Я один вижу подсказки - Никита Красавин
Никто не спешил объяснить, что происходит. Поэтому я решил начать первым:
– Почему все такие мрачные? Что-то случилось? Может, кто-то ранен? Дая, ты что, умираешь?
В ответ – тишина. Никто даже глаза не поднял. Прямо съезд молчунов каких-то. А мне было так одиноко эти два дня – среди чудовищ, без людей. А они? Вот ведь жестокие.
Я уже думал, что так и будет. Но тут вдруг заговорил единственный трус, который вчера при мне боялся даже громко дышать:
– Лёха! Живой! А мы уж думали...
Я сразу его прервал, мне не было дела до его мыслей.
– Какой я тебе Лёха? Совсем страх потерял? За языком следи.
Он не обиделся. Наоборот, улыбнулся, будто понял что-то, и спросил:
– Что с тобой? Все просто устали. Вчера вкалывали весь день. Вон, монеты собрали.
Он говорил неестественно много, и каждое его слово раздражало меня всё сильнее.
Я ведь не вчера родился. Или они думают, что я не в курсе всей той грязи, что может произойти на испытании?
Один парень решил почувствовать себя альфа-самцом в месте, где нет законов. Конечно, в таких условиях каждый может почувствовать себя королём. Но он ошибся.
Он здесь не один. Здесь есть я, и мои законы просты. Не знаешь их? Тогда читай десять заповедей.
Злость бурлила во мне, распирала грудь. Я дышал глубже, пытаясь успокоиться, но это давалось с трудом. Внутри чувствовал себя вулканом, готовым вот-вот извергнуть лаву, волну, что сметёт всё на своём пути.
– Вот что я тебе скажу, Тёмочка. – проговорил я сдержанно. – Не думай, что люди вокруг дураки. Даже если это так на самом деле. Просто прими, что ты сам такой же дурак. Очередной дурак, который попался в эту ловушку. Как и сотни мужиков до тебя. Понял?
Я хотел сказать ещё больше, но не был уверен, что он поймёт.
– Но... – начал он.
И тут произошло что-то странное. Я даже не понял, что именно.
Мой кулак сам собой взлетел, рука будто сработала автоматически. Удар пришёлся прямо в солнечное сплетение Артёма.
Кости хрустнули, в его груди словно образовалась дыра. Моих характеристик оказалось достаточно, чтобы уложить любого «жёлторотого избранного».
У них ещё бабушкины пирожки не успели вылезти из задницы, а против меня – ни шанса.
Артём, этот уродливый парень, как мешок с картошкой, вылетел в окно. Стекло разлетелось, осколки полетели следом за ним.
Если ты садист, то это выглядело бы красиво. В этом было что-то эстетичное, как в прыжках с высоты в воду. Только в его полёте не было ни капли грации. Он жалобно кричал:
– Нееееет!
А потом упал. Глухо ударился о землю.
Пуф.
Конечно, после этого он уже не смог подняться. Это была жирная точка. Я убил его. Вот так просто. Даже не зная всей истории.
Мне ничего не нужно – ни детали, ни события, ни сплетни. Совершенно ничего.
Почему?
Да потому что, во-первых, я не Шерлок Холмс, не детектив, чтобы разгадывать чьи-то тайны.
Во-вторых, меня интересует только то, что связано с испытаниями – данжи, загадки, скрытые секреты.
Вот тут я детектив.
А разбираться с избранными? Это мне не интересно.
Даже поход в чёртов данж к Этьену, без миссии и награды, был для меня куда более захватывающим, чем разговор с Артёмом.
Девушки, разумеется, вытаращили глаза. Замерли, как две статуи. Сначала их запугивал какой-то хмырь, а потом я одним махом всё решил. Для них это был шок. Они даже подумали: разве можно просто так убить человека?
Они не понимали. Эти две дуры считали, что его нужно было терпеть до конца испытания, что с ним ничего уже не сделаешь. Но именно это и была их ошибка.
– Что ты делаешь? Разве так можно?
– Здесь нет законов, – напомнил я им.
– Ааа...
– Да, именно так, – ответил я и добавил: – Он ведь приставал к тебе?
– Да, этот мерзавец. С утра заковал меня в наручники, – сказала Дая. Она сбросила с себя одеяло. Я на миг подумал, что она голая, но нет, на ней была одежда. Наручники пытались скрыть под одеялом.
Я подошёл ближе. Наручники оказались странными, от них исходил холод. Как только я к ним прикоснулся, они треснули.
– Используешь силу холода?
– Верно, – кивнула Дая. – Спасибо, что выиграл мне время.
Холодная, как лёд. Вот как можно её описать.
Казалось, что вся эта история с Артёмом совсем её не тронула. Ей было стыдно только за собственную слабость – за то, что не уследила, за глупое доверие к людям, которые предали её. За свою наивность.
– Ты всегда такая... как ледышка...
Честно говоря, даже её тело стало холодным на ощупь. С таким телом не согреешься – никакого удовольствия. Артём ошибся. Ему следовало взять Айгуль. Хотя о предпочтениях не спорят.
– Прости… – сказала она. – Я просто постепенно охлаждалась. Это такой защитный механизм. Этот извращенец – не первый, кто пытался ко мне подкатить. И у меня есть способы защищаться.
Тут я ошибся, посчитав её слабой. Она могла постоять за себя, и я уверен, что ничего плохого не произошло бы и без меня.
Она ведь никому, даже им, не показывала свою родовую способность – управление холодом. Это был её козырь.
Даже без меча, запертая в наручниках, она могла бы заставить Артёма застыть на месте. И когда я пришёл бы сюда, меня бы встретила его голая ледяная статуя.
Что ж, я чуть не совершил ошибку, недооценив её.
Вообще, конечно, я испугался. Трудно признаться, но в тот момент мне показалось, что на мою «девушку» посягнули.
Пусть мы и не встречаемся официально, но её глаза... Даже сейчас они смотрели прямо, уверенно. Я чувствовал её тонкий аромат, и, боже, как же мне хотелось её обнять.
Кто бы знал...
Сложно объяснить это притяжение. Не знаю, что его вызывает. То ли потому, что меня недавно бросили, и я ищу, чем заполнить пустоту.
То ли потому, что сама Дая обладает чем-то особенным. Не просто внешней привлекательностью, а именно тем, что в её характере есть что-то притягательное.
Почему? Не могу сказать.
Внутри росла гордость: моя девочка – настоящий боец.
– А
