Наше время. 30 уникальных интервью о том, кто, когда и как создавал нашу музыкальную сцену - Михаил Михайлович Марголис
– Вручение национальной премии – это не фестиваль, не концерт, не торжества, посвященные 8 марта, это не развлечение в принципе. Церемония – зеркало, отражающее конкретное время в конкретной стране. Она может получиться как веселой, счастливой, так и грустной, с оттенком того дня, в который проводится. Когда во время какой-нибудь 35-й «Овации» кому-то захочется за большие деньги купить телеверсию 3-й церемонии, состоявшейся давным-давно, в XX веке, и которую толком уже никто не будет помнить, он сразу увидит реальность, в которой она происходила, и тот момент, когда одному человеку вместо «Овации» положили цветы на сцену, где он должен был ее получить. Хотя действительно, многие после случившегося убийства звонили мне и извинялись за то, что вряд ли придут третьего марта в Кремль.
– Вы считаете поэтому не было Пугачевой с Киркоровым, приезд которых всех очень интересовал?
– Да, Алла объяснила свое отсутствие именно этим. Кстати, на днях я разговаривал с Филиппом, и в ближайшее время мы будем доснимать Аллу Борисовну у нее дома, где и вручим ей награду. А в тот день она действительно с утра до вечера находилась на скорбных мероприятиях.
– Извините, Георгий, а почему вообще в зале было так мало народу?
– Причина та же. Посудите сами: только «Останкино» получило около 700 приглашений, но все сотрудники в тот день были на панихиде. Около 600 приглашений было передано правительствам Москвы и России, но и там были озабочены трагическими событиями.
– Чем объясните отсутствие главного покровителя «Овации» Кирсана Илюмжинова? Кажется, и с ним отношения у вас в определенной степени разладились? Во всяком случае, в одном интервью он заявил, что поддерживает саму идею национальной премии, а кто будет ее президентом, вы или другой человек, ему неважно.
– Не знаю, почему он не приехал в Кремль. Может, это результат «стараний» уважаемого Махмуда Эсамбаева, тоже сделавшего все возможное, чтобы в течение одного дня стереть в порошок то, что делалось другими людьми несколько лет. Он написал огромную телеграмму всем президентам восточных республик, и в первую очередь Кирсану Илюмжинову, где высказал много «лестного» обо мне. И подписался под ней, перечислив все свои звания и даже назвавшись «вашим братом». Удивляюсь, что он не направил послание в ООН, а то я скоро собираюсь в Нью-Йорк, и надо бы там предупредить людей, что Кузнецов вор, подонок и мерзавец, а то они могут мне поверить.
Честно говоря, если бы я пекся исключительно о себе, то сказал бы своим оппонентам: братва, предлагаю два варианта – либо вы подаете на меня в суд и мы разбираемся по закону (поскольку где-то уже фигурировали какие-то суммы, которые я у кого-то украл) и, если я не прав, меня сажают в тюрьму, либо неправы вы, и тогда извольте публично выйти на улицу и извиниться. Хотя мы и живем в удивительной стране, какие-то рамки, думаю, все же существуют. Если кого-то обвиняешь, подумай – не ошибка ли это, не дурная ли шутка. Вдруг выяснится, что люди – такие существа, с которыми шутить вообще нельзя?
– Один известный продюсер рассказывал мне, как вы звонили ему накануне церемонии, уговаривая прийти, но он отказался, ответив, что вы столько уже обманывали, что будьте теперь прокляты вместе с вашей «Овацией».
– Я написал более 300 писем-приглашений всем номинантам последней «Овации» и лауреатам предыдущих. Но, когда накануне церемонии убили Влада, я, как и все, был потрясен и, просидев час буквально в шоке, решил позвонить некоторым людям, посчитав, что они хотят услышать меня, и мое понимание ситуации, а заодно объяснить им, как пройдет церемония. При всем уважении к нам у многих могло сложиться мнение, что мы устроим пир во время чумы. Что касается проклятий, то это тот самый разговор об объективности и субъективности. Сейчас у нас в шоу-бизнесе немало людей вкладывают огромные деньги в раскрутку какого-нибудь артиста, но по нашим документам он не становится лучшим, а ведь «Овация» как бы является той лакмусовой бумажкой, которая должна подтвердить или опровергнуть правильность вложения денег и объективность результатов некоторых злит.
– Вспомнил еще один любопытный факт, исходя из которого присутствовавшие на церемонии сделали вывод, что финансовое состояние «Овации» все-таки не ахти. На прошлых вручениях премии, да и во время заседаний нынешней академической комиссии вы потчевали собравшихся роскошными фуршетами. А в Кремле нынче угощали весьма скромно и лишь перед началом действа. Принципиально отказались от «большой жратвы» или средств не хватило?
– Крутизна акции зависит, наверное, не от количества бутербродов, а от происходящего на сцене. О финансовом же крахе «Овации» можно было говорить в том случае, если бы церемония не состоялась. Мне вообще, кажется, пресса, выдвигая огромное количество придирок, не понимает – чем меньше будет нас, тем хуже будет ей. О чем тогда писать? Только кто на ком женился, кто с кем развелся?
Повторю, если бы меня не подвели по причине своей неплатежеспособности люди, с которыми я договаривался, которым хотелось «попонтяриться», объявив всем: «Мы дадим «Овации» миллион долларов», в то время как у самих «бабок» просто не было, то сейчас мы имели бы настоящее, роскошное, красивое для страны дело. И я тут же поделил бы его на всех. На ту же «Квинту», кстати. Упростил бы в этой стране жизнь всем и спас уйму денег – и ничего не нужно было бы создавать. Ведь когда «Овацию» стали топтать, на 13 января была объявлена презентация другой премии. Где она? Есть «Ялта-Москва-транзит» – убогий, скучный конкурс, проводящийся на некрасивой сцене. «Азия даусы», организаторы которой сейчас в финансовом кризисе. Борис Гительман-Наумов (тогда гендиректор продюсерской фирмы «Ангажемент», и гендиректор «Славянского базара»), махнувший ручкой и уехавший за рубеж. «Поколение» – этакий клубный междусобойчик за 50 000 долларов.
В общем, когда выяснится, что в стране ничего не осталось и самый главный праздник – «Песня года», построенный по принципу 70-х годов, где выходит 30 артистов и все одинаково хорошие, тогда все поймут, как это скучно.
Лексика и логика Кузнецова, спустя четверть века, смотрятся колоритным оттиском далекой эпохи. Но некоторые его (и не только его) предположения подтвердились: про «Квинту», например, или поиск «по-настоящему объективной» премии, что ведется в российской музиндустрии до сих пор. Тогда же, во второй половине «девяностых», «Овации» удалось уцелеть и до миллениума сохранять статус наиболее звучной награды в отечественном шоубизе. Более того, под эгидой «российской “Грэмми”» набрал обороты и «аналог голливудской “Аллеи славы”» – проект «Площадь звезд» у ГЦКЗ «Россия», где каждую именную плиту закладывали с парадными речами, салютом и телесъемкой.
Дошла
