Дороги Сонхи - Антон Орлов
Зачарованная девушка шатко двинулась вперед: стекло под стельками ее рваных ботинок по велению ведьмы заставляло ее переставлять ноги, как марионетку. Хеледика схватила ее за руку, а Чирван воспользовался поводом, чтобы схватить Хеледику.
Он шагнул вбок, заходя парню за спину. Оглушило его только в магическом смысле, двигаться он мог с нормальной для себя скоростью. Глаза болели и слезились, но это не помеха.
Ламенга не придала значения его маневру. Тем лучше, если противник отвлечется на потасовку, не имеющую отношения к предмету спора.
– Отпусти ее.
Ощутив лезвие ножа у горла, Чирван выпустил песчаную ведьму. Хантре отступил, рванув его за собой, а потом одним ударом рассек сонную артерию и негромко, но внятно произнес четыре слова.
Он действовал, как автомат. Выполнял программу, которую сам же и составил, на время отключив свои обычные чувства и реакции. Вернее, эту программу выполняла так называемая Черная Вдова – одна из его «малых личностей», или «малых сущностей». Когда-то сформировал ее, потому что было очень нужно, но это было еще до Сонхи, и он давно о ней забыл. А сейчас вспомнил, потому что другого выхода не осталось.
Ламенга оторопела. Потрясенный Руджадил застыл, как истукан. Начелдон вытаращил глаза и сделал осторожный шажок назад.
Одна Хеледика не растерялась: вцепилась в Омлахарисият и поволокла ее за собой, через мгновение обе оказались за спиной у Хантре.
Ее отпустили без проволочек. Как выяснилось, группа Горвена заблудилась неподалеку от Сузейма – городка, до которого добрались на следующий день. Поскольку «Ментальные почтальоны» вновь заработали, Горвен еще в пути связался с кураторами и доложил о происшествии, а те связались с абенгартским начальством. Амулетчица-службистка, прогневавшая Неотступную – это чревато возможными проблемами при выполнении заданий, так что Хенге было предписано совершить паломничество в монастырь Золотых Ящериц и «уладить этот вопрос».
Разрешили взять с собой стандартный арсенал, необходимый для выживания в джунглях. Еще и Горвен кое-чем с ней поделился, вдобавок засыпал наставлениями – лишь бы ничего не забыть и в нужный момент вспомнить.
Остаток дня в гостиничной хижине с окном на лягушачий пруд Хенга потратила на то, чтобы покрасить волосы. На висках опять пробилась седина, и пробор как будто солью посыпали: сразу видно, что вовсе она не рыжая. Зато нынешней покраски хватит надолго. В одной из деревушек, избавленных от увхо, ей подарили корешок бугги. С полмизинца, на один раз.
Бугга – редкое тропическое растение с магическими свойствами. Используется для приготовления некоторых снадобий, а если ее корень истереть в кашицу и смешать с краской, волосяные луковицы на полгода «уснут», и в течение этого времени волосы расти не будут. В странах просвещенного мира корень бугги продают на вес золота.
Под музыкальные рулады лягушек Хенга расставила на дощатом столе тазы и котелки, подогрела воду «Огнеделом». Последний вечер ее цивилизованной жизни. Относительно цивилизованной, с поправкой на Черугду. В паломничество она отправится завтра утром.
Абенгартское начальство прислало распоряжение с формулировкой «амулетчице Хенгеде Кренглиц надлежит принять наказание», но Хенга подозревала, что все немного не так, как может показаться со стороны.
Если бы Зерл отвернулась от нее, ничего не сказав, если бы никуда не позвала – это было бы наказание. А вместо этого Неотступная дала ей еще один шанс. В четвертый раз.
«Можно ли считать, что я уже кое-что поняла?» – подумала Хенга, прилаживая на столе складное зеркальце.
Ответом ей были лягушачьи рулады за окном.
Она пришла.
Да Хантре и не сомневался, что она явится на зов, хотя бы из любопытства.
– Не бойся, – донесся шепот песчаной ведьмы. – И не смотри туда.
– Как это мило и неожиданно, – Харменгера приветственно ухмыльнулась, показав клыки (левый с обломанным кончиком – раз не восстановился, значит, повреждение она получила в драке с серьезным противником). – Знала бы, побилась бы об заклад с Золотоглазым.
– Мне нужна твоя помощь.
– Сначала угости даму, как обещал, – она игриво подмигнула, в ее глазах без радужки и белков клубилась полуночная тьма. – Это неприличная дама сразу сделает все, о чем ни попросишь, а приличную ты первым делом напои чем-нибудь горячительным!
Легко подхватив тело Чирвана, она припала к ране.
– Нечем крыть, – выдавила, опомнившись, Ламенга. – Уходим!
Ей пришлось встряхнуть Начелдона за шиворот – тот заворожено вытаращился на демона, даже слегка подался вперед, пусть и с выражением смертного ужаса на лице. Совсем как Дирвен в долине Нетопыря. На княгине Хиалы ничего не было, не считая сапог на золотых каблуках-шпильках. Одежду ей заменяли ветвящиеся по мертвенно-синей коже извилистые узоры, как будто нанесенные черной тушью.
Стекольная ведьма с подельником пустились наутек, бросив Руджадила на произвол судьбы. Должно быть, у них были артефакты вроде «Скоробега» – вряд ли Хантре догнал бы их, даже в облике.
Корежить его будет потом. Сейчас главное – доставить в безопасное место Хеледику и Омлахарисият.
– А ты оказался шкатулкой с двойным дном, – отшвырнув труп и слизнув размазанную вокруг рта кровь длинным черным языком, снова ухмыльнулась демоница. – Не ожидала от тебя… А уж они-то как не ожидали! Этот, которого я выпила, еще и магом оказался, вдвойне приятно. Ты учуял, что от них так и несет эманациями Вуагобу?
– Не заметил. Но они связаны с Лормой, Вуагобу ее союзник.
Возможно, стекольная ведьма применила какую-то уловку, чтоб это скрыть? Люди Лормы хорошо подготовилась, ничего не упустили… И вопрос, какую цель они преследовали, так и остался без ответа.
– Тебе надо, чтобы я изловила их до того, как ведьма откроет Врата Хиалы?
– Не до них сейчас. Сможешь забрать отсюда нас троих и по дороге отбиться от Вуагобу?
– Отобьемся. В особенности если одолжишь мне немного своей крови – жало смазать. Будет для Вуагобу сюрприз, обожаю такие сюрпризы.
– Бери сколько нужно. При условии, что я не потеряю сознание.
– Чуть-чуть хватит. В Лярану?
Замешкался с ответом. Встретиться с Эдмаром – после того, что он только что сделал – и выслушивать все, что у Эдмара найдется сказать по этому поводу? Вот уж точно не суди других…
– А в Аленду
