух не переносит. Двое его старших сыновей с верными людьми как-то вздумали поохотиться в Северной пуще, чуть глубже, чем заходили обычно. Нарвались на эльфийскую засаду. Их тела нашли спустя три дня: без глаз, носов и ушей, а всю кожу покрывали вырезанные ножом письмена… Даже охотничьих псов изувечили, сволочи остроухие!
— Да уж, — поёжился маг, — то ещё зрелище.
— Вот с тех самых пор Освальд Арстен люто ненавидит эльфов. У него остался последний младший сын, которого он бережёт как зеницу ока. И уж будь уверен, при первой же возможности он сам бы повёл в бой своих людей. Его лучники не знают промаха и поднаторели в убийстве остроухих, как никто в Энгате. Недаром замок Арстенов зовётся Равенморн. Знаешь, что это значит по-эльфийски?
— Что-то, про воронов? — предположил Игнат, пожав плечами.
Сир Аллен пригладил бороду и вдруг громко засмеялся.
— Скажешь тоже, вороны! Нет, это значит «погибший лес». Говорят, Арстены сами так замок назвать решили, в назидание. Это ведь кто-то из их предков наречие эльфийское выучил… Я б не смог. Чуждое оно какое-то, неприятное, словно змея шипит. Хотя у эльфов этих проклятых всё не по-людски. Слыхал, у них даже бабы воюют. Вот бы такое увидать! Хотя, если они только из засад стреляют, то, наверное, и не увидим. Но если остроухие вздумают биться иначе…
— Лесной народ не станет сражаться иначе, — неожиданно заговорил Драм. — Их стезя — скрытность и неожиданность. Ловушки, засады, безумные воины, достигающие врага за один удар сердца.
— Да уж, — засмеялся лорд Раурлинг, похлопав по плечу сира Аллена, недовольного, что его перебили. — Дунгар рассказывал об этом. Но, думаю, наши воины голозадых эльфов не испугаются. Я привёл отличных стрелков из Гримхолда. Такие цели будут для них что тренировочные мишени.
— Увы, основной наш противник — не лесной народ, а силы Халантира, — продолжал Драм, но, увидев непонимание на лицах, добавил. — Позвольте объяснить. Что вы чувствуете, видя гоблина?
Лорд Раурлинг сказал: «мерзость»; сир Глен Ашербах процедил сквозь зубы: «отвращение»; а сир Аллен Гримвуд ответил — «смазку для меча», пожав плечами.
— То же самое думают воины халантирских эльфов о людях. Они упражняются годами. Меч и копьё для них — продолжение руки, а доспехи — вторая кожа. Эльфы быстры, сильны и, что самое главное, ничуть не боятся вас. Их нельзя недооценивать.
— Ох, повезло тебе, что говоришь это здесь, а не перед моими воинами, — усмехнулся сир Глен, — иначе я бы приказал отрезать тебе язык. Такие разговоры подрывают боевой дух похлеще мокрых сапог, и я их терпеть не намерен.
— Разумеется, — согласился Драм. — Но вам вряд ли известно, как именно воюет Халантир.
— Так расскажи нам, — предложил лорд Раурлинг. — Я тебя для того сюда и взял.
Сначала господа командиры относились к речам Драма с подозрением, но спустя всего несколько минут, все они с интересом ловили каждое слово, лишь изредка прерывая эльфа вопросами. Драм рассказал всё, что ему было известно: от эльфийского способа плетения кольчуги до тактик и построений, принятых в Халантире.
