Михаил Бейлькин - Секс в кино и литературе
— Ты просто дурочка, но очень милая дурочка. — Поль стал серьёзным и грустным. — Ты страдаешь от одиночества и пустоты. И думаешь, что рядом с ним ты будешь в безопасности. Но всё это заблуждение. Его член, его обожание — всё это мимолётно. Ты одна в целом мире! И тебе не помогут выйти из одиночества ни его обожание, ни наслаждение его членом. Грустно, но этот факт, увы, никому ещё не удалось ни оспорить, ни изменить. В полной мере ты это осознаешь, когда столкнёшься лицом к лицу со смертью. Только сунув пальцы в задницу смерти, ты можешь решить, нашла ли ты того человека…
— Но я нашла его! Нашла! Этот человек — ты!
После сделанного ею любовного признания девушка ожидала от своего избранника всего самого доброго и хорошего. Однако то, что случилось на следующий день, было воспринято Жанной как катастрофа. Придя в их любовное гнёздышко, она обнаружила пустые стены и вновь появившегося бродячего кота. Вся обстановка квартиры исчезла, в том числе привычный большой пружинный матрас.
Жанна бросилась к консьержке:
— Вы не знаете, куда пропал месье из четвёртой квартиры? А куда перевезли мебель? По какому адресу ему будут посылать почту? А как его зовут?
Консьержка не знала ничего. Таинственный хозяин квартиры как в воду канул.
Конец сказки
Жанна, едва сдерживая слёзы, позвонила Тому, сообщив, что нашла, наконец, подходящее для них жильё. Вскоре он приехал в разорённое любовное гнездо своей невесты, чтобы осмотреть квартиру.
— Гляди, какая она громадная! В ней есть и уютная комнатка для детской. Я уже придумала имя для нашего будущего сына — Фидель, в честь команданте Кастро!
— А я хочу завести дочь. Назовём её в честь революционерки Розы Люксембург!
Жанна вполне утешилась. Она даже стала кружить по квартире, изображая самолёт. Том тут же включился в игру. Он то носился по комнате, жужжа и расправив руки наподобие крыльев самолёта, то, подражая авиадиспетчеру, командовал полётом Жанны с земли:
— Планируй над верхушками деревьев! Не разбейся!
Том вышел из игры первым:
— Хватит с нас этих турбулентных потоков. Мы не можем вечно оставаться детьми. Пора повзрослеть. Мы уже взрослые!
— Но это ведь это так ужасно! Как же нам теперь вести себя?
Жених солидно ответил:
— Взрослые серьёзны, логичны, обстоятельны. Они не боятся смотреть в суть проблем. У них по всему телу растут тёмные волосы.
Отметим явно ироничное отношение авторов фильма к «жизненной достоверности» лент «Новой Волны» и к инфантилизму Тома, её представителя. Но это не более чем дружеский шарж Бертолуччи. У зрителей нет оснований, чтобы сомневаться в одарённости Тома. Он по-настоящему способный режиссёр. Том не ошибся в выборе актрисы на роль невесты, разглядев способность Жанны к игре, к мгновенному перевоплощению. Он вовлёк её в творческий процесс, позволяя ей искусно переходить от текста сценария к импровизациям, которые, в свою очередь, становились неотъемлемой тканью фильма.
Подчиняясь влиянию своего жениха-режиссёра, Жанна заметно повзрослела. Спустя пару дней (а может быть, недель!), идя по мосту через Сену, девушка никого не изображала. И когда к ней внезапно подошёл Поль, сказав, как ни в чём ни бывало: «Это снова я!», она ответила бывшему любовнику по-взрослому серьёзно: «Между нами всё кончено!»
По сравнению с тем, каким он был в самом начале фильма, Поль неузнаваемо изменился. Он изысканно приоделся; его модный пиджак украшал аккуратно повязанный великолепный шёлковый галстук; от прежней депрессии не осталось и следа. Непостоянный любовник Жанны был элегантен и красив.
— Мы покинули ту квартиру, и теперь начнём всё заново, — уверенно заявил Поль.
Было по-весеннему тепло и солнечно. Они с Жанной вошли в какое-то кафе. Немного погодя выяснилось, что в нём проходит конкурс танцоров танго. По временам пары застывали в классических для этого танца позах. Они это делали не иронично и чуточку пародийно (что свойственно природе танго), а карикатурно-серьёзно, становясь похожими на некрасивых гротескных марионеток.
Поль приблизился к столику, за который уселась Жанна, и обратился к ней с отменной учтивостью:
— Мадемуазель, я настолько сражён вашей красотой, что осмелюсь предложить вам бокал шампанского!
После шампанского он велел принести бутылку виски. День едва начался, и потому официант явно удивился такому заказу. Жанна повеселела, и любовники пошли куролесить среди танцующих пар. Их танцевальные коленца были то шутовскими, то по-дилетантски замысловатыми, но в любом случае куда более живыми, чем у танцоров-конкурсантов. Строгая дама из жюри в смешных круглых очках потребовала, чтобы оба прекратили безобразничать и немедленно покинули зал. Захмелевший Поль заголил свою задницу и предложил злобной карге поцеловать её. Хулиганской парочке пришлось удалиться.
Оба сели за необслуживаемый столик в тёмном уголке. Жанна заплакала. «Между нами всё кончено! — повторяла она. — Я выхожу замуж». Она пошла прочь из кафе, а когда Поль стал её преследовать, бросилась бежать по улице.
— Эй, ты куда? Я всё равно догоню тебя!
— Ты сумасшедший. Уходи! А если будешь меня преследовать, я позову полицию!
— Ах вот ты как?! Похоже, запахло жаренным! — Поль хитро сделал вид, что отошёл в сторонку, но не прекратил своего преследования. Когда Жанна стала подниматься на лифте, он побежал вслед за ней по лестнице.
— Помогите! На помощь! — кричала девушка, колотя кулаками в дверь к соседям по лестничной клетке. Затем она открыла собственную квартиру, пытаясь проскочить в двери, опередив Поля. Это ей не удалось.
— Ну хватит, — уговаривал он подругу. — Покричала и довольно.
Он оглядел комнату, заметив вслух, что, похоже, она слишком перегружена воспоминаниями. Поль надел полковничью фуражку и, с изяществом приложив руку к козырьку, отдал честь Жанне:
— Как я вам нравлюсь в качестве героя, мадемуазель? — спросил он, прекрасно сознавая, что выглядит весьма эффектно. Его зеленоватые глаза сверкали. Жанна заворожёно глядела на элегантного красавца.
— Мы пробежали Азию, Африку, Индонезию… И я нашёл тебя. Я тебя люблю и хочу знать, как тебя зовут?
— Жанна! — послышался её тихий ответ и одновременно раздался выстрел. Всё это время она держала в руке отцовский револьвер, вынутый из ящика комода в тот момент, когда они вошли в комнату.
Раненный в живот Поль, покрывался смертельной бледностью.
— Наши дети, наши дети, — бормотал он, — запомнят…
С трудом переставляя заплетающиеся ноги, он вышел на открытый настежь балкон. Поль понимал, что умирает. На его бескровном лице сохранялось выражение умиротворённости, бледные губы еле слышно шептали что-то по-гавайски. Наконец, он свернулся калачиком и умер.
— Я не знаю, кто он! — твердила Жанна, не сходя с места, где произошло убийство. Её зрачки расширились. Она снова и снова повторяла в полной растерянности:
— Я не знаю кто он! Он пошёл за мной по улице. Он пытался меня изнасиловать! Он сумасшедший! Я даже не знаю, как его зовут. Я не знаю, кто он! Я не знаю его имени.
Комментарии сексолога
Перечислим странности и несуразности в поведении героев «Последнего танго»:
1. Убитый горем вдовец, не успев похоронить якобы горячо любимую им жену, вступает в половую связь с двадцатилетней девушкой, почти девочкой, годящейся ему в дочери. Он устраивает любовное гнёздышко в квартире, принадлежащей покойной. Кто после всего этого Поль — психопат, сексуальный маньяк, подонок?
2. В интимной связи он почему-то настаивает на строгой анонимности; скрывает своё имя от партнёрши и запрещает ей назвать своё имя ему.
3. Во взаимоотношениях с подружкой Поль чаще всего нарочито груб и глумлив; охотно прибегает к «жёсткому сексу»; порой имитирует насилие, сопровождая фрикции антиклерикальными и бунтарскими лозунгами. Иногда, напротив, немолодой любовник очень нежен со своей юной партнёршей, заменяя ей заботливого отца. Приливы нежности и грубые выходки сменяют друг друга без какой-либо системы и вопреки всякой логике.
4. Поль требует от подруги признаний в её сексуальной распущенности в детстве. Вместе с тем, он признаёт, что она старомодно сдержанна в сексе даже в свои двадцать лет.
5. Жанна подчёркнуто, порой чересчур горячо, настаивает на своей непорочности и в детстве, и в подростковом возрасте. Мало того, стремясь соответствовать современным стандартам «модного брака», она считает, что и впредь должна быть чуточку скованной и старомодно добропорядочной. Занятиям любовью отводится, по её схеме, далеко не главное место в супружеской жизни молодых людей. В то же время Жанна в восторге от предложенной ей её любовником абсолютно раскованной эротической игры.
