Клыки и монеты - Алексей Яшкин
— Когда болеют, — пожал плечами Симон. — Иногда.
— Ты мог бы еще сказать «время от времени. В этом и суть. Есть определенно количество, которое продается каждый месяц. Иногда меньше, иногда больше, но за прошедшие годы сложилось понимание, сколько и когда покупают.
— Можно приготовить впрок. Сделать запас.
— Можно. Но не забывай, что я тебе говорил — ингредиенты весьма дороги. Химики не могут позволить себе слишком большие запасы — иначе не останется денег на жизнь, на работу и на оборот. Да и зачем делать запас, если ты всегда можешь достаточно точно сказать, сколько продашь?
— Продавать в других местах? Благородным господам, богачам из соседних городов?
— Те, кому добираться до нас один-два дня пути, и без того покупают. Возить дальше — опасно, товар плохо переносит транспортировку. Да и там есть свои охотники и химики. Нет, случаи, конечно, бывают, но не настолько частые, чтобы закладываться на это. Так что как ни крути, а при текущей цене больше, чем сейчас, продать не получится. В конечном счете, это и есть ответ на вопрос, почему нас так мало. Ровно столько, чтобы каждый мог прокормиться.
Кивнув, Симон признал, что получил полный ответ на заданный вопрос. Шрайбер замолчал, словно бы утомился говорить. Хотя в это ученик не особо верил — в его представлении, охотник никогда не уставал от болтовни. Они шли некоторое время в молчании, прежде чем Симон понял, какой именно вывод следовал из слов Герхарда.
— Подожди. То есть охотники не убивают выслеженного вампира, пока химики не продадут лекарство, полученное от предыдущего? И вампиры продолжают охотиться?
— О да, друг мой Симон. Бывает и так. Нужно помнить, что мы кормим наши семьи, а не спасаем жизни.
* * *
Симон сделал глубокий вдох, наслаждаясь запахом аптечной лавки. Конечно, все порошки, мази и микстуры хранились тщательно закрытыми, но сушеные травы, пучками развешенные под потолком, забивали ноздри богатым ароматом. Начинающий охотник различил запах лаванды, пустырника, мяты. Клевер, бессмертник, двуплод, ложная сирень и некоторые другие растения он узнал по внешнему виду. Иные сборы остались для него загадкой.
Симон покосился на подмастерья, скучавшего за прилавком. Ранним утром не было посетителей, химик и охотник обсуждали сделку в задней комнате, оставив учеников ожидать. Они говорили дольше, чем ожидал Симон. Время от времени из-за двери доносился возбужденный голос Герхарда. Судя по всему, тот был чем-то весьма недоволен.
Дверь в заднюю комнату с грохотом распахнулась, на пороге показался взъерошенный охотник. Он говорил громко, почти кричал, обращаясь к химику:
— Нет, Гаспар, так дела не делаются! Я предупредил тебя, что товар будет позже! И что ты мне ответил? «Понимаю, такое бывает, могу подождать». Это было позавчера! А теперь я пришел к тебе с добычей, и что слышу? Ты уже купил у другого!
— Герхард, успокойся, — басом попросил Гаспар, невысокий толстый мужчина со шрамом от ожога на полщеки. Он спокойно стоял, заложив большие пальцы рук за завязки фартука.
— Нет! Даже не проси. Все наше дело строится исключительно на слове и доверии. Когда полгода назад ты не смог заплатить за очередного вампира, что я сделал? Дал тебе отсрочку. Без пени! А ты наплевал на наш уговор, на то, что я подвергаю жизнь опасности!
Симон опустил глаза. Ему стало неловко от почти истеричных криков учителя.
— Гаспар, покажи мне журнал. Я хочу знать, кто меня обставил.
— Я не обязан этого делать, — химик старался держаться безразлично, но Эйбенхосту показалось, что его все-таки проняло.
— Дай мне проклятый журнал! — не сдерживаясь закричал Герхард.
Под таким напором химик сдался. Он молча кивнул подмастерью, взял у того толстый журнал в кожаном переплете и с гулким шлепком бросил на прилавок. Герхард быстро пролистал до нужного дня, начал водить пальцем по странице. В какой-то момент палец остановился. Шевеля губами, охотник несколько раз перечитал строку.
— А ты знаешь, друг мой Гаспар, что это почти что преступление? Ты не указал номер знака охотника, у которого купил. И сумма сделки весьма странная. Ты заплатил слишком мало.
В ответ химик молча покачал головой.
— Что ты щеками трясешь? Ты понимаешь, что лишил меня без месячного заработка, голодать оставил? Сейчас только и остается, что к братьям Бильмерам на поклон идти, товар за половину цены отдавать. Если они вообще возьмут.
— Мы деловые люди, Герхард. И каждый зарабатывает, думая только о себе.
— Свинья ты, а не человек, — поднимая короб с внутренностями вампира, ответил охотник. — Видит Господь, об этом все охотники узнают. И увидишь, как цены начнут расти. Лично для тебя.
Гаспар хмуро смотрел на охотника, но молчал. Только когда Герхард распахнул дверь перед учеником, зачем-то пропуская того вперед, химик подал голос. Он зло сказал в спину охотникам:
— А может и не станут. Может, только ниже будут.
Выйдя наружу, охотник сплюнул, метя на порог аптечной лавки. Вытерев губы рукавом, Герхард подмигнул ученик и поманил за собой. Когда они вышли на Мельничную улицу, он заговорил, уже совершенно спокойно.
— Приношу извинить меня, друг мой Симон. Но это было необходимо. Гаспар — не самый лучший в мире человек. Знаешь, пару раз он попросту пытался обсчитать меня. Я намерено его злил, он мог не стерпеть, проговориться.
Симон флегматично пожал плечами.
— И помогло?
— Средне. То, что он сказал на прощание — плохой знак. Возьмем извозчика, — резко сменив тему, охотник начал махать руками, призывая стоявшую шагах в ста от них повозку.
— Дорого ведь, — покачал головой Симон.
— Время дороже. Поедем к братьям Бильмерам. Это самые богаты аптекари Альзенбурга, держат четыре лавки. Их химик, старший из братьев, уехал из города на свадьбу дочери, оставил вместо себя ученика. Этот портач испортил поставку других охотников, купленную для постоянного клиента. И сейчас, чтобы сохранить репутацию, братья готовый заплатить за второго вампира.
Увидев вялое удивление на лице ученика, Герхард сдержано рассмеялся.
— Мы должны знать наших
