Рогатый берспредел - Дмитрий Анатольевич Гришанин
— Девочка, да кто ты такая, блин?..
— Дэн, а ты с кем это там разговариваешь? — раздавшийся вдруг сбоку знакомый насмешливый голос будто сорвал пелену с моих глаз. И я вдруг обнаружил, что держу в руках завернутый в куртку снеговик. Эдакую неказистую поделку местной детворы, на скорую руку слепленную из шикарных окраинных сугробов, в виде стандартной пирамидки из трех нахлобученных друг на дружку снежных шаров, с задорно торчащей морковкой из самого маленького наверху. И вот в эту дурацкую морковку я, походу, реально все время и разговаривал… Живо представив, как мое, мягко выражаясь, неадекватное поведение выглядело со стороны, я с трудом удержался чтоб не швырнуть чертова снеговика в отвратительно довольную рожу Давида.
— В куколки решил поиграть? — хмыкнула еврейская морда.
— Давид, ты не так понял. Просто я на руке шишку обнаружил, и вот решил холодное к ней приложить, — зачем-то стал оправдываться перед говнюком, неся откровенную пургу. И отбросил наконец в сторону долбанного снеговика.
— Да всем пофиг, расслабься, — покивал сочувственно мне Давид. — Я так-то на психиатра учусь. Ну, в смысле, учился. И там на таки чудиков насмотрелся, не тебе чета.
— Говорю ж: шишка на руке просто…
— Ну да, ну да… Дэн, да говорю же: всем пофиг. Если тебе фигня такая стресс снимать помогает, то ваще норм, даже не парься.
«Психиатр, значит. Так вот почему ты такой приставучий банный лист. Походу, профессиональное.» — Сделал я про себя соответствующие выводы, и с трудом сдержался, чтоб не пробить кучерявому по довольным щам.
А в ответ все-таки промолчал, натягивая, как ни в чем не бывало, обратно на плечи основательно припорошенную снегом куртку.
— Кстати, я чего тебя побеспокоил-то, — не дождавшись от меня очередного нелепой попытки оправдаться, Давид перешел к сути разговора. — Охотники наши в парке соседнем жаб здоровенных видели. Попытались завалить одну. Но эта тварь пипец лютой оказалась, и сама троих неслабых игроков играючи растерзала. Остальные чудом ноги оттуда унесли. Ну и прямиком к деду жаловаться пришли. А он меня потом за тобой послал. Вот так вкратце все и было… Дэн, ты когда-нибудь имел дело с подобными тварями?
— Угу. На злота описание твари похоже, — кивнул я.
— Тварей, — поправил Давид. — Охотники уверяют, что их там не меньше пяти рыл было. То бишь, пятерых-то они точно засекли. Но может еще какую шибко скрытную тварюшку в завертевшейся канители и прощелкали.
— Понятно… Ладно, пошли сами глянем на этот выводок. И сократим, заодно, под ноль поголовье опасных соседей.
— Ну супер. Дед в твоем решении не сомневался, и уже подручных нам должен был собрать. Пошли тогда сразу к воротам, — первым подавая пример, мой провожатый развернулся и неторопливо зашагал к выходу из лагеря. Продолжая, разумеется, на ходу болтать дальше: — Вот приятно с тобой, Дэн, все-таки дело иметь. Всё знаешь, всё умеешь, всегда готов поучаствовать… — дальнейший его бубнёж поглотил грохот окружающей стройки.
Это случилось по той простой причине, что я не пошел следом за ним. А остался стоять на месте, как вкопанный. Заметив вдруг знакомую крохотную фигурку девочки-блондинки в легком голубеньком платьеце и сандальках на босу ножку…
Крошка всего на миг появилась на гранитной глыбе алтаря, просто материализовавшись на моих глазах прямо из воздуха…
С широкой улыбкой девочка махнула мне ручкой…
И тут же мгновенно развеялась без следа.
Интерлюдия 2
— От ведь дура тупорогая! — неистовствовала первой прибывшая на зов рогатой пленницы мужеподобная буренка-воительница Луша Гууу, с покрытым шрамами суровым лицом, в тяжелом бронежилете поверх толстого зимнего камуфляжа и с торчащей над левым плечом длинной рукоятью притороченной за спиной обоюдоострой секиры. — О Единый! Ну за что мне досталась такая тупорогая сводная сестра!
— Ну Луша! — сделала трагическое лицо и до крови закусила губы проштрафившаяся Вави Гууу, по-прежнему пребывающая распятой на кровати. — Я же хотела как лучше. Чтоб господин Фурло потом оценил мой смелый поступок и понял, что я не балласт бесполезный. И что мне тоже можно доверять серьезные дела.
— О-о, Фурло оценит! Теперь ух как оценит! Когда узнает, что без спросу взятые из его личной сокровищницы фамильные артефакты — класса скрут между прочим! — ты позволила стащить с себя какому-то проходимцу!.. Ты ж за всю свою жизнь пропащую, дура, даже на одно такое кольцо заработать не сможешь! А твоими стараниями их из личной сокровищницы господина сгинуло разом три!
— Так-то он сам виноват, — заспорила вдруг, обиженно надув губки, Вави. — Фурло, в смысле. Нечего было при мне стойку доступа к личной сокровищнице так часто светить. О чем он думал вообще! Ну, конечно, я потом не удержалась. И когда возможность такая предоставилась, заглянула туда. Но у мня ж и в мыслях не было — игрой клянусь! — ничего оттуда присваивать! И кольца эти треклятые я, правда, взяла лишь на время. Чтоб сюрприз господину сделать.
— Ага, вот точно так ему потом все и расскажешь, — хмыкнула воительница. — Взяла, дескать, на время, а сперли, уж прости Фурло, у меня нечаянно навсегда… Даже любопытно: что он в первую очередь тебе отрубит? Шаловливые ручонки? Или сразу гениальную бестолковку с силиконовой жопкой местами поменяет?
— Ну Луша! Не нагнетай! Мне и так страшно!.. И, кстати, у меня своя попа, без капли силикона!
— Ну дура ж — чё с нее взять! Ух, какая же ты, Вави, у меня дура! — продолжала сокрушаться, нервно накручивая круги вокруг кровати, могучая буренка. — Это ж надо было так в первый же день компании облажаться! Профукать целых три артефактных кольца!.. Да лучше б ты, корова драная, там же на месте и сдохла!
— Луша, ну правда, хватит уже, а, — обреченно закатила заплаканные глаза красотка Вави. — Я все дано поняла и, поверь, не меньше тебя сожалею о случившемся. Развяжи меня уже, наконец, пожалуйста. А то мои ручки-ножки затекли так сильно, что я их даже не чувствую уже.
— Ничего, потерпишь. Не долго уже мучиться тебе осталось, — шикнула зло буренка-воительница. — Может и хорошо, что конечности чувствительность потеряли. Не так больно будет, когда Фурло четвертовать тебя секирой своей станет.
— Да за что четвертовать-то⁈ — снова разрыдалась проштрафившаяся пленница и отчаянно заистерила, их последних сил корчась в путах: — Я ж для команды нашей как лучше старалась! И у меня почти все получилось! Но эта чертова обезьяна подобралась незаметно и выключила меня так, что я очнулась уже к кровати привязанной!
