Семья волшебников. Том 3 - Александр Валентинович Рудазов
— И куда мы его весь?.. — постаралась переключиться мама.
— В гараже старый холодильник. Просто снова подключу и заполню морозилку.
Лахджа сидела под столом. Она думала, что папа ее не заметит и у нее будет время все обдумать… но он заметил сразу же. Его взгляд словно приковало магнитом, и он радостно воскликнул:
— Ой, а кто это у нас тут такая?.. Ты что, на лосося прибежала? Какая умная кошка, зна-ает, где рыбка!.. Бродячая, что ли?.. А я давно говорил, давай кошку заведем.
Папа удачно запасся по акции, так что у него было отличное настроение, и тишину он заполнял сам. Даже не замечал, что жена сидит ни жива ни мертва, теребя в руках какой-то фотоальбом.
— Дочка приходила… — пробормотала она наконец.
— А?.. в смысле?! — нахмурился папа. — Она что, меня не дождалась?! Случилось что?!
Мама не выдержала и разрыдалась. Папа растерянно смотрел, как она прячет лицо в ладонях, как ее сотрясают беззвучные толчки.
— Лийса, ты что?.. — спросил он наконец. — Умер кто-то?
— Нет… давай поговорим… или, может, все-таки сама ему расскажешь?! Не перекладывай такое на мать! Я слишком запуталась, я не понимаю.
Лахджа вышла из-под стола, превратилась в себя-человека, потом… поколебавшись, в себя-демона…
— Пап, ты только не пугайся, — попросила она, подвигая ему кресло.
Папа не сел. Он жадно уставился на ее крылья и воскликнул:
— Ты что, тоже стала паргоронкой?! А… такое возможно?! А, ну да, у вас же там редактирование генома!..
— Да, все верно… и это не ложь, мама!
— Ага… а если вот, скажем, пожилой финский мужчина захочет принять паргоронское гражданство…
— Нет, это плохая идея. Для этого надо умереть, пап.
— О нет… — снова зарыдала мама. — Но ты — это она?!
Сейчас папа что-то заподозрил. Он обернулся к маме, к Лахдже, снова к маме… поморгал…
— Я не понял, — признался он.
Пришлось все объяснять по второму кругу, а Лахджа и маме-то еще не до конца все рассказала. Она решила, что способа поведать все хорошо просто нет, поэтому перестала вообще что-либо утаивать. Опустила незначительные детали, которые все равно уже не играют роли, но ни слова не соврала.
Да, она демон. Паргорон — это… ну, в каком-то смысле тоже планета, но в первую очередь это мир демонов. Как Ад, как Похьола из «Калевалы»… Лахджа не была уверена, что такое Похьола, да это и неважно. Главное, что там живет нечисть, и это мир зла.
И она сама теперь тоже нечисть.
— Вино еще осталось? — спросил папа.
— Да, вот… — протянула бутылку мама.
Вина папе не хватило. За минувшие с прошлого визита полгода он снова запасся виски, коньяком и текилой, так что опрокинул рюмочку. Но коньяк ему в горло не полез, и он просто продолжил мрачно слушать.
— Ну и вот так вот мы живем с тех пор… — неловко подытожила Лахджа. — Астрид поступила в Хогвартс… своего рода… у нас там школа волшебников… извините, я знаю, как это звучит. Я могу… теперь, когда вы все знаете, я могу отвезти вас к нам в гости. Могу позвать Майно. Я не обещаю, что мы будем приходить каждый день, через Лимбо нельзя каждый день… но…
— Подожди, подожди, дочь, я не переварил еще все! — таки опрокинул рюмку отец. — Вот что ты со мной делаешь? Я столько лет привыкал, что инопланетяне… все ложь… что я скажу на форумах?.. и он, ублюдок!.. он убил тебя!..
У папы явно путались мысли. Он налил себе еще коньяку, но пьянеть явно даже не думал.
— Не совсем убил… — слабо произнесла Лахджа, сама не до конца веря в свои слова. — Я же перед тобой… Я живая, это все еще я… просто геном теперь другой…
Когда слова иссякли, в доме Канерв долго царило молчание. Все просто сидели и смотрели друг на друга — неловко, стыдливо. Потом папа вздохнул, включил свет и сказал:
— Темнеет уже. Что мы тут сидим? Давайте хоть чайник поставлю.
— Говоришь, мы тоже сможем к вам в гости? — спросила мама, разглядывая фотографию усадьбы Дегатти.
Глава 24
Дверь дома 22 по улице Тюльпанов распахнулась, и оттуда выбежала взъерошенная девочка с крыльями и хвостом. Следом неслась другая, жуя на ходу бутерброд, а за ними маленькие эльф и гоблин.
Они опаздывали!
На сдвоенные праздники Астрид, Уберта, Копченый и Зубрила портировались домой все вместе. Папа разрешил соседским детям тоже пользоваться этим «глазом», так что вечером Золотого Вепря они вчетвером перенеслись в Радужную бухту, а утром Глиняного Вепря вернулись в Валестру.
Но совсем немного не рассчитали время, и до начала уроков осталось всего полчаса, а до Клеверного Ансамбля еще бежать и бежать!
Астрид могла взлететь. Да, так она успеет… но это предательство.
— Астрид, лети одна! — сказал Копченый. — Ты успеешь! А то Гробаш из тебя котлету сделает!
Астрид передернуло. Да, сегодня первым уроком физмагия. Но… она все равно так не поступит!
— Я не бросаю своих бойцов! — гордо сказала она.
Тля, надо еще успеть забежать в общагу, пристегнуть обратно гирьки. Астрид все-таки не настолько упоролась, чтобы таскаться с ними дома, да и маму это, скорее всего, взбесит.
Ей Гробаш не очень понравился. Она при его упоминании кривилась и меняла тему. Даже спросила у папы, можно ли поменять детям классрука. А тот сказал, что можно только перевести Астрид в другую группу, но остальные укомплектованы, а к тому же в них учатся платники и целевики. Там менее способные дети, так что и учителя в целом менее компетентные. Стипендиатам ставят самых лучших.
По дороге к Астрид и Копченому присоединилась Свизанна. Ее родители живут в Валестре, так что она проводит праздники дома.
А вот Витария осталась в общаге. Портал стоит дорого, к тому же ее древодом далеко от портальной станции, так что пришлось бы еще несколько часов добираться на попутке. Свизанна и Астрид приглашали их с Каштаном в гости к кому-нибудь из них, но та отказалась — то ли из скромности, то ли из высокомерия.
В общаге, впрочем, на праздники остались три четверти группы. Кроме Астрид, Свизанны и Копченого уехали только Амина, у которой в Валестре дядя и бабушка, Мариус, у которого дом в двух часах омнибуса от Валестры, да Легень, у которого денег столько, что он порталом как извозчиком пользуется. Даже Катетти остался, потому что его мама живет прямо в Клеверном Ансамбле, в том самом общежитии для сотрудников, в котором до
