Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 2009 год
Горностаи прекрасно плавают (могут переплывать реки шириной до километра), лазают по деревьям, но охотятся почти исключительно на поверхности земли. Обычно «высокоспециализированные» хищники применяют ограниченный набор основных охотничьих тактик: подкрадывание с прыжком или коротким рывком в конце, засада либо погоня. Охота горностая не похожа ни на одну из этих схем. Зверек прочесывает территорию характерной побежкой. Ее можно назвать галопом: отталкиваясь одновременно обеими задними ногами, горностай совершает прыжок, приземляется на передние лапки, подтягивает задние и прыгает снова. Несколько прыжков — и остановка: зверек встает столбиком, внимательно осматривает окрестности, прислушивается, принюхивается, а затем снова делает серию прыжков, часто в совершенно ином направлении. Главное — заметить подходящую добычу, а настигнуть ее не составит труда: длиннотелый и коротколапый горностай своим галопом догоняет любого грызуна. И если у мелкой полевки еще остается шанс добежать до входа в нору, то водяную крысу или хомяка это не спасет: зверь последует за своей жертвой, убьет ее и съест, а потом, пожалуй, еще и уляжется спать в освободившемся помещении. В сутки у горностая бывают 5—7 всплесков охотничьей активности (средней длительностью около 45 минут). Одни зверьки чаще охотятся ночью, другие днем, но в принципе промышляющего горностая можно встретить в любое время суток.
После каждой охоты, неважно, удачной или нет, обязательно следует отдых. Лучше всего для него подходит нора только что убитой жертвы (сам горностай норы рыть не умеет и не любит), но в принципе сойдет что угодно: дупло, куча валежника, расселина в камнях, стог сена... Горностай довольно равнодушен к уюту своих временных пристанищ и редко использует их повторно. Это тем более удивительно, что вообще-то он территориален, и все его непрерывные поиски протекают на одном и том же участке. Летом самец горностая может пробежать за сутки до 15 километров, но при этом весь его прихотливый маршрут может уместиться на пятачке площадью максимум в один квадратный километр (у самок участки еще меньше, но они и не столь подвижны). Казалось бы, на такой ограниченной площади давно можно выучить все укромные уголки и убежища, но горностай не дает себе труда это делать: где настигло желание немного поспать, там сегодня и дом.
Во время поиска добычи горностай полагается в равной мере на все чувства — зрение, слух и обоняние. Фото: ORIOL ALAMANY/NATURE PL
Правда, к выбору убежища для будущего потомства самки горностая относятся обычно ответственнее. Для этой цели часто используется просторная сухая нора с гнездовой камерой, которую будущая мама устилает сухой травой и шерстью прежних хозяев. Брачные игры и драки между самцами начинаются у горностаев в марте и длятся практически всю весну (а кое-где и лето), но большинство зачатий приходится на вторую половину весны и начало лета. Однако здесь детородная система горностаев берет паузу: едва образовав плаценту, эмбрионы перестают развиваться до будущей весны. В марте следующего года развитие возобновляется, и в апреле — мае на свет появляются детеныши — голые, слепые, весом 3—4 грамма. Численность горностаевых выводков колеблется в весьма широких пределах — от 3 до 18, но обычно 4—9. Вообще-то после 9—10 месяцев беременности логично было бы ожидать рождения более развитых существ, но дело в том, что реальное внутриутробное развитие продолжалось всего месяца полтора. В результате детеныши не только рождаются недоразвитыми, но и развиваются медленнее, чем у других мелких куньих: глаза у них открываются только в месячном возрасте. Правда, после этого они быстро становятся подвижными, вскоре выходят из норы и принимаются играть рядом с ней всей компанией. В 60—70 дней молодые горностаи начинают охотиться, но выводок продолжает держаться вместе до конца лета.
Вскармливанием и воспитанием потомства занимается исключительно самка, хотя в старой литературе можно найти утверждения, будто самцы горностаев делят эти заботы с подругами. Основанием для этой версии служили довольно частые находки самцов возле гнезд с детенышами или в них самих, причем в последнем случае самка всегда отсутствовала. Выяснилось, однако, что интерес самцов к гнездам основан отнюдь не на родительских чувствах, а на уникальной (хотя и крайне непривлекательной с человеческой точки зрения) особенности их размножения.
Дело в том, что самцы горностаев — самые настоящие педофилы. Проникая в гнездо в отсутствие самки, они спариваются с детенышамисамочками, причем в организме последних оплодотворенные яйцеклетки сохраняются в течение всего первого года жизни, а на будущий год из них развиваются полноценные эмбрионы. Физиологической базой для этого феномена послужила именно способность зародышей горностая к длительной паузе в развитии, сформировавшаяся как приспособление к долгой зиме. Эволюционный механизм его закрепления тоже понятен: самцы с таким поведением получали преимущество в размножении. И все же нелишне отметить, что ни у каких других млекопитающих, включая ближайших родичей горностая, подобные формы размножения неизвестны. Более того, до сих пор неясно, насколько широко такое поведение распространено среди самих горностаев. Во всяком случае, установлено, что это не единичные эксцессы, а регулярное явление.
С учетом сказанного окончательно запутывается вопрос о сроках беременности у горностая (получается, что в некоторых случаях от оплодотворения до рождения проходит больше года — до 393 дней!), а также о сроках наступления зрелости у самок этого вида. Что до самцов, то с ними все ясно: они обретают способность размножаться на втором году жизни.
Детеныши горностая, взятые слепыми из гнезда, вырастают совершенно ручными, но, взрослея, теряют интерес к контактам с человеком. Пойманный взрослый горностай практически не приручается. Но при этом даже века интенсивной охоты не внушили горностаю страх перед человеком: встретившись с ним, зверек не кидается на утек, а внимательно и с интересом рассматривает (конечно, с безопасного расстояния). Он охотно селится вблизи от людей или даже прямо в их усадьбах. Если его не преследуют, зверь смелеет настолько, что может даже заходить в жилые помещения. Владельцам кроликов или домашней птицы такое соседство не сулит ничего хорошего, в других же случаях оно даже полезно: поселившийся возле дома горностай вскоре истребит всех мышей и крыс. Но эмоциональных отношений с человеком маленький яростный охотник предпочитает не завязывать.
Борис Жуков
Сюрпризы и разочарования большой войны
Война становится жестоким экзаменатором для системы вооружения армий. Случается, что лучше «сдают экзамен» те типы вооружения и военной техники, которым не сулили особых успехов. Конечно, на них потратили средства и усилия, но куда большее внимание уделяли другим. И ошиблись. Японский авианосец «Акаги» (рис. вверху) изначально проектировался как линейный крейсер, но в 1923 году его начали перестраивать в авианесущий корабль. «Акаги» был спущен на воду 22 апреля 1925 года и стал одним из первых ударных авианосцев японского флота. Именно «Акаги» возглавил рейд на Пёрл-Харбор, а среди самолетов первого эшелона была девятка А6М2 из его авиагруппы. Именно в таком виде «Акаги» принял участие в своем последнем сражении — битве у атолла Мидуэй в начале июня 1942-го. Изначально «Акаги» имел трехуровневую полетную палубу: верхнюю, среднюю и нижнюю. Первая предназначалась для взлета и посадки всех типов самолетов. Средняя полетная палуба начиналась в районе мостика, с нее мог стартовать только малый истребитель-биплан. Наконец, нижняя полетная палуба предназначалась для взлета торпедоносцев. Полетная палуба имела сегментную конструкцию и представляла собой лист стали толщиной 10 мм, уложенный поверх тиковой обшивки на железные балки, укреп ленные на корпусе корабля. Недостаточная функциональность подобной схемы расположения полетных палуб привела к частым авариям и катастрофам самолетов, поэтому перед войной дополнительные полетные палубы убрали и продлили основную палубу на всю длину авианосца. Вместо демонтированных палуб появился дополнительный полностью закрытый ангар. После реконструкции и до своей гибели «Акаги» имел самую длинную полетную палубу среди всех авианосцев японского флота. У авианосца было два, а после модернизации даже три самолетоподъемника [1, 2, 3], а также аэрофинишер. Вначале это был 60-тросовый экспериментальный образец английской конструкции, а с 1931 года — 12-тросовый аэрофинишер конструкции инженера Сиро Кабая. В состав авиагруппы авианосца входили три типа машин: истребители «Мицубиси» А6М «Зеро», пикирующие бомбардировщики «Аичи» D3A «Вэл» и бомбардировщикторпедоносец «Накадзима» B5N «Кейт». В декабре 1941 года здесь базировались по 18 «Зеро» и «Вэл» и 27 самолетов B5N. Три ангара корабля вмещали не менее 60 самолетов (максимально 91).
