Журнал «Юный техник» - Юный техник, 1956 № 02

Когда дело дойдет до сверления такого отверстия, окажется, что в инструментальной кладовой нужного сверла нет. Не найдете вы его и на центральном заводском складе. Даже специальные заводы, изготовляющие сверла, заявят обескураженному конструктору, что таких сверл получить нельзя — их в производстве нет.

Придется, значит, изготовить в инструментальном цехе по особому заказу специальное сверло диаметром 56 мм. Это, конечно, обойдется недешево и вызовет законное возмущение производственников. А стоило бы конструктору указать любой стандартный диаметр — 55 или 58 миллиметров, — и сколько угодно таких сверл нашлось бы в любой инструментальной кладовой. Как же тут не возмущаться произволом конструктора, выбирающего нестандартные размеры!

Впрочем, до этого дело не дойдет. Конструктор никогда не назначит размера наобум. Каждый конструктор широко пользуется в работе сборником стандартов. Они оказывают ему хорошую службу, избавляя и от ошибок и от ненужного «изобретательства».

Очень важно знать стандарты и уметь ими пользоваться и юному технику. Вы только затрудните и усложните себе работу, если захотите использовать нестандартные детали, пусть даже они будут самые простые, — болты, гайки, винты. В этом случае вам придется не только самим нарезать эти гайки и болты, но и немало помучиться, подыскивая нужный инструмент. Ничего не поделаешь, ведь детали-то нестандартные, или, как их еще называют, ненормализованные!

О таких деталях очень хорошо сказал Владимир Маяковский в стихотворении «Нормализованная гайка»:

Что гайка?Ерунда! Малость!А попробуй-каезжай, ежели сломалась.Без этой вещи,без гайки той —ни взад, ни вперед.Становись и стой!Наконец отыскали гайку эту…Прилаживают…Никакой возможности нету!..Эта мала,та велика, —словом,не приладишь ее никак.И пошли пешком,как гуляки праздные.Отчего?Оттого, что гайки разные.А если гайки одинаковые ввесть,сломалась —новая сейчас же есть.И нечего долго разыскивать тут:бери любую —хоть эту, хоть ту!

У нас в стране почти десять тысяч всяких стандартов. Стандартизованы не только отдельные готовые изделия, агрегаты, детали, материалы, но и методы обработки, способы испытания и контроля, способы выполнения чертежей. Существуют и международные стандарты, выпускаемые Международной организацией по стандартизации — ИСО. Членом этой организации состоит и наша страна.

Техника в нашей стране развивается быстро, и многие стандарты стареют. Поэтому время опт времени они пересматриваются и заменяются новыми. Наши стандарты отражают прогресс науки и техники, успехи новаторов — передовиков производства, растущие требования советских людей.

Вот что таится в четырех буквах — ГОСТ.

* * *

Когда Верхоглядкин услышал Дотошкина, он испугался и сбил настройку. А когда спохватился, то снова найти Белоручкина в эфире уже не мог. Так поверхностное знание радиотехники погубило блестяще задуманную комбинацию с исправлением двоек!

(См. стр. 55)

* * *

ЗАКОН АРХИМЕДА

Много ли требуется усилий, чтобы держаться на поверхности воды?

Как известно, вес одного кубического сантиметра чистой дистиллированной воды принят за единицу. Удельный вес тела человека приблизительно таков же. При вдохе он равен 0,96—0,99, при выдохе 1,1–1,15. Погружаясь в воду, человек по закону Архимеда испытывает выталкивающую силу жидкости, уравновешивающую почти весь его вес.

Разные люди обладают различной степенью пловучести. Хорошей пловучестью обладают толстяки. Один тучный человек, житель Бомбея Каас, со связанными руками продержался на воде 62 часа 40 минут.

СИЛА УДАРА ПО МЯЧУ

Стремительный могучий удар нападающего — и мяч, отбросив руки бросившегося вратаря, замирает в сетке. Зрители на трибунах с восхищением переговариваются: «Пушечный удар». В этих словах не такое уж большое преувеличение.

Сила удара футболиста по мячу достигает 1 200 кг.

ТЕЛЕФОН РАССКАЗЫВАЕТ СКАЗКИ

В некоторых городах Венгрии можно, набрав в определенное время определенный номер телефона, прослушать сказки и новеллы. Голос рассказчика записан на магнитофонную ленту, которая непрерывно воспроизводит запись. Это устройство аналогично аппарату для передачи по телефону точного времени.

ПРОВЕРЬ СВОЮ ПАМЯТЬ

Внимательно посмотри на знаки, расположенные в верхней строке, и запомни, какой цифре соответствует каждый из них. Затем, не заглядывая в верхнюю строку, впиши в каждый знак соответствующую ему цифру. Человек с хорошей памятью успевает это сделать примерно за 2 минуты.

ДРУЖИШЬ ЛИ ТЫ С ЧИСЛАМИ?

Определи закономерность расположения чисел каждого ряда и впиши в соответствии с ней еще два числа. Если ты успел вписать все числа за 3 минуты, можешь считать, что ты быстро схватываешь математические закономерности.

ПОСЛЕДНИЕ ЦИФРЫ ПРОИЗВЕДЕНИЯ

Дано произведение натуральных чисел от 1 до 99: 1 х 2 х 3…. 98 х 99

Путем рассуждений, то-есть не производя умножения, определите последние 20 цифр результата.

* * *

Этой весной мне довелось побывать в одной из школ на выпускных экзаменах. Я смотрел на взволнованные лица юношей и девушек и стремился угадать, какой путь в жизни избрал каждый из них, кем они станут. Среди них, конечно, есть и такие, которые захотят после школы пойти на заводы, изберут себе профессии прокатчиков, слесарей, токарей.

И мне захотелось рассказать этим девушкам и юношам, как я стал рабочим, почему люблю свою профессию токаря.

На завод я пришел 16-летним парнем. Было это в 1923 году. Поступил чернорабочим. Теперь уже почти и не знают о такой профессии, вернее о категории рабочих, которым приходилось делать все: носить материалы, вывозить из цехов мусор, обслуживать тех, кто стоит у станков. Заводик наш был старый, маленький, станки тесно жались друг к другу. Да и какие это были станки! Когда их включали, они так шумели, скрипели и содрогались, что казалось, вот-вот рассыплются.

Через год меня перевели в цех. Радости моей не было конца. И хотя по-прежнему я был, как говорят, на подсобной работе, я не унывал. К тому же я старался не тратить времени зря: присматривался, как работают токари, как они стоят у станка, включают машину, как подводят резец, выпытывал у старых мастеров их «секреты».

Наконец мне позволили работать в свободное время на старом станке. Через несколько месяцев стал выполнять норму кадрового рабочего. Я стал токарем.

Завод наш «Красный экскаватор» разрастался с каждым годом. В цехах появилась новая техника. Все сильнее чувствовал я, как мне не хватает знаний — и общих и технических. Расстаться с заводом я не мог. Поступил без отрыва от производства в вечернюю школу для малограмотных, а затем на вечерний рабфак. Мы все тогда страстно тянулись к знаниям. Даже старые рабочие, с большим производственным опытом, понимали, что без знаний новую технику не осилить.

Так я сделал свой первый жизненный вывод: чтобы стать хорошим рабочим, одной любви к своей профессии мало, нужны знания.

В те годы в нашем цехе работал мастером замечательный человек, неутомимый новатор — Рязанов. Он и в нас, молодых рабочих, воспитывал эту любовь к новому.

— Справиться с машиной, выполнить норму может любой квалифицированный рабочий, если он не лентяй. Но чтобы усовершенствовать машину, заставить ее работать в два-три раза быстрее положенного, одних рук мало. Здесь нужна смекалка, нужны знания, — часто говорил он мне.

Помню, как-то удивил он нас всех: сделал в смену 600 деталей. На все наши просьбы рассказать, как он этого добился, Рязанов добродушно отвечал:

— Хитрецы какие — на готовенькое. Нет, подумайте-ка сами.

— А что, не догадаемся?! — обозлился я.

Долго ломал голову, но осилил все же задачу. Придумал новую конструкцию крепления, постаял на станок. Очень волновался: а вдруг не получится? Ведь весь цех знал, что я принял вызов. Запустил ставок. И сделал за смену 1 200 деталей!

Тогда-то я понял, что главное в любой работе — творчество.

Я простой рабочий — токарь. Но я не мыслю себе жизни без постоянных поисков нового. Чтобы всегда быть на переднем крае техники, я много читаю специальной литературы, слежу за опытом новаторов производства, бываю на других заводах. Искать новое стало для меня уже привычкой. После каждой удачной находки я испытываю огромное моральное удовлетворение. Ведь именно эти творческие находки позволили мне в послевоенные пятилетки перевыполнять нормы в пять-шесть раз.