Запил под Хендрикса - Петр Семилетов
А поодаль озеро темнеет. Озеро Глинка. С одной стороны его холм высоким берегом обнимает, с другой — небольшой парк и трасса. И когда в пятиэтажном доме на холму том гаснет последнее окно, наверное из озера могут выходить.
Десять лет назад Николай устроился в библиотеку сторожем. И что? Не выдержал. Стоял ночами напролет у стеклянной двери, сцепив так челюсти, что зубы ныли. Усматривал смутные тела там, вдали. Через дорогу. И в мрачном подземном переходе. И в скверике с памятником чекистам, напротив.
Могло быть так — профессор Чуча случайно встретился бы с Николаем в библиотеке. Возрождение старой дружбы.
— Простите, вы… — щелкает пальцами, стараясь припомнить.
— Николай Савченко, ваш бывший студент! Помните, разговоры про музыку?
— Конечно, как забыть умного собеседника.
С этой целью Николай туда и пошел работать. Кто знал, что рядом озеро?! Где вода ночью плещется. Как же найти Чучу теперь? Если сын — резвые ноги — и то не смог. Николай отправился на почту по улице Шолом Алейхема. Почта — это запах сургуча, темная оберточная бумага и справочники. Можно купить справочник или хотя бы взять его полистать, схватить да прочь бегом, а дома, в спокойной обстановке, найти адреса всех институтов Киева. Обойти — да, как ранее духовные люди накладывали на себя обет и совершали длительные паломничества, так здесь, он, Николай, должен обойти все высшие учебные учреждение, и под теми или иными предлогами заполучить списки профессуры.
Среди них Чуча. А если он уже на пенсии? Нет, такие люди продолжают работать до самой смерти. Их любят студенты, ходят за кумиром вереницами по саду или скверу, где кумир прогуливается в перерывах между парами, а также после работы, ибо он вдов и одинок.
Скорее всего, Чучу можно найти на компьютерных курсах. Он пойдет туда осваивать современные технологии. Поэтому — Николай — спеши на улицу Рогнединскую, дом такой-то, на первом этаже, обратись к тетеньке, которая чуть тебя моложе:
— Я хочу записаться к вам на курсы.
— Какие именно? Вот у нас есть «оператор ПК», «графический дизайн»…
— Оператор ПК! Правда, я и так уже хакер, но хочу, так сказать, немного подтянуться…
— Деньги в кассу!
— А можно скидочку? Я контуженный. У меня есть орден, я спасал высших лиц государства. Вот кортеж едет по улице. Я иду и ничего не подозреваю. Вдруг — диверсия! Вышибает канализационные люки. Я ударом кулака — бывший самбист, сами понимаете, какая у меня реакция — гашу вниз! Гашу вниз! Люк, который мог бы попасть в кортеж, в самый главный лимузин — меняет траекторию. По трагическому стечению обстоятельств — мне в голову. Травма, несовместимая с жизнью — так мне сказали потом врачи. Доктор Стрельченко. Моя неразделенная любовь…
И в компьютерном классе, где за окнами будут падать осенние листья, он встретит знакомый, носорожий взгляд из-за роговых очков. Профессор Чуча, вполоборота от дисплея, на котором уже набраны ученые формулы. Старик хорошо освоил технику!
— На пятерку.
— На пятерку.
Случайно Николай купит газету. Зимой. Репортаж о клубе моржей с групповым фото. Среди моржей, в широких трусах, стоит Чуча, хмурый, несколько дряблый, но еще крепкий. Ни улыбки. Как врос в заснеженную плоскость льда, на котором стоят моржи. От холода ли, или проявляется цельность натуры?
Звонок в редакцию.
— Здравствуйте, я Николай Савченко, врач-ревматолог. В пятничном номере был материал про моржей. Да. Хотелось бы встретиться с одним из них. Профессор Чуча. Зачем? Чтобы обменяться научными сведениями. Я работаю над проблемой излечения ревматоидных болей при помощи моржевания. Дайте мне пожалуйста телефон того журналиста, который написал статью. Так, Федотов? Записываю… Подождите… А на случай, если у него будет всё время занято, дайте пожалуйста его домашний адрес. Редакционный? Нет, вдруг он заболеет. Давайте домашний. Я нанесу ему визит. Тут понимаете, какое дело — профессор Чуча наработал уникальный материал и готов дать мне данные, но я потерял его контакты. И это взаимно, он тоже мои потерял.
Чучу не найти, где ты, Чуча? Ничего, мы не сдадимся. Составим правильный проект землянки сами. Книжек подчитаем и составим. Надо записаться в библиотеку. Алло-алло, к вам сегодня можно? Беру с собой паспорт и плавки.
Дворец для творца! Творец из дворца! Сява, у тебя будет мировая землянка. Мир, добро, министр финансов.
Глава 10
Сява в лесу
Как по осени во лесе бегуны-бегуны! Как по мухомору-деду грибники-грибники! Начинай чемпионат.
Бегунов привезли в микроавтобусах. До этого милиция ездила по грунтовым дорогам и зорко глядела, не прячется ли кто за стволами сосен да берез. Жизни бегунов постоянно грозит опасность. Поэтому они всё время бегают. Быстрее бежишь — труднее в тебя попасть. Даже снайпер не попадает в бегущую цель. Снайперы любят стрелять в стоящих, сидящих, на худой конец в тех, кто только вышел из машины и размышляет перед входом в банк или здание суда.
Когда с берез посыпались желтые листья, лес наводнился бегунами любителями и профессионалами. Любители были зрелого и пожилого возраста и перемещались в одиночку, вооруженные газовыми баллончиками и электрошокерами. А профессионалы бегали группами и громко топали. Сява предпочитал нападать на одиночек. Спички закончились, или батарейки сели — не покидать же лес. А вдоль дорог были траншеи, еще со времен войны остались. Сява там прятался, припав ко дну, и слушал. Когда бегун пробегал мимо, Сява выскакивал позади него и бил по голове гитарой, а потом затаскивал в траншею. Однажды решил осилить сразу троих — все длинные, в спортивных костюмах, вполне могли ему накостылять, но Сява справился.
На выходные приезжали машины, оттуда вылезали люди с топорами, мангалами, начинали жарить шашлыки. Среди каждой компании всегда находился мастеровитый мужчина, который всем заведовал, умел всё готовить. Он-то обычно, отправившись в чащу за сучьями, и становился первой жертвой Сявы. Сява хорошо скрывался в папоротнике. Когда мужчина с топором был обезврежен — лежал с разбитой головой — Сява бежал к автомобилю или нескольким и начинал крушение. Погрузив трупы в помятые машины, потом отгонял их к затерянной среди леса, пригородной Быковне, в песчаный яр около пожарной каланчи.
Иногда в лесу, тоже на машинах, уединялись любовники — их, занятых делом, мочить было проще всего. Кроме того, они всегда брали с собой конфеты. Когда Сява хотел сладкого, то охотился на любовников.
Каждый
