Планетроника: популярная история электронной музыки - Ник Завриев
Главная проблема с нормальной аппаратурой в Союзе была даже не в том, что у музыкантов не было денег (гастролями можно было неплохо зарабатывать). Проблема была в том, что нельзя было пойти в магазин и купить там, скажем, TR-909. Этих инструментов в продаже просто не было. Западные, ну или в данном случае японские синтезаторы в Союз попадали несколькими путями: во-первых, инструменты изредка привозили сами музыканты, все-таки и у них случались западные гастроли. Во-вторых, как и в случае с пластинками, их могли привезти дипломаты или какие-нибудь торговые представители, то есть те граждане СССР, у которых была возможность ездить за границу по работе. В этом случае аппаратура часто продавалась через спекулянтов.
Но был и самый экзотичный канал. Это работавшие, ну или часто бывавшие в Москве иностранцы, которые дружили с музыкантами и чувствовали необходимость им как-то помочь. Иногда они делали это совершенно безвозмездно, как, например, Джоанна Стингрей, возившая гитары и портастудии рокерам. Иногда граждане «свободного мира» просто соглашались купить аппаратуру на переданные деньги и привезти ее в СССР. Для Родионова таким каналом связи был его приятель Энди, американец, работавший московским представителем компании Hewlett Packard. Сдружились они, естественно, тоже по линии программирования. Через несколько лет Энди погибнет в автокатастрофе, и после его смерти выяснится, что он работал на американские спецслужбы. Музыкантам тогда здорово досталось от КГБ, но, к счастью, перестройка была уже в разгаре и до серьезных санкций дело не дошло.
Родионов и Тихомиров были одними из первых советских музыкантов (а скорее всего – самыми первыми), кто в своей записи использовал компьютеры. И здесь снова сработала программистская закалка Родионова. Музыкальный компьютер Yamaha CX-5 оказался в партии свежего музыкального оборудования, которое доставили одному из московских «дилеров». Но поскольку никто из музыкантов не понимал, как использовать эту адскую машину, компьютер на долгое время оказался «в аренде» у Родионова.
Вторым в серии «Пульс» выходит альбом рижского музыканта Зигмарса Лиепеньша, а третьим – пластинка московской группы «Арсенал». Танцевальной электроникой в СССР середине 1980-х занимается не то чтобы совсем молодежь. И Лиепиньшу, и Родионову, и Тихомирову в этот момент уже за 30. Но даже на их фоне «Арсенал» смотрятся совсем уж мастодонтами. Их лидеру Алексею Козлову в момент выхода пластинки все 50. Но музыка его группы от этого ничуть не становится более консервативной. Дело в том, что «Арсенал», вообще говоря, состав джазовый. А многие джазмены в это время очень комфортно чувствуют себя в современном звуке, в первую очередь как раз в синтезаторном фанке и электро. Мы же помним, что главный гимн брейк-данса, композицию «Rockit», тоже написал джазмен Херби Хэнкок, и было ему в этот момент хорошо за 40.
«Арсенал» можно назвать прямыми наследниками Херби. Они вовсю экспериментируют с электроникой, с сэмплерами, драм-машинами и танцевальными ритмами. А на их концертах время от времени выступает шоу брейк-дансеров. Вообще, брейк-данс в середине 1980-х в Советском Союзе популярен почти как в Бронксе. И если в западном мире этот танец пропагандирует в первую очередь фильм «Breakin’», то у нас в этой роли выступает «Курьер» Карена Шахназарова. На этот фильм даже ходят специально, чтобы посмотреть на танцоров.
Среди тех, кто отметился на сборнике «Ритмическая гимнастика», а затем выпустил сольный альбом, был и Павел Овсянников. Точнее сказать, альбом подписан не именем одного музыканта, а оркестром Павла Овсянникова. И если вторая сторона пластинки звучит как вполне традиционный оркестровый изи-лисенинг в духе Поля Мориа или Джеймса Ласта, то на первой довольно много очень яркого синтезаторного диско-фанка. Ну а композиция «Горные лыжи» так и вовсе суперхит, который и сегодня идеально впишется в хороший ню-диско-сет. Интересно, что с тех пор Павел Овсянников очень поднялся по карьерной лестнице. Довольно долго он был художественным руководителем президентского оркестра Российской Федерации в чине подполковника. Вот только к электронике больше не возвращался, а жаль.
На ниве синтезаторного диско поработал даже корифей советской электроники Александр Зацепин. В 1988-м он записал отличный инструментальный трек «Дождь прошел», и это было практически советское итало-диско. Предназначался он, как обычно, для саундтрека, композиция звучала в фильме «Где находится Нофелет». Вообще, к этому времени электронные аранжировки окончательно ушли в массы. В середине 1980-х синтезаторы и диско ритмы звучали в композициях совсем уж мейнстримовых артистов типа Аллы Пугачевой или Софии Ротару.
В конце 1980-х, году примерно в 1987-м, Советский Союз влюбляется в синти-поп. Если первую волну этого жанра (то, что происходило на рубеже 1970-х и 1980-х) в СССР поддержать было просто некому, то чуть более мрачный звук в духе Depeche Mode второй половины 1980-х здесь находит продолжение и развитие. В 1986-м Александр Яковлев создает в Москве коллектив «Биоконструктор». Прежде чем распасться на группы «Био» и «Технология», которые потом тоже сделают долгие и яркие карьеры, «Биоконструктор» даже успевают выпуститься на «Мелодии». В стране уже вовсю гремит перестройка, и попасть к советскому мейджор-лейблу куда проще, чем 5 лет назад. В репертуаре группы даже есть политическая песня на злобу дня – «Бюрократ». «Биоконстуктор» же одними из первых советских музыкантов делают сознательный выбор в пользу синтезаторов местного производства – Яковлева привлекает их рыхлый и нестабильный звук.
В конце 1980-х – начале 1990-х здесь вырастет целая синти-поп-сцена. Помимо уже упомянутых «Технологии» и «Био», туда войдут Arrival, «Месмер», ТДК, «Фомальгаут» и другие. Есть даже своеобразный one hit wonder, Ольга Восконьян. Ее композицию «Автомобили» знают в первую очередь благодаря клипу, который неоднократно показывали на советском ТВ. Коллектив «Технология» недолгое время (где-то между 1991-м и 1992-м) будет и вовсе группой номер один в Союзе. Их делами будет заниматься главный поп-продюсер того времени Юрий Айзеншпис, работавший до этого с группой «Кино».
В конце 1980-х в СССР наконец расцветает и экспериментальная электронная сцена. Здесь одним из самых видных деятелей становится москвич Михаил Чекалин. С 1989-го по 1991-й у него выходит более 10 пластинок, и все их выпускает «Мелодия». Музыку Чекалина невозможно охарактеризовать иначе, как электронный авангард. На одной пластинке соседствуют барокко, классика, рок, эмбиент, нью-эйдж и электро. И все это как бы нарезано мелкими фрагментами и сложено в большое лоскутное одеяло. Порой его треки звучат как в конец обезумевшая группа Art of Noise.
В 1989-м эмбиент-альбом «Здесь» выпускает Игорь Лень, до этого игравший в группе «Динамик» и в нью-вейв-коллективе «Николай Коперник». И эта хмурая,
