Я все еще граф. Книга IX - Сириус Дрейк
Все повернулись к парню лет тридцати, который сидел на ящиках и внимательно смотрел на нас.
— Ага, — кивнул он, махнул рукой и голова того солдата взорвалась, забрызгав стену кусочками мозга. — Был пацан и нет пацана.
Все застыли, даже я, не знал, как реагировать. Солдаты боялись пошевелиться, ожидая, что этот неуравновешенный маг может учудить что-то подобное и с ними.
Лора начала сама напитывать тело энергией. Болванчик завибрировал, накаляясь.
В воздухе повис легкий запах смерти. И при том, он мог задеть любого.
— Саша, это что за херня сейчас была? — схватил я его за плечо.
— Миша, — он повернулся ко мне с детской улыбкой. — А что не так?
Сержант, как стоял с рукой, так и замер.
— Ты убил военного при исполнении! — я немного вышел из себя.
Если это была какая-то шутка, то неудачная. Но так же мне представлялось, что Саша куда адекватнее.
Но он был именно тем, кем и казался с самого начала. Настоящий психопат. Даже если он это сделал из благих намерений, то это было куда хладнокровнее, чем у остальных.
Только Кицуня деловито подошел к Есенину и укусил его за ногу. Несильно, а больше для профилактики.
— Ха, Фокс, братишка, ты единственный догадался? — улыбнулся Есенин, присаживаясь на корточки и гладя лисенка.
Он встал и достал из штанов лист бумаги. Вручил его капитану Терентьеву.
Болванчик оказался за спиной и показал содержимое записки.
Это была казнь. Там гласилось, что некто Зажигалкин — шпион. Приговор привести на месте. Без суда и следствия.
— Что за первый тайный отдел полиции? — спросила Лора.
— Прошу прощения, — кивнул капитан и вернул записку. — Благодарю за разъяснения. — Он посмотрел на остальных солдат. — Вольно. Разошлись!
— С такими подонками, которые работают на другие страны, надо действовать быстро и без промедления, — пояснил Саша.
— Простите, Александр Сергеевич, — наклонился поближе капитан, боясь, что его могут услышать. — А среди остальных…
— Не ссы, Маратик, они молодцы, служат на благо Империи! — хлопнул он его по спине и тот аж присел. — Кто командир этой посудины?
— Майор Аристов Альберт Миронович, — ответил капитан.
— Ясно.
Мы прошли на верхний ярус самолета, где обстановочка была куда лучше. Стены обиты дорогим лакированным деревом. Барная стойка в углу. Два телевизора. Та же два ряда кожаных белых кресел. Дальше был туалет и две спальни.
Стюардессы — красивые девушки лет двадцати в одинаковой голубой форме со значком крылышек на пышных грудях. Заглядение.
Вообще не складывалось впечатление, что это большой грузовой военный самолет. Скорее очередной джет богатенького аристократа. Хотя откуда мне знать? Я в этом мире не видел комфортных самолетов. Только дирижабли.
Лора просканировала все и дал общий отчет. Оказалось, тут есть места, куда даже она не смогла попасть.
— Дорого-богато, — удивился я, оглядывая салон.
— А то, — хмыкнул Саша, скинув кожаные бутсы в угол и прошлепал босиком к бару. — На говне не летаем.
— Это военный самолет? — уточнил я, опуская лисенка на мягкий ковер.
— Ну… я попросил некоторые модификации, — он развел руками. — Зачем трястись в железном коробе, если можно долететь с комфортом?
— Выглядит круто! — я подошел к стойке и, взяв бутылку пива, сказал: — Ну, за начало нашего задания!
— За начало!
Мы чокнулись и отпили по глотку. Появлялось ощущение, что в этом приключении у меня будет слишком много алкоголя.
Пришлось попросить Лору выделить для этого отдельный резерв энергии. Так сказать, на черный день, чтобы всегда выводить алкоголь.
Мы упали в кожаные кресла друг напротив друга. Перед нами был небольшой деревянный столик, куда запрыгнул лисенок.
— А Фокс то молодец, раскусил меня, — улыбнулся Саша. — Видел, как все испугались?
— И стоило оно того? — удивился я.
— Определенно.
Я не стал спорить. Лора уже давно рассказала про все психологические травмы этого всесильного мага. Отставив на время разговоры, я уставился в окно.
Самолет медленно поднимался вверх, старательно прорезая кудрявые облака. Солнце просвечивалось сквозь мелкие завихрения, создавая причудливую и красивую картину чего-то нереального. За этим можно наблюдать бесконечно долго.
— Миша, на минутку, — сказала Лора, намекая, что надо бы поговорить во внутреннем хранилище.
Оказавшись на пляже, где как всегда был маленький рай, я огляделся и вздохнул морской воздух полной грудью.
Островок для угольков благоухал и расстраивался. Там уже начали появляться какие-то строения, мало похожие на то, что я видел до этого. Но что-то в них было… Монументального. Монолитного. Серого.
— Откуда у них цемент? Сами создали? Научились использовать воображение?
Сейчас на их острове возвышалось огромное серое здание в виде наковальни. Толстая ножка здания со смотровой площадкой наверху и расходящиеся в стороны строения.
— Миша, здравствуй, — раздался голос рядом со мной.
Посейдон, как всегда, был сама невозмутимость. Сейчас он стоял рядом со мной в форме сферы с глазом, парящим в воздухе, как и в первый раз.
— Привет, приятель, что там у тебя? — я сразу догадался, что Лора меня позвала из за него.
— Я поговорил в Валерой, — начал он. — Пока никаких изменений, но он интересуется тем, что у тебя в хранилище.
— Ну пусть интересуется, — улыбнулся я. — Это все?
— Нет, Маруся недавно вернулась с прогулки с Звездочетом. Судя по тому, что она попросила налить графин воды для цветов, у них все хорошо.
Все же он любил посплетничать. Когда они с Валерой встречаются, то втихаря перетирают всем косточки и хитро хихикают.
— А вот Трофим в печали. Нам завтра уезжать. Надя сказала, что больше задерживаться нет смысла. А еще нас сегодня хотели отравить.
Я немного напрягся, но вроде Посейдон не нервничал. Может, и пронесло.
— Знаешь, мне всегда было интересно, ты когда-нибудь злишься? — спросил его.
— Что ты? Много раз! Например, когда мое любимое здание на окраине страны было сметено астероидным дождем. Или когда мне подсунули фальшивую родниковую воду, но это было давно. Сейчас же, с опытом и знаниями, я могу сказать смело, что я преисполнился и меня довольно трудно вывести из себя. Этот мир мне абсолютно понятен. Моя жизнь намного длиннее некоторых особей и волноваться о том, о чем я забуду через несколько дней, не имеет смысла.
