Мастер Гравитации 5 - Дмитрий Ангор
Я взобрался на один из поднимающихся высокого вверх столбов и устремил взгляд прямо на военного в вертолёте. Его лицо застыло в полном шоке и недоумении, в руках он сжимал камеру. Он казался настолько оцепеневшим, что, казалось будто даже не моргал. Лопасти же вертолёта так искажались в пространстве, что превращались в неровные фрагменты, словно замершие в воздухе.
— Я могу стереть ваши города одним щелчком, если вы ещё этого не осознали, — произнёс я ледяным голосом, глядя прямо в камеру. — Но думаю, вы уже заметили, что связались с тем, кто вам не по зубам, — на моем лице сейчас, явно, виднелся хищный оскал.
Ну конечно они заметили… Пусть теперь живут в страхе, что я приду за ними. И в следующий раз лучше думают своей головой, прежде чем переходить мне дорогу…
Тем временем
в одном из административных зданий
в Австрии
— Буль-буль-буль, — янтарная жидкость струилась в бокал австрийского канцлера.
Его пальцы, унизанные драгоценными перстнями, сверкали в тусклом свете кабинета. На левом запястье — золотые часы ценой в целое состояние. Лицо, изрезанное морщинами, хранило печать глубокой задумчивости. Чёрная тройка сидела на нём безупречно, подчёркивая статус.
— Достаточно, — канцлер остановил секретаршу жестом и дождался, пока за ней закроется дверь.
Сделав два глотка, он медленно оглядел собравшихся чиновников.
— Надеюсь, никто не возражает против моей маленькой слабости в рабочее время, — произнёс он с едва заметной улыбкой, не скрывавшей тоски в глазах. — На наши плечи обрушилось непомерное бремя. Как вам уже известно, Император мёртв. На улицах — мародёры и хаос.
— Я и сам опрокинул пару стопок перед совещанием, — отозвался лысый серьёзный мужчина почтенного возраста. — Дворец разрушен — символ власти уничтожен. Это позор для Империи. Где это видано — государство ещё существует, а правителя и дворца уже нет.
— Верно говоришь, Стенульф, — кивнул канцлер. — Положение позорное и шаткое. И разгребать это всё теперь мне… Как временный правитель я должен организовать из вас Совет для принятия решений.
— Господин канцлер, решения нужны немедленно, уже прямо сейчас! — поднял руку сухопарый чиновник в очках. — Враги готовят ответный удар. Для других соседей мы сейчас — лёгкая добыча. А половина армии уничтожена, если верить сводкам. И главное — мы лишились авиации.
— Да-а, — протянул канцлер, тяжело вздохнув. — Жизнь к такому точно никого не готовила. Никогда не думал, что произнесу это — авиации нет, а боевых снарядов для неё — в избытке. Какой-то парадокс получается, — хмыкнул он себе под нос.
— Так что вы намерены предпринять, господин канцлер? — кашлянул в кулак пожилой мужчина, чья трость стояла у стула. — Вы созвали нас экстренно точно не просто так. Значит, у вас уже созрел план.
— Ты прав, Бенджамин, — отстранённо произнёс канцлер. — Я собрал вас для предотвращения грядущей катастрофы, — его пальцы отбивали нервную дробь по столу. — Как вы заметили, среди нас нет представителей императорской семьи и членов канцелярии. И думаю, вы поймёте почему… У нас остаётся единственный разумный выход, — он замолчал, но резко добавил. — И мой долг как временного правителя — обеспечить сохранность Империи любой ценой.
— Если мы верно понимаем, — Стенульф отхлебнул воды, — вы предлагаете прекратить войну с Российской Империей?
— В данном случае это наш долг, — ответил с уверенным видом канцлер. — Иначе мы лишимся половины всего, что имеем, а может, нас и вовсе раздробят на осколки. Вы же сами видели отчеты военных и записи, которые они передавали. Да и цифры потерь красноречивее любых слов.
— С вашим решением никто не спорит, господин канцлер, — вмешался вдруг Бенджамин. — Это очевидно. Но как, по-вашему, отреагирует население? Люди будут в ярости — столько средств ушло на вооружение, столько громких обещаний о победе прозвучало в медиа. А в итоге — лишь убытки и мертвые сыновья в гробах.
— Ты ведь уже знаешь ответ, Бенджамин, — канцлер с поникшим видом покрутил бокал в руках и сделал еще пару глотков. — Да и все вы понимаете, что делать в такой ситуации. Бушующему народу, чтобы успокоился, нужно дать крови и зрелищ. Эта практика работала многие века назад и до сих пор не подводит.
— Арест императорской семьи? — со вздохом спросил кто-то из чиновников.
— Да, — кивнул канцлер, сомкнув над столом ладони треугольником. — Мы объявим, что Император был неразумен и не в себе, когда решил ввязаться в войну. Что эта война не была нужна Австрии, а желал её лишь императорский род. Ну а дальше, думаю, вы и так знаете, что делать⁈ — он вопросительно посмотрел на собравшихся.
— Всё по классике, — угрюмо отозвался мужчина с прилизанными черными волосами. — Объявляем Императорский род изменниками за то, что втянули наш народ в войну. А потом принесем официальные извинения Российской Империи. Кстати, для делегации уже кого-то выбрали?
— Вот ты и поедешь в составе делегации, Оскар, — сказал канцлер мужчине с прилизанными волосами. — И Витольда с Адо возьми.
— Понял, сделаем, — Оскар крутил ручку в руках, постукивая ею по столу.
— А что в итоге с Императорским родом? — поинтересовался Бенджамин. — Мне уже сейчас поднимать людей и приниматься за это?
— Да, медлить нельзя!
— Подождите, но вы ведь понимаете, что почти наверняка начнется гражданская война? — хмыкнул пожилой мужчина.
— Лучше уж она, Бенджамин, чем снова столкнуться с Российской Империей, — канцлер посмотрел словно сквозь него отстраненным взглядом. — И нам точно не стоит больше иметь конфликтов с тем русским, что уничтожил всю нашу авиацию и императорский дворец. Как говорится, из двух зол…
Чиновник с тростью кивнул, и все начали суетиться — дел, чтобы исправить ситуацию, было по горло.
Глава 42
Российская Империя
Резиденция Императора
— Что там у тебя, Глебка? — Пётр Александрович с бледным от недосыпа лицом едва успел заехать в резиденцию и принять душ.
Верный Советник, тоже с мешками под глазами, плюхнулся на диван напротив правителя и первым делом жадно опустошил стакан воды из графина.
— Государь, я вам сейчас такое расскажу — не поверите!
— Ближе к делу, Михайлович, — правитель угрюмо взглянул на него. — Добрынин жив?
— Хах! — Глеб Михайлович не сдержал смешок. — Ещё как жив! И не просто жив — он теперь гроза всей Австрии.
