Элизабет Ланди - Тайная жизнь великих композиторов

ОДНАЖДЫ ПАССАЖИРКА В ТАКСИ, ПРОЧИТАВ ФАМИЛИЮ ВОДИТЕЛЯ НА ТАБЛИЧКЕ С ЕГО ДАННЫМИ, ВОСКЛИКНУЛА: «МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК, А ВЫ ЗНАЕТЕ, ЧТО ЯВЛЯЕТЕСЬ ОДНОФАМИЛЬЦЕМ ОЧЕНЬ ИЗВЕСТНОГО КОМПОЗИТОРА?»

Разумеется, барыша эта музыка не приносила, и Гласс совмещал различные специальности. Одно время они с Райхом, основав фирму по перевозке мебели, таскали вверх-вниз по манхэттенским лестницам крупногабаритные шкафы и кресла. Трудился Гласс и сантехником, и таксистом и в принципе делал все, что мог, лишь бы свести концы с концами.

В 1975 году в сотрудничестве Гласса с театром произошел крупный рывок. Написанная им опера «Эйнштейн на пляже» приглянулась театральному постановщику Роберту Уилсону. «Эйнштейн» деконструирует традиционный театр, представляя собой оперу без сюжета, историю без персонажей и событие без катарсиса. Певцы выпевают цифры и названия нот «до, ре, ми» на фоне то появляющихся, то исчезающих изображений, имеющих отношение к работам Эйнштейна, — поезд, научный эксперимент, космический корабль. Поскольку опера длилась пять часов, публике не возбранялось бродить по залу, выходить и возвращаться обратно. Премьера состоялась во французском Авиньоне в июле 1976 года, спустя несколько месяцев опера добралась до Соединенных Штатов, где ее два вечера показывали в главном оперном театре страны — нью-йоркском «Метрополитен-опера».

Первоначально «Эйнштейн на пляже» не задумывался как часть оперного цикла, но получилось так, что это произведение стало первой оперой в трилогии, посвященной историческим личностям, которые опередили свое время. «Сатьяграха», опера о молодых годах Махатмы Ганди, была впервые исполнена в 1980 году; «Эхнатон», интерпретирующая жизнь египетского фараона четырнадцатого века до нашей эры, прозвучала в 1984-м (все тексты поются на древнеегипетском). В обеих операх музыка Гласса эволюционировала от чистого минимализма в сторону большей мелодичности.

В 1987 году Гласс трансформировал свою музыкальную манеру еще более радикально, взявшись писать доступную музыку — музыку, как выразился сам Гласс, которая могла бы понравиться его отцу, скончавшемуся в 1971-м. Так появился его Скрипичный концерт № 1, первое произведение композитора для традиционного оркестра с солистом. В Скрипичный концерт Гласс ввел традиционные элементы вроде трехчастной структуры и старинной формы контрапункта, называемой «пассакалией», — критики тут же окрестили эту музыку «необарочной».

Далее в творчестве Гласса началась «симфоническая полоса». Многие композиторы его поколения считали симфонию отмирающей формой — музыкой, «убитой» социальными и экономическими преобразованиями послевоенного времени. Кое-кто из дирижеров, включая Денниса Рассела Дэвиса, не соглашался с подобным мнением. Дэвис годами донимал Гласса просьбой написать симфонию и наконец в 1992 году подкрепил просьбу заказом. Гласс решил подойти к симфонии через популярную музыку, а точнее говоря, он обратился к альбому Дэвида Боуи и Брайана Ино «Низкое» (1977). Боуи и Ино утверждали, что вдохновлялись музыкой Гласса, и теперь композитор перевел стрелки. Темы трех инструментальных отрывков из альбома легли в основу трех частей симфонии. За «Низким» последовали еще семь симфонических произведений и среди них Симфония № 4 «Герои», создавая которую Гласс снова воспользовался альбомом Боуи-Ино.

В 1980-е и 1990-е годы кинорежиссеры все с большей охотой обращались к Глассу за музыкой к фильмам. Ранние работы композитора в кино сводились в основном к низкобюджетным арт-хаусным изыскам, вроде трилогии Годфри Реджио под общим названием «Катси». В 1990 году Гласс приступил к работе над, как ему поначалу казалось, такого же сорта проектом: экранизацией рассказа Клайва Баркера, писателя, склонного к подлинному драматизму и психологическому анализу. Гласс написал музыку для хора и органа в готическом стиле. Затем по ходу съемок руководство студии уволило сценариста и переделало фильм в типичный голливудский триллер с морем крови. В результате в 1992 году зрителей второсортного «Кэндимэна» угостили первоклассной музыкой.

Более престижные заказы посыпались в конце 1990-х, начиная с фильма Мартина Скорсезе «Кундун» (1997), рассказывающего о далай-ламе. За ним последовали «Шоу Трумана» (1998), «Часы» (2002) и «Скандальный дневник» (2006). За эти три фильма Гласса номинировали на премию «Оскар» и «Золотой глобус» и в 1999 году наградили «Золотым глобусом» за музыку к «Шоу Трумана».

Свою личную жизнь Гласс принципиально не афиширует. В браке с Акапайтис у него родилось двое детей, Закари и Джульет. С Акалайтис Гласс развелся в 1980 году и женился на враче Любе Буртык. А разведясь со второй женой, вступил в брак с художницей-коллажисткой Кэнди Джерниган. В 1991 году Джерниган скоропостижно скончалась от рака печени в возрасте тридцати девяти лет, болезнь диагностировали всего лишь за полтора месяца до смерти. Вероятно, Гласс тяжело переживал эту трагедию, потому что в следующий раз он женился только в 2001 году на ресторанном менеджере Холли Критчлоу, разница в возрасте супругов составила тридцать лет. Критчлоу родила композитору двоих сыновей — Марлоу и Кэмерона. По сообщениям в прессе, супруги сейчас живут раздельно.

На восьмом десятке Гласс не теряет творческой активности. В фильмах «Иллюзионист» (2006) и «Мечта Кассандры» (2007) звучит его музыка, а кроме того, в сотрудничестве с музыкантом и поэтом Леонардом Коэном композитор переложил на музыку поэтический сборник Коэна «Книга желаний». И написал новую оперу «Ап- поматокс», действие которой разворачивается в конце Гражданской войны в США.

Минималистом Гласс себя более не считает — он предпочитает термин «классицист». Но, как его ни называй, Гласс бесспорно во многом способствовал переменам в американской классической музыке. С его помощью выяснилось, что традиционные гармонии и мелодии по- прежнему жизнеспособны, особенно если подходить к ним с современных новаторских позиций. Творчество Гласса также наметило ряд направлений, формирующих сегодняшнюю музыку: заимствование приемов из не-западной музыки, интеграцию электронных инструментов с традиционным оркестром и сокрушение барьеров между высокими и низкими жанрами.

В 1960-е и 1970-е годы Глассу, чтобы прокормиться, приходилось осваивать профессии, крайне далекие от сочинения музыки. Однажды он устанавливал посудомоечную машину в некой студии в артистическом нью-йоркском районе Сохо. На миг оторвавшись от работы, Гласс вдруг обнаружил, что его сверлит взглядом хозяин жилья — художественный критик журнала «Тайм» Роберт Хьюз.

— Но вы же Филип Гласс! — воскликнул Хьюз. — Что вы тут делаете?

— Устанавливаю посудомоечную машину, как видите.

— Но вы — художник! — не унимался Хьюз.

В ответ Гласс сообщил, что он также и сантехник, после чего попросил Хьюза удалиться и не мешать работать.

Вскоре после премьеры «Эйнштейна на пляже» с Глассом произошел такой случай. Он тогда водил такси, и к нему в машину села хорошо одетая дама. Взглянув на табличку с именем водителя, она удивленно произнесла:

— Молодой человек, а вы знаете, что являетесь однофамильцем очень известного композитора?

Музыка Гласса не всегда удостаивалась похвал. После премьеры оперы «Сатьяграха», в которой речь шла о том, как Махатма Ганди проводил в жизнь политику пассивного сопротивления и ненасилия, оперный критик Генри Хейдт заметил: «У оперы хорошее название. Публика и впрямь должна глубоко проникнуться духом ненасилия, иначе никто не досидел бы до конца».

Тенденция к повторам в музыке Филипа Гласса породила ряд анекдотов о композиторе. Вот один из них:

Тумк, тумк.

Кто там?

Тумк, тумк.

Кто там?

Тумк, тумк.

Кто там?

Филип Гласс.

Дотумкали, в чем тут дело?

МУЗЫКА К ВИДЕОИГРАМ

Стоит только подумать, что классическая музыка умерла, а она, глядь, опять выныривает в ином и неожиданном виде.

То, что некогда считалось серьезной оркестровой музыкой для избранных, стало оплотом поп-культуры, а именно, видеоигр. Звуковая дорожка первых видеоигр представляла собой либо простенькие сигналы, либо писклявые, дребезжащие мотивчики, доводившие вас до умопомрачения, пока вы не отключали звук. Ныне с этим покончено — постоянно усложняющиеся игры потребовали усложнения сопроводительной музыки.

Бесспорный пионер в этой области — японский композитор Нобуо Уэмацу, с 1986 года сочиняющий музыку для компании «Сквер Эникс» и серии видеоигр этой компании «Последняя фантазия». «Игровым» композиторам приходится решать уникальные задачи: ведь никто не знает, как долго геймер продержится на том или ином уровне, поэтому музыка должна обладать способностью изменяться по тональности и продолжительности в зависимости от действий игрока. Несмотря на трудности такого рода, игровая музыка становится все более ритмически неординарной и гармонически насыщенной.