Себастьян Даншен - Элвис Пресли: Реванш Юга
Тем временем Король был на грани разорения. Не говоря уже о подарках, которые опустошали его закрома быстрее, чем их наполняли поступления от концертов, капиталовложения в новый спортивный комплекс в Мемфисе серьезно подорвали его финансы. Хотя дела, которые вел от его имени полковник, складывались удачно, с 1974 года Элвис тратил больше, чем зарабатывал. За вычетом налогов и расходов на его королевский образ жизни, семь миллионов, заработанных в тот сезон, принесли ему лично только полтора миллиона долларов, тогда как потратил он вдвое больше.
Если двадцать лет назад его пластинки обеспечили взлет компании Ар-си-эй, теперь они расходились плохо, и качество его последних записей не способствовало тому, чтобы вновь раскрутить этот изношенный маховик. Слишком непредсказуемые выступления на сцене не позволяли выпускать по несколько концертных альбомов в год, как было в начале десятилетия; что же до студийных записей, то Элвис находился в таком состоянии физического и морального упадка, что и слышать не хотел о поездке в Нэшвилл или в Голливуд.
Обязательства по контракту с фирмой грамзаписи вынуждали полковника пытаться издать тематические компиляции, но Ар-си-эй без всякого воодушевления встретила его предложение в энный раз выпустить сборник лучших песен из кинофильмов или сборник для детей. Фелтон Джарвис с отчаяния согласился сделать альбом в Грейсленде, зная, что это последний шанс пробудить хотя бы подобие интереса у певца, подавленного скукой и депрессией.
Сеансы звукозаписи, устроенные в начале февраля 1976 года, сразу не заладились. Во-первых, грузовик с передвижной студией Ар-си-эй сломался и его пришлось буксировать в Грейсленд. Но еще тревожнее была полная незаинтересованность Элвиса, на которого вдруг вновь накатили фантазии поборника правосудия. Только что вернувшись из Денвера, где он присутствовал на похоронах брата своего друга-полицейского, он заперся в своей спальне и отказывался снимать полицейскую форму, которую надел по такому случаю. В каком-то бреду он поклялся искоренить мемфисских наркоторговцев, виновных в том, что младший сын Ди Стэнли подсел на героин.
Недоверие к бывшей мачехе никогда не мешало Элвису строить из себя старшего брата по отношению к трем ее сыновьям, которых он баловал в отрочестве, а потом ввел в свое ближайшее окружение. На самом деле Рикки Стэнли еще в ранней юности познал радости амфетаминов благодаря Пресли, а уж потом перешел на героин. Маскируя собственные грехи наркомана гневными речами в адрес поставщиков наркотиков, Элвис собрался осуществить план, достойный Чарлза Бронсона из «Жажды смерти» — этот фильм, недавно вышедший на экраны, произвел на него сильное впечатление.
«Благодаря своим связям в местной полиции он получил список всех, кто торговал наркотиками в Мемфисе, — рассказывает Присцилла. — Однажды вечером он позвонил мне и сказал: „Цилла, если тебе когда-нибудь понадобится кого-нибудь пристрелить, только скажи. Смотри только, это страшная тайна“». Близкие пытались утихомирить Элвиса, дожидаясь конца приступа, но это было нелегко. Как вернуть с небес на землю человека, накачанного возбуждающими средствами, уже двадцать лет как оторванного от реальности окружением, существующим только за счет угодливости и лести? Пресли вызвал к себе в комнату нескольких телохранителей, и те увидели разложенный на полу арсенал из двадцати ружей, нескольких автоматов и гранатометов. План Элвиса был прост: имея алиби в виде присутствия в Грейсленде Фелтона Джарвиса и команды Ар-си-эй, прочесать нынче ночью улицы в центре города и железной рукой вычистить оттуда всякую сволочь.
Пустив в ход всю свою силу убеждения и, наверное, накачав солидной дозой успокоительных, Рыжий Уэст сумел успокоить Пресли, к которому на следующее утро как будто вернулась способность трезво мыслить. Все так же в форме полиции Денвера он картинно появился 2 февраля в «комнате джунглей», где продюсер установил передвижную студию. Мысль о том, чтобы записывать песни у себя в доме, на короткое время задела его музыкальную струну, и за одну неделю он записал на пленку альбом «С бульвара Элвиса Пресли», а также наброски последней пластинки в 33 оборота, вышедшей при его жизни, — «Moody Blue». Джарвис рассчитывал на более обильный урожай, но хотя бы ушел не с пустыми руками. Когда в последний день Элвис явился с ружьем и стал расстреливать из него репродукторы, тот понял, что настаивать бесполезно.
Чтобы выкарабкаться из финансового застоя, в котором оказался Пресли, вся надежда была на сцену. Полковник, подталкиваемый всепожирающей страстью к рулетке, впервые согласился на предложение продюсера, жаждущего устроить новогоднее шоу с Элвисом. До сих пор тот всегда проводил праздники в семейном кругу, но уход Присциллы заставил его пересмотреть свою позицию.
«Новогоднее явление Элвиса» произошло в Понтиаке, штат Мичиган, 31 декабря 1975 года. Прошло оно по-королевски, потому что Пресли выступил перед шестьюдесятью тысячами зрителей за гонорар в 800 тысяч долларов — по тем временам настоящий рекорд. От великого до смешного — один шаг: во время выступления, в ледяной обстановке огромного дворца спорта с плохой акустикой, звезда, затянутая в слишком узкий костюм для своего раздобревшего тела, услышала, как посреди спектакля лопнули брюки. Это было тем более неприятно, что нижнего белья Элвис никогда не носил. Закончив выступление, он устремился к «Лайзе Марии» и вернулся в Грейсленд, где провел новогоднюю ночь вместе с Линдой, пересматривая старые серии из «Летающего цирка Монти Пайтона».
Несмотря на кампанию в прессе, устроенную Ар-си-эй, чтобы отпраздновать 400 миллионов распроданных пластинок, в 1976 году продолжился спад, начавшийся в предыдущем сезоне, несмотря на нарастающий темп концертов — 126, если считать пятнадцать выступлений весной в «Сахара Тахо» и еще пятнадцать в «Лас-Вегас Хилтон» незадолго до Рождества.
Гастроли возобновились в феврале, сразу после сеансов звукозаписи в Грейсленде. Оркестр пришлось частично обновить: несколько музыкантов ушли, не выдержав перепадов настроения своего руководителя. В том году Америка пышно праздновала двухсотлетие обретения независимости, шоу Элвиса Пресли выглядело в глазах многочисленной публики вершиной творческих свершений, залы были всегда полны. Кстати, певец решил по-своему отпраздновать юбилей, включив в свой репертуар несколько патриотических гимнов, в том числе «Прекрасная Америка» и «Боже, благослови Америку», которые он исполнял, приложив руку к сердцу, в звездно-полосатом комбинезоне, специально сшитом для этой цели. Массы его обожали, поклонники обожествляли, и нередко после концертов его постельное белье или обрывки фольги, которой оклеивали окна гостиничных номеров, продавали с торгов: 96 долларов за пару простыней, 250 долларов за наволочку, 105 — за коврик из ванной…
Если превращение «гадкого утенка» рок-н-ролла в глашатая господствующей идеи покорило американскую глубинку, украдкой смахивавшую слезу при виде того, как он покидает сцену в развевающемся плаще — что-то среднее между евангелистом и Бэтменом, — самые благосклонные к нему журналисты были ошеломлены, побывав на нескольких кошмарных концертах. Редко какой артист способен выступать ровно при любых обстоятельствах, но Элвис просто поражал своим непостоянством. 3 июня он предстал перед публикой в Форте Ворт во вполне приличной форме, несмотря на лишние килограммы, не позволявшие ему двигаться так же легко, как раньше, и шоу прошло без эксцессов. Зато месяц спустя его возвращение в тот же техасский город ознаменовалось провалом, сопоставимым только с фиаско на концерте в конце августа, о котором Боб Клейпул напишет в «Хьюстон пост»: «Бессвязный любительский спектакль, на сцене спотыкающийся человек с заплетающимся языком, ничем не заслуживающий титул короля рок-н-ролла. После долгой карьеры покорителя сердец Элвис Пресли разбил мое собственное».
Бормотание вместо пения, нечеткие движения, провалы в памяти — его выступления становились всё более бессвязными, но публика принимала его хорошо, крича о своей любви к Королю. Еще до своей жалкой смерти, в период упадка катастрофического царствования певец уступил место бесплотной и вневременной легенде. Элвис сознавал эту метаморфозу и даже иногда высмеивал почитание своих поклонников с горьким смешком, его охватывало чувство вины, когда он понимал свою несостоятельность. «Послушайте только этих идиотов! — крикнул он как-то своим аккомпаниаторам прямо во время спектакля. — Этим людям плевать, плох я или хорош. Я тут валяю дурака, а им нравится».
Творческие срывы усугублялись хозяйственными проблемами, подрывавшими бюджет Пресли. В среднем собственное окружение обходилось Элвису в полмиллиона долларов в год, выплачиваемых в виде жалованья, — теперь, в «голодные» годы, Вернон хотел бы урезать эти траты. Жертвами бюджетных сокращений в июле стали Рыжий Уэст, его кузен Санни, а также их самый ревностный приспешник Дейв Хеблер. Несколько человек, пострадавших в стычках с этими телохранителями Элвиса, подали на певца в суд, что грозило серьезными расходами, и Вернон решил действовать на опережение по совету частного детектива Джона О'Грейди.
