Князь: Попал по самые помидоры 18+ - Гарри Фокс
Годфрик, откашлявшись, выступил вперёд и представился сам, а затем с нежностью в голосе представил свою Мурку. Марицель с лёгкой, почти одобрительной улыбкой кивнула.
— Рада видеть, что в свите моего племянника есть не только экстравагантные особы, но и верные воины, — её взгляд скользнул по Лире, — и что кошколюдки не ограничиваются одной лишь… Первой Мурлыкой. Это разнообразие тешит взор.
Затем её внимание вернулось ко мне, и лицо снова стало серьёзным, хотя в уголках губ играла та же хитрая улыбка.
— Несмотря на то, что силы королевства были подорваны твоим умелым ударом, милый племянник, последний бой за столицу не был лёгкой прогулкой, — заявила она, делая паузу для драматизма. — Эти упрямые эрнгардские львы отчаянно цеплялись за свои камни. Мне пришлось… проявить наглядность. В отместку казнила часть самых значимых офицеров старого Вильгельма. Чтобы другим неповадно было.
Я встретил её взгляд, сохраняя невозмутимость. В её словах был вызов — посмотри, одобришь ли ты мои методы.
— Жестоко, но необходимо, — ровно ответил я. — Я понимаю твоё решение. Война — не место для полумер.
Её глаза блеснули одобрением. Она сделал несколько шагов ко мне, и её голос опустился до интимного, соблазнительного шёпота, предназначенного только для моих ушей.
— А теперь, мой дорогой, у меня для тебя есть один… сюрприз. У старого короля, оказывается, имелись три юные дочурки. Прелестные, невинные создания. Никто к ним не прикасался, они томились взаперти в своих покоях, как птички в золотых клетках.
Меня будто холодной водой окатило. Я отстранился на полшага, глядя на неё с настороженностью.
— И какова их дальнейшая судьба, тётя?
Она лишь загадочно улыбнулась, проведя пальцем по моей щеке.
— Этим вопросом, — прошептала она, — мы можем заняться… позже. На досуге. А сейчас… — её голос вновь зазвучал громко и властно, разносясь по залу, — объявляю пир в честь нашей победы и воссоединения семьи! Приказываю всем гостям пройти в свои покои, дабы подготовиться к торжеству. И поторопитесь, — она снова буркнула, но уже так, чтобы слышали все, — вы так долго тащились, что я за это время уже две бутылки отменного красного одна осушила от скуки!
* * *
Покои, отведённые нам во дворце, напоминали не то будуар, не то операционный штаб. Повсюду суетились слуги, разнося наряды, воду для умывания и инструменты для укладки волос. Воздух был густ от запахов парфюма, пудры и лёгкого напряжения.
Лира, чья кошачья натура не терпела промедлений, оделась первой. Её платье было из чёрного бархата, подчёркивавшего каждую линию её тела, а в ушах сверкали изумрудные серьги, точно повторяющие цвет её глаз. Она подошла ко мне, пока служанка застёгивала последние пряжки на моём камзоле.
— Я всё слышала, — её шёпот был горячим и колким, как укол иглой, в самое ухо. Её пальцы впились в мои плечи. — Про этих… птичек в золотых клетках. — Она отстранилась, чтобы посмотреть мне в глаза, и в её взгляде бушевала буря из ревности и собственнического инстинкта. — Если ты, мой господин, хоть одну из них тронешь, воспользуешься их положением… я буду очень, очень зла. Поверь, ты ещё не видел меня по-настоящему злой.
В этот момент служанка, закончив своё дело, с почтительным поклоном ретировалась. Я повернулся к Лире, глядя на её разгневанное, прекрасное лицо. Вместо ответа я медленно поднял руку и коснулся её уха. Кончиками пальцев я провёл по основанию тёплого, бархатистого ушка, затем нежно потер его между пальцами.
Эффект был мгновенным и магическим. Вся надменность и ярость сдулись с неё, как воздух из проколотого шарика. Её глаза мгновенно закрылись, из груди вырвалось долгое, сдавленное, блаженное «Мммрррр…». Она вся обмякла, прижалась ко мне лбом, а её хвост, только что хлеставший воздух, теперь обвил мою ногу с нежным, мурлыкающим трепетом.
— Подлый… — прошептала она уже совсем другим, сонным и довольным голосом, ласкаясь щекой о моё плечо. — Ты знаешь мои слабые места…
Я продолжил ласкать её ушко, наблюдая, как грозная Первая Мурлыка превращается в вязкую, мурчащую массу у меня на груди. Ирис, наблюдая за этой сценой с другого конца комнаты, лишь покачала головой, но в уголках её губ дрогнула тень улыбки. Оксана же смотрела с нескрываемым интересом, явно делая ментальные заметки. Элиана, краснея, отвернулась, делая вид, что очень увлечена выбором серег.
Я наклонился к самому уху Лиры, так близко, что мои губы едва касались её шелковистой шёрстки. Мои слова были тише шелеста падающего лепестка, выдохом, предназначенным лишь для неё одной.
«Мне нужно, чтобы ты…»
Я прошептал свою просьбу. Всего пару коротких фраз. Нечто, о чём не должны были узнать ни слуги, ни союзники, ни даже самые дотошные читатели, следящие за каждым поворотом этого безумного сюжета.
Лира резко отстранилась, её чарующие глаза широко распахнулись от удивления. Она смотрела на меня, пытаясь прочитать в моём взгляде подтверждение. А затем её губы медленно растянулись в хитрой, понимающей улыбке, полной внезапного азарта и готовности к шалости. Она коротко кивнула, не говоря ни слова. Секрет был заключён между нами.
И в этот самый момент мой взгляд поймал Оксану. Она стояла в стороне, притворяясь, что занята выбором браслета, но её глаза были прикованы ко мне. Она удивлённо похлопала длинными ресницами, и на её лице застыло странное выражение — не просто любопытство, а будто бы… озарение. Мне показалось, а может, это была лишь паранойя, будто она каким-то непостижимым, магическим боком уловила самую суть моего шёпота. Не слова, но намерение. В её взгляде мелькнула искорка одобрения, словно она говорила: «О, хитрый… мне нравится».
Я холодно посмотрел на неё, давая понять, что любое разглашение будет караться. Оксана лишь загадочно улыбнулась и, повернувшись, принялась напевать себе под нос какую-то весёлую, беспечную мелодию.
* * *
Мы вплыли в бальный зал, и казалось, будто само солнце решило спуститься с небес, чтобы посмотреть на это зрелище. Мы все сияли. Лира в своём чёрно-изумрудном великолепии была воплощением хищной грации. Ирис в строгом, но безупречно скроенном платье цвета ночи — ледяной аристократкой. Элиана в небесно-голубом — трепетной принцессой из старой сказки. Даже Оксана, в подобранном для неё платье цвета спелой сливы, на удивление выглядела… почти прилично, если не считать её голодного взгляда, скользившего по присутствующим мужчинам.
Но настоящий шок вызвали Годфрик и Мурка. Капитан в расшитом золотом камзоле и бархатных штанах выглядел как настоящий герцог, а его дородная фигура лишь придавала ему вид могущественного вельможи. Мурка же в шелковом платье пастельных тонов,
