Игорь Самарский - Пятница
деятельности компании. Алекс встает из кресла и подходит к окну, отворачиваясь от
докладчиков.
Он, только, вполуха слушает докладчиков. Его мысли витают где-то, но только не в
области бизнеса.
Панорама обновившейся до неузнаваемости Москвы открывается перед его глазами.
Алекс хмыкнул.
«Лепота!»,– он улыбнулся, вспомнив Ивана Васильевича из комедии Гайдая.
В его пальцах нервно закрутилась авторучка.
Менеджеры переглядываются между собой. Они тревожно перешептываются – босс не
в духе, это очень опасно.
Алекс резко оборачивается.
Встает главный менеджер по финансам и просит разрешения выступить о проекте
новых инвестиций.
– Могу ли я начать доклад ?
Алекс кивает и снова отворачивается к окну.
Менеджер бодрым голосом начинает говорить о перспективе огромных прибылей:
– Как известно, за последние три месяца наши доходы возросли
на сорок пять процентов. Последние, застрахованные инвестиции позволили
нам получать до 15 процентов прибыли ежемесячно со всего оборота
капитала. Но по предложению нашего банка, мы просчитали проект новых
инвестиций в алмазные разработки в ЮАР,– менеджер кашлянул и покосился
на босса.
Тот стоял возле огромного окна, и казалось, был «очень далеко» от того, о чем вещал
он. Менеджер повернулся к коллегам, опустил глаза в лист бумаги у него в руках и
продолжил:
– Этот проект сулит нашей компании как минимум удвоение
годовой прибыли, в том размере, в котором мы ее получаем сейчас.
Даже, если мы вложимся только на долевом участии….
Алекс смотрит на панораму города. Мысли медленно блуждают в его голове.
« Да, я успешный бизнесмен. Да, на меня работает куча умных, даже слишком умных
помощников, которым я хорошо плачу. Да, у меня хороший, грамотный банкир,
который правильно эксплуатирует мои деньги и своего не упустит. Да, вокруг меня куча
«шестерок» и проходимцев, которые желают залезть в мой карман и
поживиться там. Особенно из властных структур города. Да… Все так!
У меня мало порядочных приятелей, вокруг в основном акулы, бандиты,
многочисленная чиновничья рать, жаждущая урвать свой кусок, не взирая на
современных управителей государства. Долбанные демократы! Насажали своих сынков
в кресла и кричат на каждом углу о благе народа. Зла не хватает!
Однако каждая эта сволочь, не забывает о собственном брюхе! Они спят и видят –
уничтожить меня и заграбастать мой бизнес. А для чего все это? Неужели
жизнь построена на бесконечном добывании денег и это есть счастье?
Единственный друг со времен афганской войны, с которым начинали свой бизнес здесь
в Москве, тоже как и я – достиг успеха, но только в строительстве. Где теперь он – мой
Миша? Вместе с семьей, вышел из Питера на своей яхте и благополучно исчез в
Балтийском море. Его родители не выдержали потери детей…»
Он прокашлялся, повернулся к работникам, сделал рукой продолжающий жест и
углубился в свои мысли.
«Они умерли друг за другом в течение года. Да уж… Я конечно не святой, всякое было
и до армии, и, в армии тоже. Насмотрелся на хапуг в генеральских погонах, нагло
посылающих молодых ребят в секреты на перевалы. Лишь бы глаза не
мозолили и не видели, как эшелонами техника продается духам. Да….С Мишей мы не
раз попадали в переплеты, едва не превратившись в очередной груз «двести».
Ребята вертолетчики спасали… Сами и гибли вместе со спасенными, от неожиданных
«стингеров» на подлетах к базам.»
Алекс прикрывает глаза и на него накатывают воспоминания.
Глава 3
Звездная, афганская ночь. Жара спала и вместе с ней исчез знойный
ветерок, поднимающий крутящиеся столбики пыли.
База советских войск раскинулась в межгорной долине.
Часовые на угловых будках, попыхивали сигаретками. И хотя, они прятали их в
кулаках, все равно, изредка, то в одном, то в другом углу базы, мелькали красные
«светлячки» сигаретных бычков.
Алексей и его друг Михаил затаились за стоянкой бронетехники. Редкий, колючий
кустарник, прикрывал двух солдатиков «ограниченного контингента».
Они уже «дернули» по кружке спирта, наслаждались натуральной тушенкой, передавая
друг другу жестяную банку.
Михаил сыто отвалился и скрутил косячок.
Алексей, выскребал остатки тушенки. Его дружок наклонился, щелкнул зажигалкой.
Потянуло противным дымком марихуаны.
– На потяни. Кайфно!, – Михаил протянул бычок Алексу.
– Нет. Не хочу. Отстань…
– Да ты только попробуй! В натуре…Ну?, – настаивал Михаил
– Да отвянь ты! Знаю я эту дурь… Никогда наркота не давала мне радости.
Тошнота, голова, как горшок набитый говном, и, все…
Михаил, блестя глазами в свете Луны, похихикал…Его стало пробивать на «ха-ха».
Он вспомнил анекдот.
– Слышь? В голову пришло. Вспомнил анекдот. Прикинь… Однажды
прапорщик увидел старушку, которая просила ей что-то подать. Он сжалился и подал
ей … команду «вольно!, – Михаил беззвучно захохотал.
– Не смешно, выдавил из себя Алекс.
– Хм-м… Вот еще. Секретарь Андропова: – Юрий Владимирович,
к вам польский посол. Андропов: – введите!
Михаил отвалился, и затрясся в беззвучном смехе.
Алекс молчал.
Михаил, вытер слезы от смеха, взглянул на друга, и снова отвалился, закинув руки за
голову.
Жара, даже в это ночное время, не хотела сдавать свои позиции..
От выпитого и съеденного, друзья задремали…
Алекс очнулся от не понятного бормотания: – кто-то тихо переговаривался неподалеку.
Темнота, мешала рассмотреть говоривших. Миша тихо посапывал рядом, лежа на боку.
Алекс напрягся.
В темноте маячили три темных фигуры.
Алекс пополз. Не зря их учили в учебке, как надо «снимать» часовых…
Он уже различал: – двое арабов и кто-то из русских. Договариваются о продаже
дополнительной партии гранатометов «РГД» и «Муха».
Араб тихо бубнил на ломаном русском:
– Э… Слушай! Ты много обещаешь, а толком ничего нет…
Ему вторил русский голос:
– Послушай Абдулла! Ты думаешь это легко делать? Да ты знаешь
сколько глаз за мной следят?
– Это твоя проблема… Мы платим! Ты делаешь. Зачем проблему
ставишь ? Купим у другого. Деньги хорошие даем…
Неожиданно на плечах у русского мелькнули полковничьи погоны. Алекс замер.
Его пробило потом.
« Блин! Сам командир полка. Ну и гнида! Давно, его лисьи глазки, примелькались
мне. Вот сволочь!»
Неприятная волна гадливости и ярости нахлынула на Алексея. Он стал
прислушиваться. Разговор на ломаном русском продолжался
Араб уже раздраженно повысил голос:
– Слушай полковник… Два бэтээра в ущелье, не были с запчастями.
Поэтому мы платим только треть. Если ты даешь гарантию, что сейчас, ночью, ты
выгонишь «Урал» с запчастями и на безопасном расстоянии от базы передашь нам,
мы заплатим остальное. Дадим тебе аванс за новую партию гранатометов и три
комплекса «Игла».
Полковник на минуту замолчал.
– Нет братки! Не получится! Этой ночью, нет. Но завтра, послезавтра,
могу направить конвой с ослабленным охранением. Сигнал получите от меня по
сотовому телефону. Ну как ?
– Э..э… Давай делай! Как получим, так и заплатим !
Алекс осторожно поменял позу, поскрипел зубами.
«Ну сука! .Ну и падла! Вот куда оружие пропадает. А мы теряем парней… Сука !
Алекс задыхался от злобы и ненависти. Внутри у него все кипело.
Трое тихо разошлись.
Алекс тихо, вьюном, перекатился к своим кустам и растолкал Михаила, зажав ему рот.
Быстро объяснил в чем дело.
– Миша! Тихо! Полковник гнида. Помнишь я тебе говорил? Сейчас эта падла
при мне договорился с духами. Я сейчас слышал его разговор. Он продает и нас и
оружие…
Михаил напрягся.
– Что? Сейчас слышал ?
– Да, да… Сейчас. Ты что тупой? Делаем их! Ну?
– Ну давай взводный. У тебя голова – арбуз! Тебе виднее…
Две тени скользнули в россыпи камней у ограды базы.
Глава 4.
Моджахеды, осторожно пробирались по камням, спускаясь в ущелье.
Лунный свет залил окружающие камни серебряным ярким светом, бросая длинные
причудливые тени на окружающие скалы и кусты.
Они тихо переговариваются по-арабски. Пискнула рация. Один из них достал рацию и
быстро что-то сказал по-арабски. Второй присел на корточках рядом.
В свете Луны, что-то блеснуло в полете, и неожиданно в спину сидящего, впился по
самую рукоять русский штык-нож от автомата Калашникова.
Одновременно быстрая тень метнулась на стоящего араба, говорящего по рации.
Моментальное движений руки с ножом и из горла араба фонтаном хлынула кровь. и
Раздался хлюпающий, предсмертный хрип.
Рация упала на землю.
Алекс отступил, чтобы фонтан крови не забрызгал его.
Тело, с почти отрезанной головой, мешком свалилось на землю.
Второй араб уже не двигался. Штык проткнул ему сердце.
