Инверсия - Адерин Бран
Окинув придирчивым взглядом обстановку, она подумала, что надо бы и здесь навести марафет. Света приняла быстрый душ. Какое счастье, что теперь не нужно сушить эти длинные волосы и укладывать их! Просто вытерла их полотенцем, и через несколько минут они высохнут сами.
Света проскакала к шкафу и начала выбирать одежду. Кажется — какая разница? Всё равно они придут на кухню и наденут поверх всего фартуки, но всё же Свете хотелось чего-нибудь этакого. Новая стрижка сподвигла её на новые свершения в плане экстерьера.
Света достала брусничное платье, погода всё ещё позволяла надевать лёгкие платья, а к нему ей непременно захотелось туфельки. Те самые, которые она давно, ещё в прошлой жизни, убрала в коробку и затолкала на верхний ярус шкафа, маленькие, с подковками, красные, как пожарная машина. Сашка за них ругал её за ветреность и попытку молодиться в её тридцать пять. Света просто обожала их.
Она сбегала за табуреткой и начала копаться на антресоли. Она точно помнила, в какой коробке были вожделенные туфельки! Вот она! Света потянула её на себя. Коробка поддалась не сразу, с трудом, но вскоре девушка смогла начать вытягивать её из стопки таких же заброшенных коробок. «Надо тоже просмотреть, что там», — сделала себе Света отметку.
Она, наконец, смогла выдернуть коробку. Крышка, искривившаяся от времени, тут же задрала вверх один край, и из коробки вылетело что-то белое и прямоугольное и шлёпнуло Свету по носу. Она едва не сверзилась с табуретки от неожиданности, но устояла. Скосив глаза, она увидела лежащий на полу большой белый конверт. Света аккуратно спустилась и подняла его. Раньше она точно не видела его и уж точно не могла ничего подобного затолкать к обуви.
Конверт не был запечатан, и Света заглянула внутрь. Там стопкой лежали какие-то бумажки, Света вытянула уголок пачки из конверта. «Козлов Александр Михайлович», — значилось сверху. «Понятно, это что-то Сашкино», — фыркнула Света, запихивая бумаги обратно. Её вдруг взбесило то, что его вещи были на её территории. Ха! Она вполне уже ощущала их территории разными, а ведь это пришло к ней не сразу.
Света подумала, что нужно бы отдать при оказии эти бумаги Сашке и небрежно бросила конверт на консоль в прихожей, чтобы не забыть. И тут же фыркнула: когда ещё снова выдастся такая оказия — увидеться с Сашкой? До этого момента он ничуть не искал её общества, не звонил и не писал. Впрочем, туда ему и дорога. Если он до сих пор не хватился этих документов, значит не так и сильно они ему нужны. Вот взять и выбросить их! Впрочем, делать этого Света не стала. Она не настолько низко пала, чтобы так мелко пакостничать ему. Пусть лежат, мало ли, вдруг и правда увидятся.
На конверт полетели красивый лёгкий шарфик и тонкие кружевные перчатки. «Зачем тебе перчатки в такую жару?» — вспомнила она Сашкино ворчание. «Потому, что хочу!» Света оделась, с наслаждением повертелась перед зеркалом и, цокая каблучками, побежала посмотреть, что ещё интересного ей приготовит жизнь.
Глава 7
Вечером субботы Ферос отправился в клуб. Он не знал, будет ли там мэтр, но так было положено: после выполнения задания исполнитель должен вернуться на место дислокации. Его встретила привычная атмосфера богадельни: орущая музыка, запах табачного дыма, пролитой водки и прокисшего пива. Запах пота в столь ранний час был ещё не так заметен — толпа только начала разогреваться.
Ферос прошёл к их привычному столику. Он пожал руки и похлопал по плечам пришедших в этот вечер beaux voyous и плюхнулся между ними. Он надеялся отсидеться в относительной тишине, дожидаясь момента, когда мэтр вызовет его с отчётом, но ему не позволили.
— Ну что? Можно тебя поздравить? — широко улыбнулся Джон.
— Наверное, — пожал плечами Ферос.
— Да ладно тебе! Все новостные каналы об этом трубят! Так ловко грохнуть Дюпона мог только ты! — осклабился Джон.
Ферос отвернулся. Действительно, с самого вечера пятницы скандал не утихал. Beaux voyous, естественно, не знали о задании Фероса. Они даже не имели представления о планах мэтра, их никто не посвящал в такие детали, чтобы не сболтнули лишнего. Но когда в пятницу все телеканалы взорвались экстренными сообщениями об убийстве главного врага мэтра, все тут же поняли, чьих это рук дело.
«Дерзкое убийство на набережной Сены в самом центре Парижа! Убийца до сих пор не найден! Единственным выстрелом в грудь убит Анри Дюпон, весьма известный в стране коллекционер и меценат. Он был застрелен несколько часов назад во время ужина в Boutary. Преступник действовал профессионально и хладнокровно. Прибывшая за считанные минуты полиция не смогла поймать преступника по горячим следам. Расследование…»
Ферос нехотя осмотрелся и понял, что их столик сегодня был невероятно популярен. Beaux voyous стремились подсесть к нему, тёрлись рядом, а когда он поднял глаза, начали махать ему руками, как старому знакомому. Похоже, он в одночасье стал звездой.
— Мужик ты, ты — гений! Как ты так всё рассчитал? Как от камер и полиции ушёл⁈ — спрашивали его beaux voyous.
На это Ферос только пожимал плечами и бросал на парней загадочные взгляды.
— За это меня и кормят, — говорил он.
Вдаваться в профессиональные секреты он совершенно не хотел. Впрочем, если всё это дерьмо ему совсем опостылеет, то честно и открыто рассказать о себе — это будет отличный способ самоубийства. Почему-то Ферос стал задумываться об этом всё чаще и чаще.
— Ферос, тебя, кажется, мэтр зовёт, — сказал Джон.
Ферос поднял глаза и увидел в огромном окне наверху самого мэтра. Тот поманил его коротким взмахом пальцев. Ферос, не попрощавшись с сидевшими рядом, встал и направился в хозяйскую ложу. Охранники пропустили его, и дверь снова отрезала его от играющей музыки.
На этот раз мэтр встречал его стоя. Это было немного странно. Мэтр никогда не проявлял никакого особенного уважения к своим пешкам, а, что ни говори, Ферос относил себя именно к пешкам. Пусть он и был палачом клана, но всё-таки он был всего лишь исполнителем. Никаких решений он не принимал и дела клана не знал.
Мэтр указал ему на свободный стул за столом.
— Садись на своё место. Угощайся, Ферос. Bon appétit.
