Неудержимый. Книга I - Андрей Боярский
— Это я и хочу выяснить, раньше ты не позволял себе так распускать руки. Что между вами произошло?
Карский оказался слишком труслив, чтобы разбираться со мной лично и решил действовать на опережение. Теперь я понимаю, почему он настоящая заноза в заднице. Ненавижу таких аристократов, с ними всегда слишком много проблем. Но выбора особого у меня сейчас нет, придется рассказать всю правду. А с Антошей, я поговорю позже.
Мои слова о том, что Карский пытался домогаться до ученицы, прошли мимо ушей директора. Он даже своей полуседой бровью не повёл. Не верит мне? Или же не хочет признавать, что именно так всё и было?
Выслушав мою версию случившегося, Константин Львович нахмурился. А потом взял в руки бумагу, которая лежала перед ним на столе и перевернул её ко мне так, чтобы я видел.
— Знаешь, что у меня в руках? — он взмахнул листком бумаги. — Это приказ о твоём отчислении.
Его слова прозвучали как гром среди ясного неба. Неужели он пытается взять меня на испуг? Или же он сам испугался последствий нашего конфликта и теперь пытается избавиться от меня как можно быстрее? Чтобы наш конфликт не вышел на новый уровень?
— Вы же понимаете, что совершаете большую ошибку? Магистр? — откинувшись на спинку кресла сказал я, решив пойти ва-банк. — Я этого просто так не оставлю.
С таким развитием событий, я был категорически не согласен. Если Карский припугнул директора своими связями, то почему бы мне не сделать то же самое?
На самом деле, мне было плевать, закончу я интернат или нет. Вариантов разжиться силой у меня предостаточно, но мне хотелось сделать всё по-человечески, без лишних жертв. А для этого, я должен вести себя как подобает добропорядочному аристократу, который радеет за справедливость и презирает всё зло на этом свете. Отчисление из интерната очень сильно ударит по моей репутации и многие двери для меня будут навсегда закрыты. Мне бы не хотелось пробиваться через них силой, особенно сейчас, когда её так мало.
— Юноша, ты мне угрожаешь? — удивился он, вот теперь его брови зашевелились, отлично. — Против тебя дали показания пять учеников! Пять! Они видели, что ты напал первым. И не надо впутывать сюда баронессу Белову, речь сейчас идёт не о ней, а о тебе.
Так вот значит, на чём держится весь их хитроумный план. На том, что баронесса будет молчать? План мог сработать, будь я настоящим бароном. Дмитрий наверняка бы согласился не впутывать в разборки любимую девушку. И тут же угодил бы в капкан.
В таком случае, я действительно напал первым на Карского, а не защищал честь и достоинство баронессы. Да чего уж там, исключив такую важную деталь из дела, я могу и срок получить, а может и виселицу.
— Вы можете расценивать это как угодно. Вы усомнились в моих словах и я просто обязан отреагировать на сей факт. Почему бы нам не вызвать городских дознавателей, а ещё лучше, дознавателей Его Величества. Они будут очень рады посетить Красноярск, проделав путь через всю страну, сколько у них это займет? Месяц? Уверен, после такого длительного путешествия они будут очень заинтересованы в расследовании и ученикам интерната найдётся, что им рассказать.
Тут директора проняло. Он понял, что перед ним сидит не обычный ученик, а настоящий барон, который может с легкостью откусить ему голову. Ведь подтверждений словам Карского, по сути не было никаких. Показания других учеников? Да они запоют раньше, чем дознаватели сядут в поезд Москва-Красноярск. И вот тогда полетят головы. Очень сомневаюсь, что в таком случае, директор сможет усидеть на своём месте.
В кабинете повисло тяжёлое молчание. Магистр, пожёвывая свою бороду, в буквальном смысле прожигал меня взглядом, пытаясь понять, не блефую ли я. К такому повороту событий он был совершенно не готов и сейчас, судя по всему искал выход из сложившейся ситуации.
— Как насчёт досрочного выпуска? — слегка наклонившись вперед, предложил я.
Этот план я придумал ещё днем, когда услышал от Толи о Карском и о том, что эта падла про меня рассказывала всем вокруг. Понятное дело, что противостоять в словесных баталиях сыну Виконта я не мог, у того всё было давно схвачено. Поэтому, единственный способ решить наш конфликт, это покинуть учебное заведение. Что собственно я и собирался сделать, но только на своих условиях.
— Досрочного? И как ты себе это представляешь? — удивился он.
— Всё очень просто. Как вы знаете, учиться нам осталось совсем ничего, всего каких-то три месяца. После чего, начнутся выпускные экзамены. Если мне не изменяет память, то в прошлом году их было, сколько? Пять?
— Всё верно, — подтвердил мои слова Константин Львович, который кажется уже начал понимать, к чему я веду. — В этом году, всем выпускникам предстоит пройти выпускные экзамены по истории, биологии, магической теории, иностранным языкам и географии.
— Вот и замечательно. Почему бы мне не сдать их прямо сейчас? И тогда, вам не нужно будет меня отчислять, а мне не придётся жаловаться в вышестоящие инстанции. Что скажете?
При словах о вышестоящих инстанциях, левый глаз директора начал дергаться. Поглаживая свою бороду он делал вид, что усердно думал, но на самом деле, он всё уже решил. Такой расклад был ему только на руку. Он избавится от меня и забудет о всех своих проблемах.
— Хорошо, я согласен, — выдержав небольшую паузу, согласился он, — Но только при одном условии. Помимо пяти предметов, ты сдашь еще один, по боевой магии.
— По боевой магии? — встрепенулся я.
Вот же хитрый лис! Нашёл мою ахиллесову пяту.
— Верно, с завтрашнего дня, у тебя будет ровно одна неделя, на то, чтобы сдать преподавателям все экзамены, я введу их в курс дела. Но если ты не справишься или опоздаешь хотя бы на минуту, я подпишу приказ о твоём отчислении и ты не будешь этому противиться. — улыбнувшись своей гениальности, он демонстративно взял листок с приказом и положил его в один из ящиков стола. — Обходной лист возьмешь завтра у моего секретаря.
— Тогда, с вашего позволения, я пойду. Мне нужно готовиться к экзаменам, ведь времени, у меня в обрез. — я встал со своего кресла и слегка поклонился.
— Больше тебя не задерживаю. — он кивнул мне в знак одобрения и уставился на картину справа, на которой расположился домик в деревне.
Не знаю, о чем он думал или мечтал, но жить вдали от городов, достаточно рискованное занятие.
