Две стороны. Том 2 - Василёв Виктор
– Это невозможно. И бессмысленно. Я просто хочу влиять на обучение магов. Это позволит мне приступить к целям, которые наметил твой дядя много лет назад.
Я не стал говорить, что Адриан мне не родственник. Очевидно, окружающие для себя все давно решили в этом вопросе. Мое мнение по этому поводу их не волнует.
– Он хотел правил, гарантий и порядка. Для всех, – веско сказал ван Нормайен.
– Звучит непонятно, глупо и идеалистично. Мы точно говорим об одном человеке? Камет предпочитал что-то осязаемое и материальное.
– Адриан хотел, чтобы борьба между магами шла в определенных рамках. Неважно, кто сражается – благородные между собой или вольные маги с аристократами, как в нашем случае. Противостояние должно идти по определенным правилам, существуют безопасные зоны, а маги без перстней не попадают под удар ни в коем случае.
Учитывая историю семьи Адриана… Да, он мог такого хотеть.
– Естественно после резни в Соттоме он не мог такого требовать. Да и это было уже невозможно. Наша партия оказалась истощена войной, выжившие члены высланы, простецы запуганы. Адриан просто громко хлопнул дверью перед уходом.
– Что из себя представляла ваша партия?
– О! Это было объединение безродных магов, изгоев, военных, чиновников, купцов и промышленников. Многих из них ты знаешь, твои учителя были ее первыми лицами. Мы долгое время жили под защитой владыки трех миров. И в Катроне сполна отплатили за это. Этим и воспользовались благородные, надавали на короля и верные рода, уничтожили конкурентов.
Помолчав несколько секунд, Змей продолжил:
– Нас называли «молодая кровь». Вильгельм Третий планировал, что мы станем противовесом усиливающейся в мирное время аристократии, но мы не успели. Сейчас я собираю осколки этого объединения, чтобы хоть как-то противостоять нашим врагам.
– Интересно. Главный защитник вольных магов…
– Имеет в жилых больше «волшебной крови», чем следует. Маркус отличие вольного и мага из младшего рода только в воспитании. Клеймо у нас одинаковое, я тоже в семнадцать лет проснулся с ним. Младшие рода – это просто объединения чародеев, которые смогли скооперироваться несколько столетий назад. Они имеют знания, силу, прошлое и кровные узы. Но с точки зрения биологии мы все одинаковые. Тем более, я изгой и прав у меня меньше, чем у любого в этом доме.
– И как вы оказались в таком положении?
Возможно, сейчас не время, но я хотел узнать, как ван Нормайен дошел до жизни такой. От него самого.
– Я бросил вызов главе своего рода. Победил в бою алмазного, но не добился поддержки большинства этих вырожденцев. Меня изгнали. Ты не представляешь каково это, когда тебя сбрасывают с верхней ступени на дно. Единицы умудряются приземлиться на ноги. Большинство ломают шею и позвоночник. Или им их ломают. Последние – гораздо чаще. Мне повезло, меня поймали. Твой дядя.
Змей помолчал несколько секунд и продолжил совсем другим тоном:
– Я знаю, что стоит мне хоть раз ошибиться, и ван Нормайены спустят на меня всех собак. У меня нет ни семьи, ни земель. Они всегда будут под ударом. И магов вроде меня много. Мы прячемся в тенях и собираем объедки. Аристократы кичатся кровными узами, но всегда готовы перерезать друг другу глотки. И я хочу это изменить. Для себя и для других. Разрушить этот бессмысленный и жестокий порядок. Поэтому необходимо навязать кровавым новые правила игры, заставить им подчиняться.
– Поэтому вы подставляете магов-учеников? Грязное дело – бороться за правое дело? – не без злости спросил я.
Да, я в этом барахтаюсь с июня. А вот остальные – нет. И про это я забывать не намерен. Особенно про то, что Луна во все это вляпалась не без его участия.
– Хорошая формулировка. Да, есть люди чести, которые пытаются играть по чужим правилам. Они бьются лбом об стену и умирают как мухи. Я встречал магов, которые были сродни героям из легенд. Им должны были отлить памятники из чистого золота при жизни! Жаль, что никто не пережил войну и последующую чистку.
На несколько минут воцарилось молчание. Этого мне хватило, чтобы успокоиться и сказать нормальным голосом:
– Вы не подарок, но с другой стороны – все еще хуже. И там нас никогда не примут. Вы к этому ведете?
– Да, и теперь, когда я объяснил ситуацию, надеюсь, ты понимаешь, что мои действия носят вынужденный характер. Я не испытывал никакого удовольствия, отдавая приказ Александру. Наоборот, я хотел, чтобы твой дядя восстал из мертвых и колесовал меня. Увы, это не произошло.
Сколько пафоса, сколько патетики! Александр мог бы просто высадить нас в городе, а не тащить в засаду.
Я мысленно досчитал до десяти. Стало капельку легче.
Поверил ли Сайрусу? Нет, он слишком сильно строил из себя жертву. Интриган, неудачливый убийца родственников, глава банды контрабандистов и государственный преступник. Я уже молчу про их с Каметом карманную армию, якобы для защиты колонии!
Но при этом он не виноват, его вынудили обстоятельства! Благородный разбойник, страдающий альтруизмом!
Так я в это и поверю. Сайрус «Змей» Ван Нормейен манипулятор, интриган, могущественный маг и патологический лжец.
Но я не мог отрицать, что в его словах есть своя логика, рациональное зерно. Он лгал, но не везде и не всегда. Правда в его словах точно была.
Как бы ее еще найти…
– Тайная служба хочет арестовать всех?
Ван Нормайен вытащил из ящика стола ордер.
Бланк, магические печати, упоминаемые законы… Жаль, что мне это ничего не говорит. Но документ выглядел настоящим.
– Ищейкам нужен я, Александр, Ирис, Менно и ты.
– За что такая честь?
– Ты наследник Адриана. Они думают, что у тебя есть доступ к его деньгам и знаниям. И подозревают, что ты хочешь отомстить. Поэтому решили избавиться от угрозы в зародыше.
Неприятно. Но в целом ожидаемо. Ладно, я давно понял, что моя смерть устроит большинство сильных мира сего.
Конечно, ордер на арест может быть фальшивкой, но я никак не могу это проверить.
«Нет, ты можешь угнать корабль, без карты доплыть до ближайшего города и предъявить эту бумажку тайной службе. Если это окажется правдой, тебя убьют на месте. По-моему, прекрасный план», – ехидно заметил Янус.
– Еще вопросы, Маркус?
– Главный артефактор Хаат? Его отравление тоже ваших рук дело?
Про эту историю мы с Владиславом вспомнили, когда обсуждали ситуацию утром.
– Просто совпадение. Я надеялся, что он
