Мама, не плачь - Олег Николаевич Борисов
— Что стряслось?
— Чуть-чуть накопилось, фрау Лаубе. Все пройдет…
— А точнее? — ее можно понять. Вдруг у меня кукушку снесет, я возьму дрын и пойду черепа крошить. Ей по итогам — отдуваться.
— За практику мне влепили “удовлетворительно”. Потому что жопу старосте группы не вылизывала. А завтра поеду в город искать ателье. Может, приведут выданную форму в порядок.
— Покажи…
Потянула за рукав жакет — и рукав остался у меня, а остальная часть комком упала на кровать. Затем продемонстрировала рубашку, у которой воротник больше походил на изжеванную половую тряпку, чем деталь одежды. Ну и напоследок выставила палец из прорехи на чулках.
— Туфли придется менять, у них носки все в царапинах, не заполировать. Юбку постараюсь отгладить, хотя швы тоже ползут.
— Та-а-ак… Где ты сейчас?
— В общежитии Академии. Обустраиваюсь.
— Понятно… Парковку у стадиона знаешь? Западные ворота.
— Да. Рядом со мной.
— Мы на выпуск туда приезжали с подругой… Берешь все ЭТО, — выделила голосом Лаубе, — и ждешь меня там через сорок минут.
— У меня сейчас только комбез рабочий, сменки нет.
— Нормально, не на официальный прием поедем. Давай, я пойду мобиль вызову.
* * *
Что у куратора не отнять — она абсолютно пунктуальна. Как и обещала — через сорок минут на парковку стадиона зарулил пузатый черный мобиль с эмблемой ГК на борту — мордастое чудовище, распахнувшее крылья. Не знаю местную мифологию, что-то из упырей, которых колонисты активно уничтожали сразу по прилету. Теперь эти рожи с удовольствием используют разнокалиберные государственные службы вместо талисманов. К сожалению, даже в зоопарках образцов не осталось, я бы полюбовалась.
— Садись. Пакеты на заднее сиденье бросай.
Богато живут контролеры за вояками. Салон кожей отделан, никакой шум снаружи внутрь не попадает. И управление голосовое, не надо пальцами в навигатор тыкать.
О том, куда едем, спрашивать не стала. Захочет Лаубе — расскажет. Пока просто сижу, головой кручу. По Лире на монорельсе моталась, с автострад город выглядит совсем по другому. Солнце потихоньку заходит, небоскребы розовым раскрашивает. Листья на деревьях ветерок колышет. Идиллия. Надо будет глянуть — вроде рядом с кампусом парк большой. Буду туда по утрам на зарядку бегать. Не хочу с обалдуями на стадионе пересекаться. Обязательно какой-нибудь идиот прицепится.
Через полчаса зарулили в подземный гараж высотки без каких-либо обозначений на фасаде. Лаубе шла первой, изредка проводя браслетом над считывателями у бесконечных турникетов и дверей лифтов. Я топала позади, прижав к груди шуршащие пакеты с одеждой. На встречу только пару раз попались молодые парни в стандартных офисных костюмах. Козырнули и проскользнули мимо. Похоже, мы на территории ГК, раз моего куратора в лицо узнают.
Наконец, еще одна дверь и я стала осматривать большое помещение, где вдаль уходили стеллажи и лампы над головой тлели чуть-чуть. В самом деле — конец рабочего дня, чего зря энергию тратить.
— Ивона, принимай гостей! — крикнула в полумрак Лаубе, постучав ладонью по широкой пластиковой стойке.
— Пять минут! — хрипло прилетело в ответ.
Обернувшись ко мне, лейтенант объяснила:
— Вещевой склад. Свои автоматы по подгону формы, пошиву костюмов и все остальное, включая фурнитуру и бронежилеты.
— Богато живете, — позавидовала я, сгружая пакеты на свободное место.
— Раньше ходили по соседям. Надоело побираться, свой отдел пробили. Ивона здесь — царь и бог. На пенсию предлагали уйти, но на смену пока никого подобрать не может. Молодых кого сунешь — так всю работу про…
Дальше Лаубе уточнять не стала, как именно молодые недоумки угробят порученное дело.
Хозяйка безразмерного кабинета подошла через три минуты. Миловидная бабушка-одуванчик, по возрасту явно за шестьдесят. Шустрая, улыбчивая, с глазками-бусинками. Пока меня разглядывала, успела пять раз поздороваться с подругой, попенять мне за то, что плохо кушаю и классифицировала по ей одной понятному табелю о рангах. Кстати, взгляд у “одуванчика” выдает контору. Словно рентген и цифровой фотоаппарат в одном флаконе.
— Что стряслось, Эльза?
— Вот это выдали девочке, за которой я присматриваю. ГэКа направила ее на учебу в Индустриальную Академию, оплатив учебу за все четыре года авансом.
— Мы стали такие щедрые?
— У госпожи Блютих рекомендации хорошие. И она их подтвердила сразу во время производственной практики. Благодарности, отличные отметки и сертификаты на оборудование, которое изучила за два месяца.
Бабушка довольно кивает — в любых службах ценят молодых и бодрых, кто задницу рвет и готов горы свернуть. Особенно — если стоит рядом молча, скромно потупившись и в разговор не лезет.
— Но сначала мне ректор фыркала, что в их паучатнике мест для нормальных людей нет. Потом практику засчитала по минимальным баллам. И сейчас выдала половые тряпки вместо формы… Мою подопечную с дерьмом мешают, Ивона. Ты представляешь?..
Будущая пенсионерка аккуратно вскрыла все пакеты, достала одежду и скрупулезно изучила каждую вещь. Разглядывая оторвавшийся рукав, мимоходом поинтересовалась у меня:
— Как думаешь, за что тебя невзлюбили?
— Наверное, мое место кому-то из блатных уже продали. А в лицо лаять вашему департаменту боятся. Хотя пообещали, что к зиме нарисуют компромата побольше и вышибут с позором. Пока — вот, сказали носить это…
Вернув кусок жакета в общую кучу, старушка поморщилась:
— Шпаки всегда армию и службы терпеть не могут. Думают, мы просто так хлеб едим. Который они продают в другие системы. Ур-р-роды… Нож за службу получила?
И здесь системы мониторинга стоят. Хотя, чему удивляться — именно эта контора вместе с полицией и гоняет борзых по всей округе.
— Подарок от десантуры. Мы вместе до Сатарда добирались.
— Не обижали? Парни с отпуска обычно на бровях добираются.
— Нет. Сестричкой называли.
Понимающему человеку достаточно, а детали можно и опустить. Судя по легкой довольной улыбке, хозяйка склада тонкости понимала, поэтому больше вопросов задавать не стала.
— Скажи, Эльза, ты это на тормозах спустишь? Нам в лицо смачно харкают, а мы станем утираться?
— Вот еще, — фыркнула “гренадерша”. — Я утром мальчиков из архива за яйца подвешу, вытряхну дерьма побольше на Академию. И дам там прокашляться всем и каждому.
— Главное, девочке карьеру не сломай окончательно. Если палку перегнешь ее в самом
